Набросив ремень автомата на шею, я поспешно рванул трофейную «лимонку» из подсумка, с такой силой дернув за кольцо предохранительной чеки, что разжимать усики уже не пришлось! Отпустив спусковой рычаг, скороговоркой проговорил про себя «двадцать два, двадцать два» — отчаянно надеясь, что британцы пощадят своего раненого и не бросят гранату раньше моего, гарантированно добив товарища… После чего метнул «лимонку» за угол, по направлению стрелка с винтарем. Его я ещё успел разглядеть, в отличае от пулеметчика…
Взрыв!
Граната рванула, едва коснувшись земли — гулко, разметав осколки во все стороны; несколько ударили и по моему укрытию. Со двора раздался болезненный вскрик… Надеюсь, крестьяне-корейцы уже при первых выстрелах догадались забиться в самые дальние углы своих жилищ.
Я распластался на земле, высунув за угол дома лишь голову и правое плечо, плотно прижав к нему приклад автомата. ППШ, правда, имеет слабую отдачу… Но привычка.
Стрелка с винтарем все же таки задело осколками «лимонки»; последний прижался к тыльной стороне каменной ограды, зажимая рану на груди. А вот укрывшийся уже за оградой пулеметчик обозначил себя, положив длинную, поспешную очередь чуть повыше моей головы… Заметив пульсирующие вспышки пламени на раструбе чужого пулемета, я тотчас свёл плоскость целика с мушкой прямо на них — и спешно нажал на спуск, отсекая короткую, в три патрона очередь. А потом ещё раз, и ещё… Пулеметчик замолчал — я наверняка задел британца, расстояние смешное; после довернул ствол к раненому гранатой, нажал на спуск. Ещё одна короткая… Наконец, не полагаясь на одну лишь чуйку, бросил вторую «лимонку» к пулеметчику.
Взрыв на мгновение заглушил рев оживших моторов. Одна из машин явно двинулась на звуки стрельбы; я не успел даже покинуть своё укрытие, как из проулка показался знакомец «Грейхаунд»… Высунувшийся из башни пулеметчик заметил меня, и уже принялся разворачивать в мою сторону ствол крупнокалиберного пулемета! Но опережая британца, хлестко стегнул выстрел СВТ — и мертвый англичанин с прострелянной головой безжизненно откинулся на спину…
У врага остался ещё спаренный пулемёт — и смертельная для нас пушка. Ствол орудия также повело в мою сторону, ещё секунда — и картечный выстрел порвёт мое тело в лохмотья! Но уже вылетел из мортирки Юонга огненный шар куммулятивной гранаты; преодолев смехотворную дистанцию менее, чем в пятьдесят метров, он врезался в лобовую броню отделения управления…
Кумуллятивная струя, преодолев тонкий броневой лист (всего 19 миллиметров), поразила экипаж осколками, огненной струёй огромной температуры, избыточным в точке удара давлением. В отделении управления уцелевших явно нет, а в башне… Ухнувший следом взрыв, сорвавший башню с погон, развеял всякие сомнения. Ударило не так сильно, как во время засады на дороге — очевидно, боезапас мародеров был или уже растрачен, или изначально не столь велик. Но теперь «Грейхаунд» жарко пылает огромным погребальным костром своего экипажа…
Группа приготовилась встречать вторую машину — но, судя по удаляющемуся звуку мотора, последняя спешно покидает посёлок. Ругнувшись, залегший было за ближней постройкой Гольтяев вскочил на ноги, побежав на звук; за командиром тотчас подорвались Джису и Бём, готовые прикрыть майора.
Следом побежали и мы с артиллеристами; уже на ходу я отметил, что английского пулеметчика я смертельно ранил в голову автоматным огнём, и что граната была явно лишней. Осколки повредили ствольную коробку «Брена»… Впереди вдруг ударила короткая пулеметная очередь, потом вторая; высунувшись из-за очередного укрытия, я разглядел мелкий британский БТР — и Гольтяева с ДП-27 в руках в десантном отсеке «универсала», врезавшегося в чей-то сарай… Очевидно, водитель слишком сильно даванул на газ на развороте, спеша как можно скорее покинуть деревню. Понятное дело, в бегство мехвод бронетранспортера ударился тольно после того, как мы подбили «Грейхаунд»… Но не справившись с управлением, бритт потерял время — а лихой майор осаназа прямо на бегу вскочил в открытую десантную рубку, не дав врагу уйти!
Возможно, Паша и рискнул бы взять англичанина в плен — но мехвод, очевидно, с испуга потянулся за оружием… Гольтяеву пришлось действовать наверняка.
Глава 6
17 октября 1950 года от Рождества Христова. Остров Оаху, Гавайи. Гавань Пёрл-Харбол.