— Ты вообще меня слушаешь? — толкнул меня в плечо лейтенант. — Не занимайся ерундой, Сандерс. Не ровен час, станешь таким же, как Джордж!
Я с диким усилием подавил накатившее раздражение:
— Не стану, сэр. Алкоголь не мое слабое место, сэр.
— Не забудь, что завтра твоя смена. И поезжай уже домой. Здесь гости, которых тебе видеть не надо. — развернул меня лейтенант.
Вот не зря говорят «болтун — находка для шпиона». Но, увы, ничего нового мне не сказали…
— Есть, сэр. Закрою шкафы в подвале подсобки, и тотчас покину аэродром, сэр. — повторил я и быстрым шагом направился в сторону, проклиная так некстати встреченного мной офицера! Делать на аэродроме мне уже нечего, но легенду нужно отработать до конца…
Но только я скрылся с глаз лейтенанта, как едва-едва сумел разминуться с двумя офицерами аэродромного обеспечения, вышедшими навстречу. Не хватало мне повторного расспроса! Впрочем, загруженные службой по самое не могу трудяги даже не посмотрели в сторону гражданского работника, занятые своим разговором — отголосок которого я расслышал уже буквально краем уха:
…- Нужно подготовить пятый склад под прием груза.
— Что за груз?
— Да откуда я знаю, Джек? В штабе только и обмолвились про какого-то профессора, но без всякой конкретики. Не нашего ума это дело…
Вот так вот, неисповедимы пути Господни! Случайно брошенные слова в нужный момент времени — и у меня уже есть пища для размышлений…
Как я и обещал Сьюзи, вечером я посетил знакомый бар; и стоило мне лишь переступить его порог, как благодатная вечерняя свежеть, несущая в себе запахи моря, сменилась тяжелым облаком душного воздуха, пропитанного алкогольными парами! Солнце уже скрылось за линией горизонта, и теперь лишь желтые электрические огоньки мерцают за цветными стеклами, бросая переливчатые тени на бильярдный стол. Я бы сказал, что освящение чересчур «мягкое» и даже блеклое — но заявдлые игроки как ни в чем ни бывало щелкают киями по разноцветным шарам. Профи… Смех и разговоры смешиваются с приглушенной мелодией джаза, словно струящегося со сцены; надо признать что веселая, разудалая музыка действительно создает атмосферу праздника.
Заметив мою скромную персону, Сьюзи тотчас подскочила ко мне, прижавшись мягкими, горячими губами к моей щеке. Какое все-таки приятное ощущение…
— Я уже и не думала, что ты придешь.
— Ну, я же пообещал.
Невольно я приобнял девушку, заглянув в беспечные, лучистые глаза, кажущиеся колдовски темными в полумраке бара… Подарив мне улыбку, спутница тотчас потянула меня за собой, танцевать. Сколько же в ней беспечной, счастливой энергии…
Душный воздух бара донес до меня запас щедро льющегося по бокалам, не шибко дорогого рома и джина — и я на мгновение сорвался в штопор тоски о краях, где зима укрывает мир белым покровом… Но это был краткий миг накатившей вдруг тоски — танцующая рядом спутница не успела ничего заметить. И я принялся двигаться, вторя ей, инстинктивно отзываясь на звучащую со сцену мелодию…
Все вокруг кружится — люди здесь умеют отдыхать. Как в калейдоскопе сменяются смеющиеся, расслабленные алкоголем, увлеченные жизнью лица. Но как бы я сам ни старался погрузиться в окружающую нас атмосферу веселья, мысли мои вновь возвращаются к агентам ЦРУ, внезапно прибывшим на аэродром, к грузу, что изначально примут на пятый склад (самая весомая зацепка!), к профессору…
Постепенно танец унес меня в собственный ритм; в какой-то момент я почувствовал, как музыка наполняет мои вены. И в тоже время она как будто ведет меня к клавишам старого пиано, стоявшего в углу… Старый трубач завел тихую, печальную и знакомую мне мелодию; в конце концов, я не смог противится внезапному порыву — и засел за обшарпанное пианино, начав подыгрывать. Пальцы сами собой скользили по клавишам — и пусть пианино расстроено, на краткий миг оно помогло мне вернуться в безоблачное детство, незнакомое ни с войной, ни с потерями…
— Ты прекрасно играешь, Айван. Просто прекрасно! — уже изрядно подвыпившая Сьюзи обняла меня, дохнув «ароматом» недорого алкоголя. — А то все классика, да классика. Зачем играть Баха, если ты умеешь такое?
— Где была бы музыка без Баха? — ответил я риторическим вопросом на вопрос девушки, но рядом добродушно расхохотался кто-то из посетителей:
— На Гавайях она была бы точно!
…Я не скажу, что посиделки в баре мне совсем уж в тягость: музыка танцы и немного алкоголя (только чтобы не заострять на себя внимание, трезвенники на Гавайях не в чести), позволяют немного забыться, снять напряжение. И пусть я привычен к другой музыке и другим танцам… С другой стороны, строить из себя белую ворону, игнорирующую одно из немногих доступных (а главное, привычных всем!) развлечений, с моей стороны было бы по меньшей мере глупо.