Анализируя, поняла: приступ ревности. А как еще можно назвать тот приезд? Вот тогда-то и случился… монтаж. Как будто кто-то взял и вырезал период полагающихся свиданий.
- Арсений Викторович. - Развернулась и посмотрела прямо. - Вы ни с кем меня не перепутали?
- Нет. - И по его глазам стало ясно - понял. Улыбка моментально сошла с лица. - Вера… ты не так… я не хотел тебя обидеть.
- Меня сложно обидеть. Расслабьтесь. А лучше попейте брому. Говорят, бодрит и тонизирует.
Ох, как сверкнули у него глаза! Он протянул руку и запустил пальцы в мои волосы.
- Нет, детка. Я тебя выпью. Полностью. До самого дна.
- Не думаю. - Сжимая губы в задорной усмешке, переместилась в сторону, освобождаясь. - Прежде, вам бы противоядие не помешало. - И с этими словами выскользнула на улицу.
После этого эпизода Липницкий изменил тактику и начал планомерно внедряться в мое жизненное пространство. Благо, что в силу работы каждого и моих вывертов с ночевками, встречались мы не часто. И все же. Не открою никому секрет, если скажу, что между назойливостью и настойчивостью существует тонкая грань. Надо отдать должное - Арс ее прекрасно чувствовал.
Начал с того, что заявился без приглашения, как в порядке вещей, когда ко мне в гости в очередной раз пришла мама. Мы собирались пожарить стейки на углях, ну а Сеня, как истинный джентльмен, оттеснил меня в сторону, мягко забрав из руки топор, которым я колола щепки для розжига.
Увидев мой прищур, мамуля запела соловьем:
- Верунь, пусть Сенечка… это, все-таки мужское дело.
Я демонстративно покрутила головой, потягивая носом воздух:
- Ух ты. Откуда-то Галиной Игнатьевной потянуло. Интересно... с какой стороны, а?
Дальше - интереснее. Через полчаса нарисовался Георгий, после чего у меня случился приступ нервного смеха. Скрывала его, как могла. Зато все подумали, что «у Верочки хорошее настроение». Ну, ведь здорово, правда?
Но это все мелочи. Больше всего меня добивали взгляды дяди Жоры. Он как минимум предполагал что-то. А может и знал. И к последнему я даже больше склонялась. Если Арсений был настолько посвящен в любовь-морковь брата к моей маме, то шанс того, что обратная тяга в их откровениях имеет место, была очень вероятной.
Засыпала в ту ночь с долей растерянности, как ни странно. Складывалось ощущение, что Липницкие решили взять меня измором. Топтались на самой кромке зоны комфорта и зачастую переступали ее, совершенно не стесняясь. И, по-моему, даже не отдавая себе отчета, что делают что-то не так.
Рано утром проснулась от запаха кофе. На ходу заготавливая целую речь, прошлепала на кухню и остановилась как вкопанная. На столе стояла тарелка, накрытая специальной пластиковой крышкой. Возле раковины вымытая чашка. Полотенце для рук висело не на своем месте. Сковородка находилась с края плиты, чтобы на нее обратили внимание. Все эти мелочи я заметила сразу. Помимо того, чем занимаюсь, такую внимательность имела с самого детства.
Не знаю, понимал ли Арс, что сделал. Я бессильно опустилась на стул, закусив верхнюю губу. Внутри запульсировало. Последний раз для меня готовил завтрак… папа. А если уж совсем на чистоту, то только он это и делал.
Глава 12
В какой-то период мне даже показалось, что жизнь наладилась. Сеня тоже возвращался поздно или пропадал сутками, как и я. Но если выдавалась возможность, всегда заглядывал, чтобы поинтересоваться как дела и обсмотреть меня, а то вдруг где-то лакомый кусочек отвалился.
Кроме всего прочего принялся оказывать знаки то ли внимания, то ли заботы. Если заезжал к брату - обязательно привозил гостинец от мамы. Несколько раз приходил, и мы молча сидели под домом, отдыхая и потягивая что-нибудь. Я, как правило, вино, а он, судя по всему, предпочитал бренди.
Был еще один удивительный момент. Арс появился вечером, поставил на стол бутылку моего любимого «Розе д'Анжу». Подошел сзади, стал близко, но не прижимаясь, и минут пять дышал в волосы, не давая отойти. А потом молча развернулся и ушел на несколько дней.
Не скажу, что поползновения в мою сторону прекратились, но обороты сбавил. Зато по части вести двусмысленные разговоры или обмениваться колкостями мы вышли на небывалые рубежи. И… черт возьми, мне это нравилось! Ходить по краю. Играть в предвкушение и выворачиваться каждый раз.
Глупая. Втянулась, сама того не понимая. Расслабилась совсем чуть-чуть, не ожидая подвоха. А Сеня-стратег этим воспользовался. И заодно отрезвил.
Примерно месяц спустя я приехала в субботу к маме, поддавшись на уговоры. Хотя, если честно, преследуя своеобразные корыстные цели. Легче было отбыть положенных пару часов там, чем терпеть целый день присутствие слишком дружного семейства у себя. А в том, что они в случае отказа запросто своим цыганским табором могли обосноваться у моего соседа - не сомневалась. Такой фокус этот «клан Маклаудов» уже проворачивал.