Страйк появился на следующий день с цветами. Начал что-то бубнить:
- Вер, она ничего для меня не значит. Это первый раз, Вер. Сам не знаю, как…
А я смотрела на него и не узнавала. Насколько жалким стал. Где делся сексуальный мэн? Где шарм? Куда спрятался тот мужчина, который одним взглядом вызывал трепет крови в венах?
- Это ошибка. Прости меня. Прости и забудь о ней. Я тебя люблю. Мне никто больше не нужен...
Аурика очень ошибалась, думая, что если бы Эмиль умолял ее и каялся стоя на коленях, то смогла бы легче пережить предательство. Я не стала ее разубеждать. К тому же правда со второй женой рано или поздно все равно бы открылась, и было бы куда больнее осознавать лицемерие мужа.
Измена умножает самооценку пострадавшего на ноль. Пережить это очень сложно. И как бы не развивались события дальше, депрессии не миновать. Легко перешагнуть такое возможно, только если вы давно разлюбили и не испытываете никаких теплых чувств. А иначе - беда.
Лично мне потребовалось четыре месяца, чтобы прийти в себя. И это при том, что в душе уже давно шла к разводу.
* Комочки Биша́ - инкапсулированные жировые образования, располагающиеся между щёчной мышцей и поверхностными мышцами лица (жевательной, большой и малой скуловыми) с каждой стороны. Названы по имени французского анатома и физиолога Мари Франсуа Ксавье Биша.
Глава 17
Настроение после неожиданного приключения было шикарным. Зевса чесала, гладила, гуляла, палку бросала - час, не меньше. На нытье Ваньки улыбалась. Отдала ему его драгоценную тачку и забрала свою. Сделала в салоне маникюр-педикюр. Выбросила остатки сигарет. Купила целый пакет чупа чупсов. Вернулась к себе в основной дом. Без препирательств согласилась заехать к маме на чай.
Погода в тот день радовала - солнце, на улице плюс семнадцать. Последнее бабье лето перед холодами. Хотелось впитать в себя тепло, зарядить организм сверх меры и вообще насладиться по полной программе.
Увидеть Арса у брата в будний день не ожидала. Дядя Жора тоже оказался дома. Как потом объяснила мама - Гошенька освободился пораньше, так как они собирались чуть позже в гости к знакомому ювелиру… кольца примерить.
Я нервно полезла в куртку. Достала леденец, сняла обертку и запихнула в рот. Вот уж действительно, иногда лучше сосать, чем что-то говорить. Как раз тот случай. Еще и Галины Игнатьевны, как назло не оказалось - ее отправили на десять дней в санаторий. В присутствии тетушки неловкие заминки нивелировались бы за счет разговорчивости.
Зазвонившему телефону обрадовалась как никогда, а заодно, чтобы дать себе передышку - вышла на улицу, разговаривая. Вот там меня Сеня и выловил.
- Очередная попытка бросить курить?
Подошел практически впритык. Он не касался меня, но находился настолько близко, что я чувствовала тепло его тела. Мы с минуту смотрели друг другу в глаза. И то, что я видела, мне не нравилось.
- Ты хоть понимаешь, куда влезла? - расцепил, наконец, челюсти.
- Вы о чем, Арсений Викторович?
Молча достав телефон, включил, отыскал в нем что-то и повернул экраном ко мне. Сердце екнуло в груди. Вычислил.
- Простите… а это что? И кто? - спросила, подняв брови в удивлении.
Мы оба знали, что на фотографии - я. Несмотря на то, что никаких уличающих признаков там не наблюдалось. Мало ли кто мог сидеть за рулем серого BMW в кожаной куртке с красным тканевым капюшоном на голове.
Липницкий нехорошо усмехнулся и мазнул пальцем по смартфону, пролистывая дальше. Показал. Это уже было не фото, а короткое видео, где я закуриваю и отъезжаю. Лица не видно, но на запястье явно угадывалось затемнение. Видимо кусок татуировки вынырнул из рукава. На заднем фоне мелькнули мусорные баки с названием АЗС.
«А Сеня не промах» - похвалила мысленно. Судя по всему, выцарапал на одной из автозаправок запись камеры видеонаблюдения. На то и был расчет. Мы же специально светились в разных точках, путая следы.
- И? - продолжила убедительно изображать недоумение.
- Ты в курсе, сколько Эмиль Алпаров дает за своего сына?
- Арсений… у вас температура? - сощурилась, достав чупа чупс изо рта. - Вы о чем? Какой Эмиль?
- Красная Шапочка… я тебя съем. - Пообещал вкрадчиво, неотрывно следя за моей реакцией. А потом наклонился, и, обхватив губами мою конфету, выдернул из пальцев.
- Подавитесь, дядя Сеня. - Ответила, криво усмехнувшись.
Он вызывающе ухмыльнулся, достал чупс, и хотел вставить мне его в рот, но не смог, наткнувшись на сжатые зубы. Провел леденцом по моим губам. Напряженно сглотнул и проговорил:
- Нет. Пожалуй, вначале оближу, а потом съем.
- Не боитесь? - Доставая еще одну круглую карамельку из кармана, дернула бровью.