Ллойд в душе ликовал, получив согласие бывшего начальника полиции Кливленда.
- Сэр, меня интересует дело Мясника... Я знаю, что вы в то время руководили полицией и при этом - сами принимали участие в расследовании. Так же я знаю, что у вас был подозреваемый. Все верно? - приступил к опросу журналист, вновь открывая свой блокнот.
-По сути - верно. Я действительно принимал участие в расследовании и подозреваемый у меня был. Да только этот подозреваемый и был преступником, молодой человек. Я в этом уверен до сих пор! - строго проговорил Элиот, выделив голосом последнюю фразу.
- Почему вы так уверены в виновности Суинни, сэр?! У вас были доказательства?! - деловым тоном поинтересовался Ллойд.
- Доказательств не было, но... В общем...Суинни был неуравновешенным человеком, знакомым не понаслышке с хирургией. К тому же - был ещё один эксцесс, о котором мало кто знает... Вы же в курсе, что Суинни избежал наказания, добровольно оказавшись в лечебнице для душевнобольных?! Так вот... Вскоре я переехал из Кливленда, однако это не помешало Суинни написать мне письмо, отправив его на мой новый адрес. В этом письме он издевался надо мной, как над человеком, причастным к следствию по делу Мясника, - хмыкнув, ответил Несс.
Услышанное удивило журналиста, лишив дара речи почти на минуту. Так получается, врач Суинни действительно мог оказаться тем самым убийцей, который в прошлом держал в страхе целый город?!! Но ... Кто же тогда совершил недавнее убийство?!!!
- Сэр... Вы, наверное, не слышали ещё... Но у нас произошло убийство… Подобное убийствам, совершенным Мясником! - все ещё недоумевая, протянул Грегори.
Элиот Несс издал смешок, услышав заявление журналиста.
- Подражатель. Кто-то просто копирует убийства, совершенные Суинни, вот и всё! А Вы знаете, что в музее полиции Кливленда выставлены экспонаты, имеющие отношения к жертвам Мясника?!! Посмертные маски и настоящие тела?! Фотографии с мест преступлений и так далее?! Любой мог насмотреться на эти ужасы и просто скопировать их! Я уверен, что настоящим убийцей был этот сумасшедший доктор и переубедить меня никто и ничто не сможет! – "отрезал" Элиот Несс.
Информация о странных экспонатах в Музее полиции города стала для журналиста очередной неожиданностью. Ему за все время, что он прожил в Кливленде, и в голову не пришло наведаться в упомянутый музей. Чувствуя себя дураком, Ллойд попытался взять ситуацию под свой контроль, задав очередной вопрос:
- То есть, Вы считаете, что это убийство дело рук подражателя ... Вы совершенно не допускаете и малейшей возможности ошибки?!
Тишина, воцарившаяся на том конце провода, намекала на то, что бывший начальник полиции Кливленда задумался над ответом. Спустя какое-то время он все же ответил.
- Ошибка возможна, но шанс этот очень уж минимален, молодой человек... Лично я уверен в том, что Суинни и был нашим убийцей. Да, с первым подозреваемым точно вышла накладка... Но за эту ошибку виновные понесли наказание. Хоть после смерти Фрэнка Долизела и не было новых убийств, но было доказано, что он не совершал этих преступлений. А вот после того, как Суинни попал в лечебницу и избежал тем самым обвинений в свой адрес, убийств так же не было. Он и есть убийца! - в очередной раз попытался донести до журналиста свое виденье дела Мясника Элиот.
- Но, если вдруг окажется, что Вы ошиблись, сэр?! Вдруг нынешнее убийство совершено тем же убийцей?!! - задал вполне резонный вопрос Ллойд.
- Что ж... Если так ... То сейчас убийца уже в весьма преклонном возрасте... И сил ему на подобные зверства не хватит. А если все же это этакий крепкий старик и он вновь начнет убивать... Жителям Кливленда остаётся лишь молиться...
На этом разговор журналиста и бывшего полицейского закончился. Хоть позиция Несса и была ясна журналисту, но согласиться с ней Грегори не мог. Интуиция подсказывала молодому человеку, что версия Питера Мерило куда более жизнеспособна и реальна. Убийца все ещё на свободе.
Кливленд.
Дом Питера Мэрило.
Перебирать старые, пожелтевшие от времени, бумажки оказалось занятием утомительным. Глотка пересохла, напоминая о похмелье, но Питер сдерживался. Требовалось сохранять ум в трезвом состоянии.
Даже спустя столько лет, дело Мясника ужасало своей жестокостью. Убийцу, совершившего эти злодеяния, и человеком то назвать было нельзя... Это был монстр в человеческом обличии.
Чем больше Мэрило вспоминал о делах тех лет, тем сильнее ему хотелось выпить. Но он продолжал бороться с самим собой и со своей тягой к спиртному. Ему нужно было найти во всех этих материалах хоть малейшую зацепку.