В конце концов, он обычно возвращал сына Бинте для очередного кормления. Где бы Кунта ни находился, он почти всегда был счастлив и всегда засыпал либо на коленях Бинты, либо в своей колыбели, над которой Бинта пела тихую песню:
Как ни любила Бинта своего ребёнка и мужа, она чувствовала и некоторое беспокойство, так как но древнему мусульманскому обычаю мужья часто выбирали для себя вторую жену, пока первая кормила грудью ребёнка. Бинта хотела, чтобы Кунта поскорее стал ходить и таким образом закончился бы период кормления грудью.
Поэтому Бинта охотно помогала Кунте, когда он в возрасте тринадцати лун попытался делать свои первые шаги. А вскоре тот уже начал передвигаться без чьей-либо помощи. Бинта перестала беспокоиться, и когда Кунта в очередной раз потребовал грудь, Бинта как следует отшлёпала его и дала сыну тыквенную бутылочку с коровьим молоком.
Глава 3
Прошло три дождя. Наступил тот период, когда прошлогодние запасы зерна и сушёных продуктов были почти на исходе. Мужчины ходили на охоту, но возвращались лишь с мелкой добычей, так как из-за засушливой погоды многие водоёмы в саванне превратились в грязные лужи, и более крупные животные ушли вглубь леса.
Жителям деревни Джуффур потребовались все их силы, чтобы провести посев. Женщины уже стали добавлять в пищу безвкусные семена бамбука и горькие сухие листья баобаба. Голодные дни наступили так рано, что вдобавок к ежедневным молитвам, в жертву были принесены уже пять коз и два вола.
Наконец в раскалённом небе стали собираться лёгкие облачка, и теперь надо было засеять поля до того, как начнутся затяжные дожди. По утрам после завтрака женщины теперь не уплывали как обычно на свои рисовые наделы, а, облачаясь в традиционные одежды из крупных свежих листьев, отправлялись вслед за мужчинами. Их голоса были слышны ещё до того, как они появлялись, потому что по дороге женщины пели древние молитвы, которые должны были помочь семенам пустить крепкие корни.
Ступая босыми ногами след в след, женщины гуськом трижды обошли каждое поле, распевая песню. Затем они разделились, и каждая последовала за своим мужем, который шёл впереди и с интервалом в несколько дюймов делал углубление в земле большим пальцем ноги. И в эти углубления женщина, идущая следом, бросала зёрна и присыпала их большим пальцем ноги. Женщинам приходилось работать больше, поскольку они должны были помимо помощи мужчинам ухаживать за рисовыми полями и за своими огородами.
Пока Бинта высаживала лук, батат, тыкву, маниску и горькие томаты, маленький Кунта проводил время под неусыпным взором нескольких бабушек, следивших за всеми детьми деревни Джуффур первого кафо, в который входили те, кому ещё не исполнилось пяти дождей. Мальчики и девочки бегали нагишом. Все они, как и Кунта, быстро росли, целыми днями резвясь и играя в догонялки вокруг гигантского баобаба.
Но все они, даже такие маленькие как Кунта, сразу же успокаивались, если одна из бабушек обещала рассказать историю. И хотя Кунта ещё не мог понять многих слов, он жадно следил за рассказом, который сопровождался движениями и звуками и будоражил детское воображение.
В полдень появлялись другие бабушки и раздавали детям чашки с поджаренными жуками и кузнечиками. В иное время года это было просто лакомством, но сейчас, накануне больших дождей, в самый голодный период, жареные насекомые являлись основной пищей.
Глава 4
Теперь короткие ливневые дожди шли почти каждое утро, а в перерыве между ними дети бегали по лужам и громко кричали: «Моя! Моя!», показывая на радугу, которая, как им казалось, висела совсем рядом. Но вскоре вместе с дождями появились москиты: их безжалостные укусы загнали всех детей в хижины.
А потом припустили затяжные дожди. Они шли почти каждую ночь, превращая поля в болота, а деревню в грязное месиво. И всё же каждое утро, до завтрака, все мужчины шли по грязи в маленькую мечеть и молили Аллаха послать ещё и ещё дождя, потому что от количества воды в почве зависела жизнь деревни.
В сырой хижине для детей, слабо освещённой и кое-как отапливаемой сухими палками и коровьими лепёшками, горевшими в небольшой яме, старая Ньо Бото рассказывала Кунте и другим детям об ужасных днях, когда дождей было совсем мало. Как бы плохо ни было, Ньо Бото вспоминала времена, когда было ещё хуже.