— Не тревожьтесь. Они там, конечно, в бешенстве, но и в смятении, потому что не понимают, почему все произошло, и это сводит их с ума. В полицейском управлении есть свой человек. Я знаю, о чем там думают. Тамошний шериф — доброжелательный дурак, нам пока не о чем беспокоиться. Вы не оставили следов! — Он подмигнул. — Нет никого, кто даст какие бы то ни было сведения о вас.
— Но моя фотография появилась в газетах штата, — сказал Перкерсон.
— Ну что ж, — произнес Старейшина, поднявшись и подойдя к бару, — это так, но обойдется и это. Устроимся, парень.
Старейшина чуть приподнял полку и отодвинул ее. Зеркальная стенка бара откинулась, за ней был старомодный сейф, встроенный в шкаф. Он набрал шифр, повернул ручку и раскрыл дверцу. Из сейфа Старейшина извлек небольшой брезентовый рюкзачок. Закрыв сейф и задвинув обратно полку, Старейшина взял рюкзак и возвратился в свое кресло.
— Поглядим, что тут имеется, — сказал он, дернув застежку «молнию». Сперва он вытащил из рюкзака мешочек в форме кошелька и перебросил его Перкерсону. — Вот вам десять тысяч долларов двадцатками и по пятьдесят.
Перкерсон опустил мешочек на колени, не раскрывая его.
Далее в руках Старейшины оказалась пачка пластиковых карточек, скрепленных резинкой.
— Держите-ка визитки, бланки и кредитные карточки на имя Джеймса Росса. Это бизнесмен, работающий в компании наших друзей. В случае чего он скажет, что у него похитили эти документы. Здесь и водительские права Джорджии, на них ваша фотография. Через несколько дней вам надлежит все это сжечь.
Перкерсон взял пачку и рассмотрел права.
— Уши мои очень приметны... — заметил он сокрушено.
— И нос тоже, — сказал Старейшина. — Но и это не проблема! — Он что-то написал на листке новенькой записной книжки и передал ее Перкерсону. — Вот вам прекрасный хирург из округа Кобб, он полностью в курсе дела и сформирует вам новую физиономию. Этим вечером вы должны уже быть у него. — Старейшина усмехнулся. — И можете не беспокоиться о своих ушах. — Он подтолкнул опустевший рюкзачок Перкерсону. — У вас есть оружие? — спросил Старейшина.
Перкерсон кивнул:
— В плаще автомат, ну и еще пистолет — это всегда при мне.
— Это оружие использовано в акциях?
— Полностью.
Старшина поднялся и вышел из комнаты. Вернулся он с новым пистолетом и кожаным портфелем.
— Возьмите-ка вот это, — сказал он, — а ваш арсенал давайте сюда, я о нем позабочусь. В портфеле находится складная снайперская винтовка чешского производства с глушителем — отличная вещь. Ознакомьтесь-ка с ней.
Перкерсон открыл портфель, вынул части и мгновенно собрал винтовку. Она была очень легкая.
— Для вас будет задание, когда поправитесь после операции, — Сказал Старейшина, будто читая мысли Перкерсона. — На чем ездите?
— Я бросил свой пикап. Подъехал на такси и за милю отсюда отпустил его. Далее шел пешком.
— Хорошо. — Старейшина передал Перкерсону ключи. — В моем гараже стоит «мазда», зарегистрированная от имени компании, где вы теперь числитесь служащим. Езжайте прямиком к доктору. Я предупрежу его, что вы в пути.
Перкерсон разобрал винтовку, уложил ее в портфель и встал.
— Не знаю, как и благодарить вас, сэр.
Старейшина взял его руку.
— А я не знаю, как мне благодарить вас, — сказал он. — Езжайте-ка осторожно, дружище. Не нарывайтесь. Вам надо лишь добраться до доктора — и все о'кей.
Глава 3
Уилл был на ногах с шести утра, а в семь набрал вашингтонский номер Кетрин Рул.
— Хэлло...
— Это Уилл.
— О, который час?
— Семь. Я думал, ты встала.
— Я не встала. Не мог бы ты позвонить чуть позже?
Уилл попытался скрыть раздражение.
— Я пытаюсь дозвониться тебе уже целую неделю, — сказал он, сдерживаясь, — но общаюсь с автоответчиком. Ты не отреагировала ни на один из моих звонков.
Наступило продолжительное молчание.
— Я была очень занята, — сказала она наконец.
— Я и сам был предельно занят, — ответил он, уже не справляясь со своим голосом.
— Ты же понимаешь, я не все могу говорить по телефону, — сказала она. — Когда приедешь?
— Не знаю, — угрюмо ответил он.
— Не можешь выбраться? Думаю, нам бы следовало поговорить.
— Послушай, я уже начал предвыборную кампанию в сенат Соединенных Штатов, помнишь об этом? А этим утром стартует процесс об убийстве. У меня нет никакого времени.
— А я, понимаешь ли, приступила к новой работе. Домой заявляюсь не раньше двух часов ночи и, откровенно говоря, надеялась пару часов поспать. Но ты звонишь на заре с упреками, обиженный, как ребенок.
Уилл сделал глубокий вдох.
— Ладно, Кейт, жаль, что разбудил тебя. Спи дальше. Позвони, если представится возможность. — И он бросил трубку, не дожидаясь ответа.
Минуты две он расхаживал взад-вперед, ругая Кейт, обзывая ее словами, которых никогда бы не сказал ей в лицо. Затем подхватил, галстук и пальто и выскочил из коттеджа. Когда он уже дошел до машины, то услышал, что зазвонил телефон. Но возвращаться в коттедж не стал, а забрался в машину и повернул ключ зажигания.
К девяти часам Уилл просмотрел свои заметки, закрыл портфель и уложил вещественные доказательства в пластиковый мешок. Все еще рассерженный на Кейт, он ехал в Гринвилл быстрее, чем следовало. К его удивлению, команда телевизионщиков уже разместилась у здания суда.
— Мистер Ли, не могли бы вы уделить нам минутку? — спросил молодой чернокожий репортер.
У Уилла возникло поползновение отделаться от него, но Том Блэк не одобрил бы.
— Конечно, — сказал он. — Чем могу быть полезен?
Молодой человек кивнул телеоператору.
— Перед вами Дейв Уиллис у здания суда Мериуезерского округа с Уиллом Ли, кандидатом в сенат США и адвокатом Лэрри Юджина Муди, подсудимого по делу об убийстве Сары Коул, — сказал он и повернулся к Уиллу: — Мистер Ли, почему вы взялись защищать Лэрри Муди?
— Что ж, Дейв, — ответил Уилл, — я полагаю, вы согласны с тем, что мистер Муди имеет право на адвоката...
— Да, конечно, мистер Ли, но почему именно вы? Вы — кандидат на государственный пост. Надеетесь получить некоторые голоса, защищая человека, обвиненного в зверском изнасиловании и убийстве?