Горлица, не долго думая, схватила клювом воробьеныша жадного и несколько раз мотнула его из стороны в сторону. Тот заверещал громко и противно. Тогда горлица бросила крикуна и продолжила трапезу.
Воробей же, отлетев на ветку, долго ругался вслух. Но к кормушке, пока в ней подкреплялась горлица, больше не подлетал.
***
ПРОХОДЯ по зоопарку — по той его части, где пернатая живность содержится, обратил внимание на шумную воробьиную стайку возле одного из вольеров. Часть воробьев, перебивая друг дружку, как я понял, свежими новостями делилась. Снятыми, надо полагать, с сорочьего хвоста. Другие отношения пытались выяснять между собой, смешно наскакивая друг на друга. И кое-кто из стайки, замечаю, периодически ныряет в вольер, возле которого и проходит шумное воробьиное собрание.
Что, думаю, они на чужой территории забыли? Осторожно подхожу ближе и выясняю, что.
В дальнем углу вольера — на обломке массивного дерева, застыл, погруженный в свои думы, величественный орел с серо-белым оперением вокруг головы, от чего создавалось впечатление, что орел в легкий светлый шарф укутан. К нему и ныряли воробьюги — водицы испить из стоявшей неподалеку от деревянного обломка миски.
Оглядываюсь вокруг и замечаю: точно такие же миски с водой стоят во всех других вольерах. Но воробьям нужно было именно у орла отметиться. Именно у него на виду продемонстрировать окружающим, насколько они смелы и решительны.
Тоже ведь орлы. Только ма-хонькие. И крикливо-суетливые.
***
ЛЮБОПЫТНЫЕ вещи выяснил, понаблюдав однажды за поведением городских горлиц. Обычно они выговаривают одно слово: кукушка. Иногда так и частят: «Кукушка, кукушка, кукушка!» Некоторым, правды, слышится «чекушка», а еще некоторым — «лягушка». Но это все от фантазии человека зависит. Лично же я склоняюсь к версии с кукушкой — это ближе горлицам. Свое, птичье.
Но не в этом суть. Как только в городе происходят — неуловимые нами, изменения — в плане ухудшения экологии, что в промгиганте вроде Запорожья происходит регулярно, горлицы почти в кукушек превращаются, сокращая «кукушку-чекушку-лягушку» до лаконичного «ку-ку». Хана, дескать, вам будет, коль тревогу не забьете во все колокола.
Аналогично — неспокойно, говорят, ведут себя в такие дни и волнистые попугайчики. А официальные источник успокаивают: все ОК, ребята, будете жить.
Согласен: будем, но хотелось бы… подольше.
***
КАКОГО цвета скалы на Хортице — на самом большом днепровском острове?
Вы полагаете, что серого?
Пожалуй. Но не только!
Загибайте пальцы:
коричневого, — это раз. Причем коричневого — как высохшая на солнце грязь;
коричневого, как нова кожаная обувь, — это два;
коричневого — с явным красноватым оттенком, ближе даже к кирпичному цвету, — это три.
А еще хортицкие скалы
бедно-зеленые, гладкие на ощупь;
грязно-зеленые, шершавые;
совершенно серые — цвета военных кораблей, застывших на рейде;
бархатисто-черные. В некоторых местах — с вкраплением зеленоватых пятнышек;
желтые, наконец. Но желтизна их — не как у опавших листьев, а как у круто сваренных куриных желтков, пожалуй.
***
ОДНАЖДЫ у нас с памятником Богдану Хмельницкому произошли метаморфозы: какие-то шутки вложили ему в руку, поднятую до уровня глаз, бутылку из-под пива. Посуровел от этого гетман, сдвинув брови к переносице, от чего стал похож на… Сталина.
Не знаю, какие образы витали перед внутренним взором скульптора, творившего в начале 60-х годов минувшего столетия сей сомнительный шедевр. Вероятно, он всерьез считал «вождя всех народов» продолжателем дела Богдана Хмельницкого, коль вышел у него гетман… ну, как брат-близнец Иосифа-кровавого. Лично у меня иных объяснений поразительного сходства запорожского Богдана Хмельницкого со Сталиным не имеется.
***
КАК-ТО наша разъездная бригада журналистов попала в эпицентр снегопада с вьюгой-завирухой, превратившей дороги в ледяное полотно. Ну, остановились неподалеку от поста ГАИ, ждем… Не очень представляя, чего. Вернее, совсем не представляя.
Подошли поближе в гаишнику, укутанному в плащ с капюшоном. «Там, — машет он рукой в сторону ближайшего подъема, — машин четыреста собралось».
Переглядываемся и решаем… таки пробираться вперед, домой. Наш водитель обходит круто слева [а иногда и справа] вереницу машин, пока ни упирается в еще одного гаишника, категорически поднявшего руки вверх: все, мол, дальше проезда нет.
«Ваши документы», — просит он у водителя, представившись капитаном милиции таким-то. И, взяв их, тут же добавляет: «Пройдемте на пост».
К капитану подходит мой напарник — фотокорреспондент. Что-то пытается объяснить, но гаишник, не слушая, бросает привычное: «Ваши документы».
Фотокор достает свое служебное удостоверение, страж дороги мельком заглядывает в него и сражает моего спутника наповал: «Оно просроченное!» И точно: год назад срок действия удостоверения истек. Фотокор потом долго удивляться будет: проходил по нему всюду — никто внимания не обращал, а гаишник заметил!
«Предъявите паспорт», — просит тот тем временем. «Да нет его у меня», — разводит руками фотокор и еще больше поражается заявлению: «Каждый гражданин должен иметь при себе паспорт». И, выдержав паузу, гаишник спрашивает: «Вот вы гражданин какой страны?» Беспаспортный фотокор пытается отмахнуться от мильцанера, но тот привычно предлагает и ему, как и нашему водителю только что предлагал: «Пройдемте на пост».
И побрели они по снегу в сторону поста, который в том месте выполнен в виде… летающей тарелки. Ну и я увязался следом. На всякий случай. У меня ж, подумал, документы не стали проверять. Наверное, доверяют. Серьезным человеком, наверное, показался.
На посту капитан опять заговорил об обязанностях «каждого гражданина», закончив свою речь обезоруживающим заявлением: «У меня подозрения возникли».
Тут и я решил вставить свое слово: «Вы знаете, — говорю решительно, стараясь не засмеяться, — у меня к данному гражданину тоже подозрения имеются».
Капитан обращает, наконец, внимание на меня и… смеется. Нормальный же мужик, хоть и при исполнении.
Инцидент, понимаю я, кажется, исчерпан. И через несколько минут, покидая пост, мы расстаемся почти друзьями.
А чтобы попасть домой, нам пришлось вернуться километров на сорок и заезжать в Запорожье совсем с другой стороны.
***
НА ВОРОТАХ автостоянки читаю грозное предупреждение: «На подворье хозяйничает лютый пес». Для убедительности же, его, псовая, морда изображена.
А рядом — кнопка с лаконичной надписью: «Кнопка вызова».
Не сразу и сообразишь, кто на вызов примчится: лютый пес или дежурный по стоянке
***
ПОДОШЕЛ к банкомату и, пока возле него колдовала стайка девчонок-студенток, заглянул на экран соседнего банкомата — не моего банка. Вот какая реклама зазывала там народ: «Покупай жилье в кредит».
Ну, претензий к ней не возникло. А вот рисунок ниже рекламного призыва привел в недоумение.
Ни в жизнь не догадаешься, что там было изображено. Палатка! Обыкновенная туристическая палатка.
Кто-то пожелает таким образом улучшить свои жилищные условия?
Но за умение пошутить — десять баллов банкирам.
***
ЗАГЛЯНУВ однажды — по жалобе в газету, в одно, скажем так, весьма специфическое учреждение, обратил внимание на поведение его обитателей. Вели они себя… как только что очнувшиеся от зимней спячки мухи. Или вроде этого. Начальник учреждения сразу же поспешил объяснить причину такого поведения своих подопечных: полночи, говорит, ждали выступления Президента, а оставшиеся полночи радовались грядущему назначению нового премьер-министра.