Король прыгнул вперёд, поймав меня. Мгновение спустя я была в его объятиях, а мои руки лежали на его груди.
Вот дерьмо.
Мы не были так близки с тех пор, как он поцеловал меня, и я, казалось, забыла, каким невероятно тёплым он был. Тепло его тела прогнало холод из воздуха. Стоять так близко к нему было так же, как загорать. Моя кожа задрожала, когда глубокий, ноющий пульс пустил корни.
Пространство. Мне нужно было пространство. Оказаться в другом часовом поясе.
Но я не сдвинулась с места.
Я медленно подняла голову. Наши взгляды встретились.
Его взгляд был горячим. Густой хищный блеск в его глазах и вызов в том, как приоткрылись его губы. Мне пришла в голову дикая мысль. Он хотел, чтобы я оттолкнула его, и он хотел погнаться за мной.
Глубоко спрятанная часть меня хотела, чтобы он охотился за мной.
И это было так неправильно.
Взгляд Короля скользнул по моему лицу, затем опустился ниже. Я почувствовала, как моя грудь прижалась к его груди.
— Ненавижу, когда ты так выглядишь, — сказал он хриплым голосом. — Только не платье. Мне нравится это платье. И сапоги тоже. Но волосы? Макияж? Я ненавижу это.
Мне ничего не стоило вспомнить, как он говорил мне это раньше. Тот факт, что он предпочитал меня, настоящую меня, было одной из причин, по которым я не хотела его видеть…
Почему я начала влюбляться в него.
Он опустил подбородок.
— Тебе следует сжечь все эти парики и выбросить косметику.
Моё сердце бешено колотилось.
— Этого не случится. — У меня был слишком запыхавшийся голос. Слишком взволнованный.
— Какая жалость. — Он наклонил голову, и его губы оказались в нескольких дюймах от моих. Когда он заговорил, я почувствовала его дыхание. — Я бы заплатил за это любую сумму.
Я так и думала.
— Сколько? Динь — дорогой сосед по комнате.
— Могу себе представить. — Его глаза стали тяжёлыми, как и веки, и я почувствовала мягчайшее, едва заметное прикосновение его губ.
Я ахнула.
Король отпрянул в сторону. На этот раз он не бросился вперёд, когда я споткнулась. Я поймала себя на том, что он отступил на несколько шагов, пока не оказался на расстоянии вытянутой руки от меня. Тяжело дыша, я не знала, должна ли я чувствовать облегчение или разочарование от того, что он не поцеловал меня. Ну, проблема была в том, что я знала, что должна чувствовать облегчение. Разочарование пронзило меня, когда мы уставились друг на друга в мягком свете уличных фонарей.
— Иди домой, — сказал он через несколько минут. — Здесь для тебя ничего нет.
Я вздрогнула от двойного значения этих слов. Они обжигали, но волна колючего жара смягчила боль. Я ухватилась за неё.
— Не указывай мне, что делать.
— Я не указываю. — Он скрестил руки на груди. — Я даю тебе выбор.
— Неужели? — Я рассмеялась, подражая его позе, скрестив руки на груди. — Что-то не похоже.
— О, но это так. Я говорю тебе идти домой, и я даю тебе возможность сделать это самой. Или я мог бы забрать тебя, посадить в свою машину и отвезти туда.
У меня отвисла челюсть.
— Мне бы очень хотелось посмотреть, как ты это сделаешь. Серьёзно.
Его голова склонилась набок, а затем он опустил руки, делая шаг ко мне.
Я выбросила вперёд руку.
— Если ты только прикоснешься ко мне, я отрежу тебе яйца и ударю тебя в лицо.
— Чёрт. — Он усмехнулся, посылая мелкую дрожь по моей спине. Звук был таким же глубоким и приятным, каким я его запомнила. — Это агрессивно.
— Я чувствую себя очень, очень агрессивно.
— Хм-м. — Он вздёрнул подбородок. — Обычно, когда я прикасаюсь к тебе, ты хочешь сделать что-то другое с моими яйцами.
Мои губы приоткрылись на резком вдохе. Дюжина различных вещей, которые я могла бы сделать с его яйцами, танцевали в моей голове, как действительно странные сахарные конфеты, и ни одна из них не включала в себя его самого.
Потом я заметила, как смягчилась его челюсть и изгиб губ. Он… веселился.
К чёрту это.
Я напрягла спину. Будь я проклята, если он находит меня смешной.
— Знаешь что? Ты прав. Было очень много вещей, которые я хотела сделать с ними. Поцеловать их. Облизать их. Сосать их.
Его веселье исчезло, когда он пристально посмотрел на меня. Почти хищный блеск наполнил его глаза, заставляя их светиться.
— Я хотела познакомиться с ними поближе, чтобы мы называли друг друга по имени, — продолжала я, не опуская руки. — Но это было раньше. Сейчас — нет. Теперь я бы предпочла их отрезать
— Ты уверена в этом, солнышко?