Весь день он размышлял о том, стоит ли рассказать хранителям о белой лани, и в конце-концов решил подождать. Отчасти потому, что не хотел, чтобы Деаэлру совала нос в дела его королевства. Отчасти потому, что не был уверен в том, что белоснежное животное — не плод его воображения.
Подтвердить существование лани можно было только одним способом, но он застрял во дворце на несколько дней. Ассея обещала, что подвижность к руке вернется уже наутро, но выходить за пределы Сферы, пока сухожилия не срастутся, все же не следовало.
— Как далеко в лес вы продвинулись? — Тамлин прервал отчет.
— Не уходили дальше полета стрелы от Сферы, — ответил Виэт. — Видели ящеров — осторожные, как песьи дети, ближе чем на сотню шагов не приближаются. Я подстрелил одного, Минна сказала...
— Одного? — Тамлин повернулся к воину, реальность весело поплыла вслед за поворотом его головы. — Глава дворцовой стражи не догадался изловить несколько живых образцов для генетиков?
— Мы ведь не ловим образцы при первой вылазке, — удивленно отозвался воин. — Это слишком рискованно.
— Некомпетентность испытателей тканей для воинских костюмов едва не стоила мне руки, — отрезал король. — Выслушивать оправдания еще и от тебя я не намерен. Собери новую группу к рассвету, я поведу ее за Сферу. К вечеру генетики получат свои образцы.
“Например, эту проклятую лань”.
Виэттар выдержал удар с достоинством, с каким превосходный сплав металла выдерживает удар молота. Он сухо парировал сам вопрос, а не его подтекст, пользуясь правом каждого элле уточнить королевский приказ, если он отдан без ведома управляющего.
— Воины больше суток на ногах, Таэм. Мы чудом обошлись без потерь, но некоторые регенерируют под присмотром целителей, — он покосился на руку короля. — Если позволено, я бы предложил отложить экспедицию. И подождать, пока хранители не разработают противоядие к новому токсину.
Тамлин прикрыл глаза и по совету, данному когда-то Эмриатом, принялся мысленно считать нечто милое. Барашков, к примеру. Под действием коктейля из регенерантов и алкоголя пушистые твари сбивались в его воображении в кучу. Тамлин с поразительной ясностью представил, как в ярости хватает их за шиворот и бормоча ругательства расставляет по одному.
На горизонте видения появилась белая лань и посмотрела на него с укоризной. Тамлину захотелось свернуть ей шею. Рукой, которая чесалась, бездна побери, просто нестерпимо.
— Пусть так, Виэт, — проговорил Тамлин через время — после того, как понял, что для достижения спокойствия не обязательно считать барашков живыми. — Давай подождем.
Виэттар молча поклонился и покинул приемную.
Тамлин подошел к столу, облокотился на него костяшками пальцев. На столе лежала подробная карта лесного королевства с указанием всех сторожевых башен, ныне существующих и когда-либо существовавших в его окрестностях. Король коснулся черного креста на северо-западе, скривился.
Белая лань не давала ему покоя как утопающему посреди озера — чудом обретенная опора под ногами, которая оказалась спиной мифического зверя.
Чутье подсказывало, что лань вряд ли уйдет далеко от развалин. И если и явится повторно, то только ему. Тамлин принял решение еще поутру и в разговоре с Виэтом пытался отыскать разумный предлог, чтобы не откладывая его осуществить.
Разумный предлог ускользнул, но от решения король не отказался. Поэтому рассудил, что заручиться советом практичного, не подверженного эмоциональным вспышкам элле будет не лишним.
Тамлин оттолкнулся от стола, покинул королевские покои и спустился на ярус ниже — в сектор, где обитали главы родов.
Белая лань. 11
Король застал друга уже в постели.
— Не занят? — уточнил он, глазами указывая на выбившиеся из-под одеяла розовые пряди.
— Вообще-то занят, — Эмриат Илуфер поджал губы. — Налаживаю сотрудничество между Мирисгаэ и Андаро. Днем и ночью стою на страже интересов вашего королевства. Ваше величество.
Король скривился. Управляющий прищурился. В ночь Саммайна он первым заметил, что Тамлина нет во дворце, помчался к хранительницам и после выяснения тем, затронутых на приватной аудиенции, безапелляционно заявил, что эльне в белых одеждах только что лишили Мирисгаэ монарха.