У Доминика была плохая привычка забывать покушать, когда он работал. Зная его, можно было предположить, что после обеда он не прикасался ни к чему, кроме кофе. Когда он только начинал, я приходила в офис и следила за тем, чтобы он поел, но эти визиты прекратились после того, как Davenport Capital взлетел, и он стал слишком занят.
— Нет, у меня есть дела с клиентом, о которых нужно позаботиться. Я перехвачу что-нибудь позже, — Доминик вернулся к своему телефону, нахмурив брови.
— Но...
Я думала, ты уже закончил работу на сегодня. Разве не поэтому ты дома?
Я воздержалась от своего вопроса. Не было смысла спрашивать о том, на что я уже знала ответ.
Доминик никогда не заканчивал с работой. Она была самой требовательной любовницей в мире.
— Не жди меня. Я некоторое время пробуду в своем кабинете, — его губы коснулись моей щеки, когда он проходил мимо меня. — Спокойной ночи.
Дом уже ушел к тому времени, когда я ответила:
— Спокойной ночи.
Слова эхом разошлись в нашей роскошной, пустой гостиной. Это была первая ночь, когда я ещё не спала и увидела Доминика дома за последние несколько недель, и наш разговор закончился, не успев начаться.
Я сморгнула появляющиеся слезы. Что с того, что мой муж казался незнакомцем? Я и сама иногда чувствовала себя чужой, когда смотрела в зеркало.
В конце концов, я была замужем за одним из самых богатых людей на Уолл-стрит, жила в роскошном доме, за который большинство людей готовы были бы убить, и владела небольшим, но процветающим бизнесом, занимаясь любимым делом. У меня не было веских причин плакать.
Соберись.
Я глубоко вздохнула, расправила свои плечи и убрала пустые коробки из-под еды с журнального столика. К тому времени, как я закончила уборку, ощущение сильного давления исчезло, как будто его там и никогда не было.
ГЛАВА 2
Существует старая поговорка, что беда не приходит одна, и если бы я не был столь презрителен к суевериям, то, возможно, поверил бы в них после такого дерьмового дня.
Сначала из-за нелепого технического сбоя в первой половине дня у нас отказали системы электронной почты и календаря, и мы потратили несколько часов на то, чтобы привести все в порядок.
Затем один из моих лучших трейдеров уволился, потому что он «перегорел» и «нашел свое истинное призвание» в качестве гребаного учителя йоги.
Теперь, за час до закрытия американских рынков, просочилась новость о том, что компания, в которой у меня есть значительная часть акций, расследуется Комиссией по ценным бумагам и биржам. Акции находились в состоянии свободном падении, что означало, что стоимость нашей компании снижалась с каждой минутой, и мои планы уйти раньше распались быстрее, чем папиросная бумага в стиральной машине. Как генеральный директор крупного финансового конгломерата, я не мог позволить себе роскошь делегировать полномочия по управлению кризисом.
— Говори.
Быстрыми шагами я за тридцать секунд добрался из своего офиса на три этажа ниже на встречу к экстренному заседанию сотрудников. Мои мышцы сжались так сильно, что это было чудом, когда их не свело судорогой. Я потерял миллионы за считанные минуты, и не было времени ходить вокруг да около.
— Ходят слухи, что Комиссия по ценным бумагам и биржам усердно работает над этим вопросом, — Кэролайн, глава моего штаба, с легкостью соответствовала моему темпу. — Новый председатель хочет произвести эффектное первое впечатление. Что может быть лучше, чем сразиться лицом к лицу с одним из крупнейших банков в стране?
Ради всего святого. Это всегда были новички, которые терпели крах в течение первого года обучения, как слон в фарфоровом магазине. У меня были хорошие отношения со старым председателем, но новый был чертовой занозой в заднице, а он был на должности всего три месяца.
Я посмотрел на часы, открывая дверь в конференц-зал для руководителей. Четверть третьего. Я должен был вылететь в Вашингтон с Алессандрой в шесть. Если я сокращу встречу и поеду прямо в аэропорт, а не заеду сначала домой, как изначально планировал, я все еще могу успеть.
Черт возьми. Почему председатель решил испортить все именно в годовщину моей свадьбы?
Я сел во главе стола и потянулся за зажигалкой. На данный момент это был инстинкт; мне даже не нужно было думать об этом.
— Назовите мне цифры.
Мысли о Вашингтоне и предстоящих рейсах растаяли, когда я щелкал зажигалкой, в то время как моя команда обсуждала все за и против того, чтобы изменить нашу позицию в банке или переждать шторм. Во время чрезвычайных ситуаций нет места для личных забот, а тяжелый, утешительный вес серебра сосредоточил мои мысли на поставленной задаче, а не на коварном шепоте, заполнявшем мой мозг.