Хефнер верит в своего читателя. Он убежден, что подготовленная читательская аудитория «Плейбоя» не поддастся «ненужной пропаганде», но получит — из первых рук — некоторые малоизвестные факты. Издатель четко высчитал: роскошь редкой информации входит в круг прочей роскоши для повес!
Эта информация нужна плейбою для того, чтобы потешить тщеславие и прослыть сведущим человеком в среде себе подобных. Хефнер, как правило, предлагает читателю «Плейбоя» непременно прочитать подобный материал красивой девушке, одетой, накрашенной и пахнущей духами так, как это советует журнал. И нет ничего удивительного в том, что советы журнала на этот счет всегда совпадают с рекламой продукции вполне определенных фирм.
Вопиющая беспринципность Хефнера сказывается и в самом подборе имен в постоянной рубрике журнала — «Интервью «Плейбоя» (первое из них появилось в сентябре 1962 года). С поразительным цинизмом Хефнер сначала помещает интервью с Мартином Лютером Кингом, лауреатом Нобелевской премии мира, знаменитым борцом за гражданские права негров в Америке, а позднее и с его убийцей — Джеймсом Эрлом Рэем…
Горькие признания знаменитого актера Марлона Брандо («Люди в Америке не интересуются настоящим искусством. Они ничего не хотят знать. Большинство из них обожают лишь пиво, «мыльную оперу» и колыбельные песни… Президент Картер внес в политику отвратительный элемент лицемерия, особенно в том, что касается гражданских прав человека») мирно соседствуют с отвратительными человеконенавистническими признаниями главаря американских нацистов Джорджа Линкольна Рокуэлла, демонстративно пришедшего в «Плейбой» со свастикой на рукаве и пистолетом на боку:
«Я ненавижу ниггеров и евреев!». И все это в одном издании. И все это напечатано с благословения одного человека — Хью Марстона Хефнера. Поистине, для этого издателя нет в мире ничего святого!
Также в несовместимом альянсе, кстати, свойственном и другим буржуазным органам печати, объединены на страницах «Плейбоя», например, материалы из серии «История секса в кино» (красочно иллюстрированные фривольными фотографиями), традиционные «подружки месяца», репортаж о ночной жизни Рио-де-Жанейро (читай: о проститутках этого города) с серьезным, гуманистически направленным научно-популярным романом Рэя Брэдбери «Потерянный город на Марсе» и выступлением немецкого драматурга, автора антифашистских пьес Рольфа Хоххута о бомбардировке англо-американской авиацией Дрездена в феврале 1945 года.
Симбиоз серьезных материалов и завуалированной порнографии далеко не случаен. Он передает, как в зеркале, интересы той элиты, для которой журнал и предназначен: для отнюдь не самой интеллектуальной, но наиболее зажиточной части американского общества.
Развлечения читателей «Плейбоя» сродни тем, которые процветали в эпоху разложения и упадка Римской империи. В то же время эта аудитория считает себя достаточно изысканной, играет в интеллектуализм, а главное, уже подготовлена буржуазной пропагандой для того, чтобы позволить себе чтение как серьезных политических статей, так и непрекращающихся псевдофилософских поучений самого Хефнера, который настойчиво продолжает учить Америку (и не только ее!) уму-разуму по-хефнеровски. Его «научные эссе» имеют неизменный успех у читателей «Плейбоя», ибо создают и поддерживают ту атмосферу бездуховной сытости, в которой они пребывают.
Вся идеологическая платформа «Плейбоя» ясно и недвусмысленно говорит о девальвации духовных ценностей в мире капитала.
На Западе любят повторять, что плейбой-философия лишена каких-либо политических целей, что это, мол, всего лишь «частная философия быта». Некоторые буржуазные ученые пытались научно обосновать плейбой- философию, сравнивая хефнеровское учение с идеологическими воззрениями философов-гедонистов Древней Греции, утверждая, что в том и в другом случае речь идет якобы о бунте против существующих моральных устоев, мешающих человеку свободно существовать и жить в свое удовольствие. Иными словами, искусно подавалась мысль о том, что никакого греха или вреда плейбой-философия в себе не содержит.
Но так ли это? Заведомая и преднамеренная ложь!