Несмотря на окружившую город орду мертвяков, островок рода людского стоял нерушим. Одно это вселяло надежду, и, пока еще последние слова отца эхом отдавались в мозгу Зигмара, он почувствовал, будто отстраняется от тела, взмывает ввысь и охватывает взглядом всю Империю.
Перед ним расстилалась его земля с обширными лесами, реками и холмами. От высящихся на юге и востоке гор до утесов западных пустошей и мерзлых ледяных берегов Севера лежали равнины и прибрежные районы.
Подобно лесному пожару, по всей Империи расползались армии Нагаша. Порабощенные волей древнего некроманта, орды мертвяков походили на своры злых боевых псов. Связанные паутиной, сплетенной Нагашем черной магии, армии мертвых ревностно душили смертную жизнь. Южные пределы Империи уже окутала тьма, но на остальной территории еще ярко сияли рассеянные огоньки сопротивления надвигавшемуся мраку.
Зигмар видел, как огороженные палисадами форты удозов осаждали траченные тленом трупы, а кланы отчаянно боролись за существование в суровых высокогорных долинах. Конн Карстен сражался на стенах перестроенного замка Вольфилы, и его армия состояла из воинов двенадцати различных кланов. Сплотившись против общего врага, они бились как братья, хотя в мирное время ссорились между собой, словно непримиримые противники.
На Востоке граф Адельхард вел своих воинов в бой, устраивал дерзкие атаки на мертвяков. Он скакал во главе неистовых всадников, вооруженных копьями, которые с гиканьем остервенело громили врага. Остготы городов не строили и жили в передвижных поселениях, которые можно было быстро свернуть, погрузить в фургоны и уехать. Армия тьмы не обращала на них особого внимания, зато кавалерия остготов окружала и крушила врага где только могла.
Черузены и талеутены попрятались за стенами больших городов. Кругар героически бился на зубчатых стенах Таалахима; расположенный в кратере город гигантским глазом вырисовывался средь бескрайних лесов. Граф рубил мертвяков сверкающими взмахами меча Утенсъярл и всегда был в самой гуще жаркой схватки.
Дальше на запад Алойзис защищал Хохергиг со всей дикой яростью, которой славились его соплеменники. Вынужденные драться чем попало, многие черузены жевали дикий корень и доводили себя до кровожадного бешенства.
На вершине горы Фаушлаг Мирза со своими воинами сбрасывал мертвяков со стен города. Скалистые склоны горы кишели ползущими по ним монстрами, но город держался. Рунический клинок Мирзы сиял незатейливой простотой, и гам, где он появлялся, нежить не могла противиться его мощи.
В землях графа Отвина было безлюдно. Внезапное нашествие живых трупов прогнало народ с равнин на северо-запад. Люди бежали из этих мест, ибо земля там непрерывно извергала прожорливый поток скелетов. Многие тюринги ныне сражались в Мидденхейме или подались в Марбург.
Ютонсрик превратился в город мертвых, улицы кишели жуткими людоедами. Даже если удастся одержать над Нагашем победу, Ютонсрик все равно навеки останется заброшенным местом, где ни единая живая душа не захочет селиться. Великолепные здания и каменные стены обветшают, и через промежуток длиной в человеческую жизнь уже никто не узнает, что когда-то здесь обитали люди.
Южнее, в Марбурге, мертвяки бросались на стены крепости, но защитники стояли твердо и явно решили держаться до последнего и не сдаваться. Похоже на то, что здесь нежить выдохлась, перелом в сражении за Марбург уже произошел и превосходство было на стороне смертных. В поисках графя Альдреда Зигмар внимательно прочесал взглядом стены цитадели, но правителя эндалов не увидел. Бок о бок бились принцесса Марика и граф Марий, и когда Зигмар увидел в руках правителя ютонов сверкающий голубым меч Ульфшард, то с тяжелым сердцем понял, что Альдред погиб.
Поле зрения Зигмара постепенно сужалось, и вот он поймал себя на том, что вновь смотрит на Рейкдорф, который все еще стоял, несмотря на все постигшие Империю утраты. Жестокий враг намеревался разрушить город, но перед людьми еще сиял луч надежды.
Кое-кто считал упования на лучшее слабостью, утверждая, что в этом мире глупо верить в природную справедливость. Но Зигмар знал наверняка: сила в надежде. Благодаря ей мужчины и женщины совершали невероятные подвиги и от каждодневной суеты обращались к эпическим деяниям королей и воинов.
Зигмар улыбнулся, понимая, что большинство важнейших изменений произошло благодаря не так называемым великим вождям, а обычным мужчинам и женщинам, поднявшимся до удивительных высот храбрости.