Экран погас и, вместе с ним замолкли последние звуки симфонического оркестра сопровождавшего картину.
Зрители в зале встали со своих мест и через несколько секунд грянули аплодисменты. Это был успех! Настоящий, большой успех!
В этот же вечер Роберт Вине и администрация студии закатила пир. Столы в ресторане, неподалеку от кинотеатра, ломились десятками изысканных блюд и напитков на любой вкус.
Хмара, уставший от поздравлений и дежурных улыбок, уселся в дальнем углу просторного зала и пока Аста продолжала принимать комплименты за себя и своего мужа, надпив немного шампанского, бесцельно наблюдал за происходящим. То, что он видел, совсем не радовало его. Наверное, так бывает со всеми кто, вложив столько сил, заканчивал очередную работу.
- Пустота. Опять пустота, - с горечью размышлял Гриша.
Но погрустить ему особенно долго не дали. За столик Хмары, предварительно спросив разрешение, подсел черноволосый мужчина, с горбинкой на носу, на которой удобно уместились очки в красивой прозрачной оправе. На вид мужчине можно было дать лет тридцать пять – тридцать семь. На лице его светилась улыбка, а широко открытые глубокие темные глаза, наилучшим образом отражали настроение.
- Разрешите представиться, Георг Вильгельм Пабст, - уверенным голосом отрекомендовался новый знакомый, - я режиссер кино. Мы с Робертом работаем в одном направлении, правда, я только начинаю, - продолжил свой монолог Георг, немного смущаясь.
Хмара оценив взглядом вновь прибывшего, медленно протянул ему руку.
- Очень приятно, Григорий Хмара, присаживайтесь, и через мгновенье, добавил, - Прошу вас!
После предложения Гриши, Георг явно почувствовал себя еще более уверенным. Он вытащил из кармана пиджака несколько помятую пачку сигарет заокеанского производства, не спеша вытащил из нее коричневую длинную сигарету и с наслаждением закурил.
Хмара с совершенно безразличным видом наблюдал за этими театральными действиями своего нового знакомого.
Георг почувствовав, что переигрывает, спохватился и поспешил продолжить разговор.
- В прошлом году я снял свою первую работу, фильм «Сокровище». Может вы слышали? – с явным интересом в голосе спросил Георг.
Хмара сделав вид, что слышал о чем-то подобном молча, кивнул головой.
- Так вот, - воодушевившись, продолжал Пабст, - у меня есть замысел новой картины, который я хочу через какое-то время осуществить. В главных ролях я вижу вас и вашу уважаемую всеми супругу!
Гриша искоса посмотрел на Георга, но скрыл свои сомнения и дал понять, что заинтересован в предложении.
- Простите, Георг, я немного был погружен в свои размышления. Прошу вас, продолжайте, - немного оживившись, попросил Хмара.
Георг кратко рассказал идею будущего фильма, работу над которым он планировать начать только через год. Под конец монолога Пабста, Гриша уже с настоящим интересом следил за мыслями режиссера. Его поразил жесткий реализм истории, которая должна будет поставлена на экране. Речь шла об экранизации романа Гуго Беттауэра «Безрадостный переулок». Конечно же, Пабст видел свою будущую картину, снятую в эстетике экспрессионизма.
В романе действие происходит в Вене эпохи послевоенной инфляции, с ее расслоением на нравственно циничных богатых и бесправных нищих. В центре — судьбы обедневших женщин, вынужденных продавать себя в ночном клубе и отеле, принадлежащих жене богатого мясника.
- Все это очень занимательно, Георг, но конечно, чтобы дать вам окончательный ответ на ваше предложение, сначала надо бы ознакомиться с романом. Мы с Астой обязательно найдем его и внимательно прочтем! – с восклицанием заявил Гриша, допивая свое потерявшее всякий вкус шампанское.
- Я предусмотрел и это! – с широкой улыбкой выпалил Георг, протягивая Хмаре томик романа «Безрадостный переулок».
Грише, даже если бы он и захотел, отвертеться от дальнейшего разговора было бы уже невозможно. Он взял книгу и разглядывая повертел ее в руках. Георг, пользуясь появившейся паузой, попросил официанта принести еще два бокала с шампанским. Хмара сделал вид, что так все и должно быть и якобы не заметил этого жеста.
Через минуту шампанское уже было разлито по двум бокалам.