Именно в этот момент собака, черно-коричневая гончая с умными глазами и шаловливым нравом, подбежала к новенькой познакомиться.
– Гав! – радостно приветствовала она Шарлотту.
Лошадь испугалась и стала пятиться. Кэтлин крепче ухватилась за поводья, пытаясь ее успокоить и убедить, что жизнь здесь будет вовсе не так ужасна, как она могла подумать. Почувствовав, что ей это удалось, Кэтлин решила сесть в седло.
И тут перед самой мордой лошади снова появилась злополучная собака, да не одна – впереди нее мчался маленький рыжий котенок.
Шарлотта напряглась, заржала, попятилась и стала бить копытом. С трудом удерживаясь в седле, Кэтлин снова принялась успокаивать животное.
Абель Джоунс, старший ковбой на ранчо, наблюдал за происходящим, стоя в воротах конюшни, но в конце концов решил вмешаться.
– Ну и мерзкий характер у этой кобылы, – сказал он, сплевывая на землю жвачку из табачных листьев.
– Ничего подобного. Ей просто надо выпустить пар и успокоиться.
– Мануэль все утро пробездельничал, пусть он ею займется. – Абель снова сплюнул под ноги.
Кэтлин улыбнулась старому ковбою.
– Хочешь испортить мне все удовольствие? – Она похлопала по шее дрожащую лошадь. – Я сама справлюсь.
Старик наклонился, поднял с земли бейсболку с надписью «Техасские рейнджеры», отряхнул ее от пыли и протянул девушке. Кэтлин надела ее на голову, тщательно заправив каштановые локоны, и надвинула козырек на глаза.
– Открой ворота, пожалуйста.
– Уверены, что не хотите, чтобы этим занялся Мануэль?
– Открывай, Абель!
Ворча себе под нос, старик открыл ворота. Он умел распознать приказ, даже произнесенный тихим голосом. Девушка и лошадь вырвались на простор.
– Эта кобыла – просто дикарка, – сказал Мануэль, подходя. – Вы уверены, что сеньорита справится?
Абель прищурился, провожая взглядом лошадь и всадницу.
– Она справится, Мануэль. – Погоняв во рту табачную жвачку, старик сплюнул и вытер седые усы рукавом. – Ей надо остерегаться не этой кобылы, а какого-нибудь жеребца, который появится здесь однажды.
Мануэль бросил на старика недоуменный взгляд.
– Мы покупаем жеребца? Мне никто не сказал.
Абель рассмеялся.
– Это я выразился… как бы… фигурально.
– Как?
Старик вздохнул, затем схватил вилы и бросил их парнишке.
– Ну-ка за работу, бездельник! Вычисти стойла от навоза.
Тайлер Кинкейд вел старый разбитый пикап по пыльной ухабистой дороге. Это был Техас.
И за эту колымагу он отдал четыре сотни баксов! А что ему оставалось? Частный самолет, нанятый им, приземлился на маленьком летном поле вдали от цивилизации.
Детектив, к которому обратился Тайлер, сказал, что на ранчо Бэрона есть взлетно-посадочная полоса, но Тайлер решил не спешить и не привлекать к себе внимания. Он специально оделся очень непритязательно – выцветшие джинсы и футболка, а не привычный костюм и галстук. Он даже отыскал свой старый стетсон и грубые, поношенные ботинки.
Тайлер не сомневался, что, покинув самолет, он без труда арендует машину, и… ошибся. Никакой конторы по аренде автомобилей в чистом поле не наблюдалось, и все, что ему удалось раздобыть, – это чихающий и дребезжащий пикап с дырами в полу. Слава богу, ехать ему предстояло недалеко. Если верить карте, миль десять-двенадцать.
Странно, но радио в этой развалюхе работало. Тайлер настроился на волну, передающую музыку в стиле кантри, которую он слушал в незапамятные времена – сначала на «Ранчо для мальчиков», а потом на своем собственном, которое купил после армейской службы. Непритязательная музыка позволила ему отвлечься от размышлений, а это было именно то, что нужно, поскольку чем больше Тайлер думал о своем решении, тем сильнее убеждался, что совершает непоправимую ошибку.
Зачем только он нанял частного детектива, чтобы тот раскопал тайну его рождения? Зачем он сам едет теперь на ранчо «Эспада»? Это было глупое и безрассудное решение, но… это его жизнь.
Вдруг двигатель пикапа зафыркал, как больной слон, и заглох. Тайлер нахмурился и посмотрел на датчики на приборной доске. Газ, бензин, температура двигателя… Все в норме. Подождав пару минут, он снова повернул ключ зажигания. Ти-ши-на.
– Проклятье, – выругался Тайлер и открыл дверцу.
Воздух был раскален до предела и наполнен нестройным хором насекомых.
Тайлер открыл капот и еле успел отпрянуть – оттуда вырвалось облако пара. Не переставая чертыхаться, Тайлер подождал, пока облако рассеется, затем наклонился и стал искать поломку в двигателе. Впрочем, назвать двигателем эту мешанину из оголенных проводов и ржавых железяк можно было только с большой натяжкой. Он вдруг подумал о том, как давно не заглядывал под капот автомобиля, ведь даже бензин в его «порше» заливал служащий на заправке. Но есть набор знаний и умений, которые мужчина никогда не забывает, и умение разбираться в автомобилях – одно из них. Тайлер сразу увидел, что радиатор пикапа дырявый, как решето, а датчик температуры давно сломан.
Он захлопнул капот, вытер руки о джинсы и подумал о том, как веселился старый мошенник, сплавивший ему эту рухлядь.
И что теперь делать? Тайлер посмотрел назад, откуда приехал, затем вперед, куда направлялся. Неровная пыльная дорога простиралась от горизонта до горизонта, вдоль нее росли чахлые деревца и трава. Он был на полпути из ниоткуда в никуда. Прекрасная строка для баллады в стиле кантри, но для него это слабое утешение.
Тайлер взял с переднего сиденья шляпу, надел ее, затем достал из сумки карту и углубился в ее изучение. Через пару миль дорога резко уходила вправо. Если верить детективу, она упиралась прямо в чугунные ворота, за которыми начинались владения Бэрона.
Оставалось одно: продолжить путь пешком. Жизнь давно научила Тайлера, что шаг назад – всегда проигрыш.
Повесив сумку на плечо и надвинув шляпу на самые глаза, Тайлер двинулся в сторону ранчо «Эспада».
За три недели поисков частный детектив смог выяснить только название ранчо, где родился Джон Смит. Впрочем, это было уже что-то. Теперь Тайлер хотя бы знал, что Джон Смит родился в Техасе, а не в Джорджии.
Именно так, в третьем лице, Тайлер думал о мальчике, которым он был когда-то. Как будто Джон Смит и Тайлер Кинкейд – это два абсолютно разных человека. Как будто тощий, задиристый подросток, всеми средствами боровшийся за место под солнцем, не имел никакого отношения к преуспевающему бизнесмену, миллионеру.
Перед самым его носом дорогу с деловым видом перебежал заяц. Видимо, ему есть куда спешить, с иронией подумал Тайлер. Но что делает он, Тайлер, на этой пыльной техасской дороге? Как будто ему не надо управлять корпорацией, проводить совещания… Он вспомнил, что несколько раз звонила Адриана и, отчаявшись застать его, оставила сообщение. Нетрудно было понять, что она хочет вернуться, на его условиях.
Но дело было в том, что он этого не хотел, ни на каких условиях: их роман исчерпал себя. Тайлер был готов во многом признать свою вину, но Адриана была не права при их последнем разговоре. Он испытывает чувства, и внутри он живой. И если он не говорил ей слов любви, то только потому, что не хотел лгать.
Тайлеру нравились женщины, их нежный смех и волнующий аромат, но все, что он мог предложить им, – несколько месяцев страстного секса и светского времяпрепровождения…
Секс… Вот где не надо лгать. Секс – это могущественная сила, потребность и стимул. А если в твоей постели красивая, интересная и умелая любовница, то и величайшее наслаждение.
Губы Тайлера искривились в усмешке. Вот уж в чем он никогда не испытывал недостатка, так это во внимании слабого пола.
Но в настоящее время он намерен сконцентрировать всю свою энергию на разгадке тайны рождения Джона Смита. Джон Смит… Загадка, привидение из прошлого. И даже профессиональному детективу удалось узнать совсем немного.
– Должен сказать вам, мистер Кинкейд, – признался Эд Крейн, когда они встретились за завтраком на прошлой неделе, – что это одно из самых сложных расследований в моей жизни. Все, что мне удалось узнать, поместилось на одной странице отчета, который я прислал вам утром.