Вскоре после этого начался бой. Уровень кровожадности зашкаливал. Толпа взревела, когда Брэн расправил свои огромные плечи и встал напротив первого соперника, достаточно пьяного и самонадеянного, чтобы думать, что у него есть шанс против ирландца. Брэн не стал затягивать. Бросив на меня многозначительный взгляд, он вырубил первых трех парней с одного удара.
Заклятый враг или нет… это было горячо.
Сол стояла рядом со мной, сжав руки в кулаки.
— Ты в порядке? — спросила я ее.
Она пожала плечами.
— Конечно. Это не первый раз, когда ты нравишься кому-то больше, чем я. Почему я вообще дружу с тобой, напомни мне еще раз? — Сол усмехнулась и подтолкнула меня локтем, но ее тон был унылым.
— Я переживаю за тебя, — призналась я, мое сердце учащенно забилось, а ладони вспотели.
— Серьезно, все в порядке. Глядя на Энрико сейчас, трудно понять, что я находила в нем привлекательного, — произнесла Сол.
Я вернула внимание на импровизированный ринг. Брэн с легкостью расправлялся с соперниками — Потерянный Мальчик Адской Кухни был в своей стихии. Энрико, с другой стороны, представлял собой бледное, дрожащее месиво в углу. Его друзья пытались поддержать его, хотя было очевидно, что он перепуган до смерти.
Наблюдать за тем, как Брэн О'Коннор, враг моего брата, с легкостью доминирует над всеми, кто выходит против него, было самым сексуальным зрелищем в моей жизни. Мои трусики были в беспорядке. Я не могла контролировать дикую похоть, бушевавшую во мне, когда смотрела, как Брэн пробивается сквозь ряды мужчин, которые всегда втайне считали, что смогут сравниться с О'Коннором.
Я не могла отвести от него глаз, мысли о проблемах впервые за весь вечер вылетели из моей головы.
Если переспишь с ним, Элио убьет тебя, — напомнил мне тихий голос. Может, пришло время моему брату понять, что я уже взрослая и могу делать все, что захочу и с кем захочу.
Когда, Энрико, наконец, сдвинулся с места, Брэн повернулся и снова нашел меня в толпе, его взгляд встретился с моим, а затем многозначительно скользнул вниз. Напоминание. Сними трусики, наклонись над раковиной и жди меня.
Я услышала приказ так же четко, как если бы он прошептал мне на ухо. Элио, вероятно, убил бы его, если бы услышал, что Брэн сказал мне. А если бы брат узнал, что Брэн хотел со мной сделать… он бы застрелил его из снайперской винтовки завтра за утренним кофе.
Но разве это не делает его только интереснее?
— Сходим в дамскую комнату? — спросила Сол.
— Конечно, — ответила я и последовала за ней через бальный зал. Не было необходимости наблюдать за тем, как Брэн избивает Энрико. Исход был очевиден.
В женском туалете я уставилась на свое отражение в зеркале над раковиной, пока Сол мыла руки. Щеки горели, зрачки расширились. Я была взволнована. Мне было незнакомо это выражение лица. Интересно.
— Ты в порядке? — спросила я подругу.
Сол закатила глаза.
— Я тебя прошу, конечно, в порядке. Весьма унизительно для Энрико, но это действительно быстро лечит влюбленность. Ты знала, что он пришел сюда с девушкой?
— Что? С девушкой? Я никого с ним не видела.
Он был не один, и Сол все еще надеялась привлечь его внимание? О, Солярия. Сложно было найти женщину с более ужасными вкусом на мужчин, чем у Сол.
— Думаю, он игнорировал ее большую часть вечера, — вздохнула Сол, поправляя прическу.
— Повезло ей, — пробормотала я и проверила свою помаду.
Пришло сообщение от брата. Я пропустила церемонию в Каса Нера. Он был недоволен.
— Я пойду в зал. Выпью последний бокал на дорожку. Брат хочет, чтобы мы поскорее уехали, — пробормотала Сол и пригладила волосы. — Ладно, я буду ждать тебя там. Хочу увидеть, как Энрико истекает кровью.
Я кивнула, но не отправилась следом за ней, отвлекшись на сообщение Элио.
Ты должна быть здесь, Джада. Это семейная традиция. Приезжай, как только прочтешь.
Пас.
В последнее время мне с трудом удавалось найти общий язык со старшим братом. Конечно, я знала, что он проходил через непростой период. После того, что случилось в нашем детстве, Элио в юном возрасте отправили в армию, а меня отдали на попечение пренебрежительной и осуждающей тетушки. Она делала все возможное, чтобы научить меня краситься, готовить и ухаживать за мужчинами в доме, в то время как все, чего я хотела, — это улизнуть и поработать за компьютером, которым городская библиотека разрешала мне пользоваться в нерабочие часы. Это было мое любимое время — ночь в одиночестве в библиотеке за изучением программирования по толстым пыльным книгам, которые никто в нашей глухой маленькой деревне даже не открывал. Когда тетя Мена нашла меня там, она потащила меня домой за ухо и заперла в комнате до утра. Она заставляла меня краситься, наряжаться в ее старые вещи и сидеть на бесконечных ужинах с друзьями ее мужа. Мне было тринадцать, и я до сих пор помнила каждую секунду тех вечеров.