Я остановился у клавишной панели и полез в карман. Я придерживался старой школы, когда дело доходило до взлома и проникновения. До меня доходили слухи, что в наши дни можно достать электронные отмычки. Изящные маленькие устройства, которые считывают пароль от замка и открывают его. Я предпочитал методы, в которых были задействованы руки. Выудив из бумажника карточку, я просунул ее в узкую щель над замком и принялся за работу.
Через несколько секунд дверь со щелчком открылась. Некоторые навыки никогда не забываются, а взлом с проникновением были одной из моих сильных сторон.
Я осторожно шагнул в квартиру. Было тихо. Мои инстинкты буквально кричали. Джада знала, что я здесь. Она ждала. И что-то мне подсказывало, что она совсем не соблюдала мои инструкции.
Я прошел дальше, мои шаги были приглушены толстым ковром, и закрыл за собой дверь. Тишина казалась оглушительно громкой. Я пришел за своим призом, но уже чувствовал, что за него придется побороться. Я не был уверен, встретит ли она меня с раздвинутыми ногами или попытается застрелить. Непредсказуемость держала меня в напряжении, и мне это чертовски нравилось.
Звук льда, позвякивающего о что-то, привлек мое внимание, пока я тихо продвигался по квартире. Я обернулся, но спустя пару секунд осознал свою ошибку. Это был лишь отвлекающий маневр. Настоящая опасность настигла меня с другой стороны, как только я повернулся спиной. Острый предмет уперся мне в шею, прямо над сонной артерией.
— Дорогая, я дома, — пробормотал я после напряженной паузы.
— Остроумно, — сухо отозвалась Джада.
Черт, даже ее низкий, хрипловатый голос сводил меня с ума, а легкий оттенок итальянского акцента только усиливал эффект. Неприлично сексуально.
— Думаешь? — Мой легкий, незаинтересованный тон противоречил моим действиям. Я резко отклонился назад, лишь на секунду ослабляя нажим лезвия, но этого оказалось достаточно, чтобы перехватить её руку, забрать нож и развернуть нас обоих. Ее тело с силой ударилось о дверь, и я навис над ней, держа нож прямо у ее лица.
Ее темные глаза были огромными, она смотрела на меня с удивлением и, возможно, даже с некоторым уважением, но, возможно, я принимал желаемое за действительное. У меня возникло ощущение, что на маленького хакера Ренато было трудно произвести впечатление. Она облизнула темно-красные губы, и это было похоже на проклятый удар в пах. Ее взгляд метнулся к ножу.
— Это мое, — сказала она.
— Что ж, ты забрала кое-что мое, так что, думаю, мы квиты.
Я качнулся к ней бедрами, не в силах сдержаться. Находясь на расстоянии прикосновения к этой женщине, я чувствовал себя гребаным животным.
— Что я у тебя забрала? — она усмехнулась.
— Себя. Ты исчезла, хотя я дал тебе четкие указания, что делать дальше. Это было не очень приятно, малышка.
— Ну, я не очень приятная. Разве ты не слышал? — Она подняла на меня свой острый подбородок, как будто ее слова и впрямь могли отпугнуть меня.
— Я не слушаю досужие сплетни. Они разлагают мозг, — спокойно сказал я ей.
Она попыталась вырваться из моих рук.
— Как мудро с твоей стороны. Отпусти меня.
Я хмыкнул.
— Зачем? Чтобы ты снова попыталась меня зарезать? Я здесь, чтобы забрать то, что ты мне должна. Хотя, если хочешь еще побороться, я не против. Все, что пожелаешь… Но могу я внести предложение? Давай сначала сбросим одежду. Бороться голышом гораздо веселее.
— Небось узнал об этом в тюрьме, да? — бросила она, вызвав у меня искренний смех.
— Все может быть. У тебя есть когти, Сантори. — Я провел рукой по ее мягкой щеке. Ее кожа казалась бронзовой на фоне моей. Красивый коричневый цвет, в котором я мог бы потеряться на несколько дней.
— И что? — вызывающе спросила Джада, вздернув подбородок еще выше. Эта девушка горела желанием сцепиться. — Тебя это отталкивает?
Я медленно покачал головой.
— Совсем наоборот. Выпускай когти, кусай и царапай сколько хочешь. Это ничего не изменит. — Я наклонился и положил одну руку на основание ее шеи, чтобы она не могла отвернуться. Затем провел губами по ее уху. — Сегодня ночью ты моя.
Она задрожала подо мной. Сильная тонкая шея выгнулась, когда она попыталась пошевелиться, но не смогла. Ее губы приоткрылись, а зрачки расширились. Пульс бешено колотился под моей рукой.
— Я не позволяю мужчинам указывать мне, что делать, — пробормотала она.