Красавица одарила меня саркастической улыбкой.
— Если хочешь кого-то спасти, ирландец, попробуй взять того, кто не навлечет войну на твой дом.
Она знает, кто я. Это доставило мне странное удовольствие.
— Кого-то вроде тебя, сладкие щечки? — предложил я.
— Ты бы со мной не справился.
— Тем не менее, должен сказать, звучит увлекательно. — Я протянул ей руку. — Мне кажется, нас не представили друг другу, красавица. Я Брэн. А ты?
Она усмехнулась.
— Не в твоей лиге.
Вот так просто она встала и ушла.
Я отпустил ее… пока.
2. Джада
После полуночи на свадьбах все одинокие люди начинали присматриваться друг к другу и решать, с кем они отправятся домой. Свет был приглушен, и гремела музыка. Танцпол был переполнен, а в воздухе витала атмосфера буйной беспечности, которая могла закончиться мешками с трупами, учитывая список гостей на торжестве. Мафиозная свадьба года. Каждый молодой, амбициозный преступник был здесь. Это событие нельзя было пропустить. Что касается меня, новые дизайнерские туфли натерли мне мозоли, а торжество казалось немного пресным, принимая во внимание сегодняшнюю компанию. Каждый убийца в толпе вел себя наилучшим образом. Как скучно.
— Не смотри, он идет сюда, — прошептала Сол, крепко сжимая мое запястье.
— Неудивительно. Ты самая сексуальная девушка в этой комнате, — заверила я ее, отрывая ее острые ногти от своей руки.
— Ну да, конечно, — пробормотала она, быстро приглаживая свои темно-русые волосы. Они и так лежали безупречно, но Сол все равно бы мне не поверила.
— Ты понятия не имеешь, каково это — пытаться привлечь внимание парня, который тебе нравится, — пробормотал мне подруга.
— Разве? — задумчиво произнесла я и выудила третью оливку из своего грязного мартини. Единственной хорошей вещью на свадебных приемах были открытые бары. — Для меня это новость.
— Да. Щелкни пальцами, и любой парень готов целовать твои ноги. — Сол бросила взгляд через комнату из-под опущенных ресниц.
Я скорчила гримасу.
— Нет, не ноги, это не мое, и я, очевидно, очень популярна среди мужчин. — Я махнула рукой на пустые стулья вокруг стола. — Посмотри на мой гарем.
Сол фыркнула от смеха и тут же зажала рот рукой, как будто совершила что-то непростительное. Это была вина ее старомодной итальянской семьи, которая воспитала свою старшую дочь в убеждении, что та должна быть утонченной и женственной, а не смертоносной принцессой мафии, которой она являлась.
— Если бы ты захотела, то могла бы иметь его в буквальном смысле слова, — поддразнила Сол. — Но для этого пришлось бы терпеть присутствие мужчины достаточно долго.
Я сморщила нос и повернулась, чтобы посмотреть, где, черт возьми, находится объект одержимости Сол. Энрико Сеприано задержался у барной стойки, глядя на нас. Пытался собраться с силами, чтобы подойти и поговорить с Солярией. Что за неудачник, и все же он был неудачником, который нравился моей лучшей подруге. Безумие. Его отец был отставным мафиози семьи Де Санктис, и я не представляла, как ему удалось получить приглашение на свадьбу. Сеприано даже не жили в Каса Нера, резиденции, которую я называла своим американским домом. Оба брата Сеприано занимались политикой с разной степенью успеха, установив новую планку уровня коррупции в правительстве.
С другой стороны, Солярия Морони была старшей дочерью итальянской семьи Морони, живущих в Квинсе. Их могущество не шло ни в какое сравнение с семьей Де Санктис, но Ренато, мой капо, пригласил их на свою свадьбу из вежливости. У короля Атлантик-Сити были хорошие манеры, и, кроме того, свадьбы — это прекрасная возможность увидеть конкурентов вблизи и понять их постоянно меняющиеся ряды и важных игроков.
Сегодня, в ночь, когда capo dei capi семьи Де Санктис связал себя узами брака, его люди наблюдали за гостями, оценивая их. Никто так не смешивал бизнес с удовольствием, как Рен. Его брак был тому подтверждением. Вместо того, чтобы избавиться от чисто профессиональной оплошности и ее надоедливой сестры, он женился на ней. И что самое тревожное, она ему нравилась.
Он любил ее.
Это было неожиданно. Сколько я себя помню, с тех пор, как я была нищим ребенком в неаполитанской деревне, с фамилией, которую презирали повсюду, Ренато и мой старший брат Элио были моей единственной компанией. Мы были ближе, чем друзья. Семья, связанная навеки.
Этим вечером Рен впервые привнес в эту динамику свежую кровь, и я пока не знала, что чувствую по этому поводу.