– Не мертва, – простонала пожилая женщина. – Мьё Дэус[73]! Скажи, что она…
– Она жива. Она у меня.
– Что? Пожалуйста, повтори.
– Жива. – Но он сомневался, что «в порядке» применимо в ее случае. – Она жива и под моей опекой.
Сбивчивый поток слов на родном языке женщины. И хотя Эссейл не понимал ни слова, значение было не просто ясным, он также был согласен с нею.
Спасибо, Дева-Летописеца, подумал он, хотя и не был религиозен.
– Мы далеко от Колдвелла, – сказал он ей. – И можем не успеть до рассвета, значит, прибудем после заката.
– Поговорить с ней? Я могу?
– Мадам, ну конечно. – Впереди, из-за горки на шоссе показались фары, приближаясь к нему, спускаясь по склону. – Дайте мне секунду, и я соединю вас.
Рендж Ровер подъехал прямо к нему, задние фонари вспыхнули красным, когда Эрик притормозил.
– Мадам, вот она, – сказал он, открывая заднюю дверь.
Марисоль была завернута в спальный мешок, цвет ее лица улучшился... по крайней мере, пока она не посмотрела на него, и легкий румянец не спал с ее лица.
Когда Эссейл почувствовал замешательство, Эрик повернулся, посмотрел на него... и отшатнулся. Он описал быстрый круг у своего лица.
О, черт. Наверное, весь рот Эссейла был в крови.
– Твоя бабушка, – выпалил он, вручая телефон Марисоль.
И это успешно отвлекло ее внимание... и когда она протянула руку, будто он предлагал ей спасательный трос, Эссейл закрыл дверь.
Развернувшись, он в спешке устремился к общественному зданию позади них, определил местонахождение мужского туалета и зашел в помещение с унитазами и кабинками.
У одной из раковин он посмотрел на панель из нержавейки, служившей зеркалом.
– Черт.
Ни одна женщина не захочет такое видеть, тем более побывав в плену: его лицо действительно было покрыто кровью, губы и подбородок... а его клыки... выступали кончики клыков...
Слава богу, она обратила внимание на запекшуюся кровь.
Наклонившись, он включил воду и сложил руки чашей, но кран работал только со сторонней помощью. В итоге он умывался слишком долго, наполняя водой одну ладонь и снова и снова поднося ее к лицу. А потом он не нашел, чем вытереться.
Пройдясь рукой по лицу, он проверил прическу, которая, благодаря Полу Митчеллу[74], сохранила некое подобие привлекательности...
Он серьезно хотел выглядеть лучше, в этой-то ситуации? Смехотворно.
Вернувшись к Рендж Роверу, он знал, что должен сделать третий звонок, когда Марисоль закончит разговаривать со своей бабушкой: его женщине нужна медицинская помощь.
Но куда поехать? В Старом Свете у него и его кузенов не было доступа к терапевтам расы. Но, к счастью, он с родственниками мог положиться на кое-каких людей, которые приходили в вечерние часы и не задавали вопросов.
В Новом Свете у него не было подобных связей.
Таким образом, он мог связаться всего с одной персоной... и будем надеяться, он предложит решение, отвечающее его стандартам.
Марисоль заслуживала лучшего. На меньшем он не остановится.
Глава 20
Сидя на заднем сидении Мерседеса, Джон Мэтью через лобовое стекло наблюдал, как его сестра медлила в дверном проеме отцовского дома. Огромная дверь особняка была широко распахнута, и он побывал внутри, включив для нее свет в холле.
Ее силуэт виднелся в свете, льющемся на улицу, черная форма напоминала тень на земле.
Господи... если у нее будет ребенок, то он станет будущим Королем или королевой. Что добавляет новую грань к спору заводить-или-не-заводить-детей.
– Господин, мы можем отъезжать? – спросил Фритц с переднего сидения.
Джон издал возрастающий по громкости свист, а потом, потерев лицо, откинулся на спинку сиденья. Он чертовски сильно устал. От контраста[75], который они ввели в его руку, он чувствовал себя непривычно, еще было странное беспокойство, которое он испытывал, пока МРТ-машина сканировала его. Открытый МРТ, чтоб его. Да, конечно, лучше там, чем если бы тебя затолкали в громадную трубу и запечатали словно зубную пасту, но все равно дышалось не так свободно.
О, к тому же, над головой нависла счастливая вероятность опухоли. Цитируя Арнольда[76].
По крайней мере, ему не нужно париться хотя бы из-за этого. И к черту препараты от припадков. С ним все будет нормально. Он в норме. Ага. Абсолютно...
Дерьмо. Что, если с ним случится приступ на поле боя?
Да плевать. Он не может беспокоиться об этом...
Телефон, пропищав, известил о текстовом сообщении. Схватив трубку, Джон нахмурился, увидев сообщение Тора в рассылке: «В клинике нужно присутствие. Время прибытия гостей – 55 мин. Доложите о статусе, срочно».
Джон быстро набил ответ: «В пути. Буду доступе...
Он не знал, как закончить сообщение. Как только они приедут домой, он попросит Фритца собрать вещи Бэт... а потом найдет Рофа. К слову о «вот же блин». Сообщить Королю, что его супруга не приедет домой этой ночью – такая же забава, как и его приступы. Но кто-то должен сказать парню о ее планах... и очевидно, это будет не Бэт.
Она ясно дала понять, что не горит желанием общаться со своим мужем.
Или, очевидно, находиться рядом с ним.
Покинув медицинский комплекс, она сказала Фритцу покататься по городу, прежде чем остановиться, по предположению Джона, в круглосуточном китайском ресторанчике на Торговой... которая, по чистой случайности, оказалась всего в одной улице от Железной Маски: не то, чтобы Джон не мог позаботиться о сестре... просто было приятно знать, что всегда есть поддержка в квартале, благодаря его супруге и ее команде вышибал-мастодонтов.
В ресторанчике Бэт по большей части молчала, хотя и ела со зверским аппетитом... она уплела бифштекс с брокколи, а потом доела «Гунбао»[77] Джона вместе с полу-дюжиной печенья с предсказаниями. Когда они закончили, Бэт не захотела возвращаться в машину, поэтому они прошлись по Торговой, пока не стало совсем туго со временем.
Очевидно, она разрывалась между желанием остаться в городе и вернуться домой.
Черт, он жалел ее. Ну и бардак.
И, забавно, как бы он не любил влезать в чужие дела, он сделает ради нее что угодно. Абсолютно.
Господи, что он тогда пытался сказать во время припадка...?
Двадцать минут спустя, Фритц в безопасности довез их до тайного комплекса Братства.
Объехав фонтан посреди дворика, он припарковался между GTO Рейджа и новеньким черным-с-черной-тонировкой-R8[78] Вишеса.
У Брата все еще был Эскалейд. Просто последней модели.
Выйдя из Мерседеса, Джон вместе с дворецким дошел до парадного входа. В отличие от дома отца в городе, этот особняк скорее напоминал крепость, чем дом, его огромные каменные стены поднимались вверх над землей, нерушимые, словно гора, на которой они были возведены.
Если восточное побережье вдруг подвергнется бомбардировке? Это место, Twinkies и тараканы. Вот, что останется наверняка.
Джон похлопал дворецкого по руке, когда Фритц потянулся к медной ручке на огромной двери.
«Ты соберешь ее вещи?».
– Ну, разумеется. – Доджен выглядел обеспокоенным. – Как она и просила.
Фритц не упустил осложнения, которые несло решение королевы ночевать где-то кроме ее супружеской спальни... но он был слишком осмотрительным, чтобы задавать вопросы или суетиться. Вместо этого, он просто излучал беспокойство... будь у него маршмеллоу и палочки, можно было бы приготовить с'мор[79] без огня, на одной ауре доджена.
Войдя в вестибюль, Джон подставил лицо перед камерой безопасности, ожидая ответа. С тех пор как сюда въехала Первая Семья, к дверям дома не было ключей, получить доступ можно только в том случае, когда тебя пустит кто-то изнутри.
Мгновение спустя замок открылся, и им разрешили войти в потрясающее фойе. Столько золотой лепнины, хрусталя, цветных мраморных колонн. Царский дворец в горах за пределами Колдвелла.
Как его отец умудрился все устроить? Да еще в тысяча девятьсот четырнадцатом?
Без понятия. И, что впечатляло больше всего? В течение почти века Дариус умудрился держать на расстоянии от частной собственности людей, лессеров... симпаты также не знали об этих координатах.