— Да, — согласился я. — План был именно в том, чтобы мы закрыли порталы — и тем самым впустили их внутрь города, куда они почему-то не могли попасть своим путём.
С момента битвы прошли уже сутки. За это время все выжившие маги обползали замок со своими амулетами, ища новые «закладки» от ильфатцев, и сейчас начинали исследовать город. Но, похоже… всё было чисто.
— Вот ещё в чём вопрос, — сказал я. — Имеют санглатцы с ильфатцами быструю связь? Как мы. Иными словами — знают ли они, чем всё завершилось? Или думают, что замок захвачен?
— У Ильфата такая связь есть наверняка, — ответил Тилль, — а вот у санглатцев вряд ли. Помнишь, после разгрома столицы Вельговии они всё ещё спешили туда, на пепелище?
— Да, — кивнул я. — Но если теперь они вместе…
— Полагаю, наши враги уже знают о провале своей операции.
— Наверняка это их удивило, — кисло улыбнулся я. — Такого хода от нас не ожидал никто.
— Мы сами не ожидали такого хода, — мрачно заметил Тилль. — А теперь совершенно понятия не имеем, что делать дальше.
— Жить, — ответил я. — Как бы это странно не звучало в этих… обстоятельствах.
И действительно — спустя сутки, город более-менее возвращался если не к жизни, то хотя бы к её подобию.
Мертвецов воскрешали быстро. Я так и не понял, была ли причина тому в возросших силах Лича (он, кажется, наоборот — многое потратил на то заклинание?), или же в том, что у него стало больше помощников.
Так или иначе, теперь город выглядел странно. Да и разговоры ходили… разные. Радовало одно: обвиняли во всём случившемся не меня и даже не Культ Смерти, а санглатцев.
Что интересно — заклинание больше затронуло простой люд, чем аристократию и придворные чины. Я ещё не разобрался, с чем это могло бы быть связано, однако на всякий случай нашёл несколько мертвецов-дворян и отправил их руководить восстановительными работами в город, у всех на виду.
Зачем это было нужно? Чтобы показать, что не только простые обыватели стали жертвами этой войны. Народ не должен был ощутить, что с ним обошлись несправедливо. И я демонстрировал им: вот, потери не только у вас, но и у нас, верхов. Мы — единое целое.
Некоторые из мертвецов, конечно, печалились и сокрушались по поводу своего нового состояния. Но большинству было некогда рефлексировать — нужно было осваиваться в новом положении и восстанавливать город после атаки врага.
Ну а самые нервные, как я подозревал, просто отказались от воскрешения. И это делало своё дело — если человек не отказался принять дар Богини Смерти, значит, он не так уж радикально относился к нему.
Даже кажущийся теперь таким давним заговор жрецов Клораса оказался кстати — ведь народ уже привык к тому, что рядом с ними ходят мертвецы, с тем, что эти ходячие трупы — их друзья и близкие!..
Среди элементалей или теневых духов в этой битве не оказалось ни единой жертвы, а вот горгулий пострадало много. Правда, не от заклятия Лича, а вот санглатцев, ещё до того, как мы закрыли порталы.
«Концентратор веры» действовал на горгулий просто: он превращал магический камень, из которого состояла их плоть, в камень обычный, и те не могли двигаться. Некоторые из подобных «статуй» были к тому же и разбиты, но Колтри сказал, что их легко можно починить.
Зомби-горгульи внешне мало отличались от обычных. Бросалось в глаза только большое количество трещин на теле, слабо сочащихся чёрной энергией. Их глаза также горели чёрным, а в остальном — камень и камень.
Трупы санглатцев вынесли за город и, присоединив к трупам тех, что были зажарены молниями, сожгли. Заняться этим я поручил огненным элементалям.
Перед этим, разумеется, с врага были сняты все доспехи, оружие и амулеты — что-то из этого пойдёт в качестве трофея (хотя бы тем же зомби раздать — уже польза), а что-то надлежало изучить в магических лабораториях.
Сделать ничего с ильфатцами мы пока не могли. Единственно, мы моментально изъяли любые артефакты, доставшиеся от них. От портала пришлось отказаться, но Колтри заверил меня, что создать наш собственный будет делом пары дней.
При всём этот самой насущной и актуальной проблемой оставались три тысячи вражеских солдат, ошивающихся где-то по лесам, в опасной близости от Растона. Они были непредсказуемым фактором, и с ними нужно было что-то решать.
И, глядя на по-прежнему затянутое свинцовыми зимними тучами небо, я неожиданно понял, что знаю, как же поступить.
Глава 9 — Вам партизаны, нам террористы
— Итого, мы имеем, — начал я военный совет по вопросу засевших в лесах санглатцев, — три тысячи вражеских войск, которые скрываются вблизи от столицы. Они слишком слабы, чтобы победить нас, в основном это рядовые, новобранцы с не самым лучшим оружием. И всё-таки их там чёртовы три тысячи.
На меня внимательно глядели много глаз. Сегодня на совете было достаточно «приглашённых звёзд» — я приказал позвать всех, кто был занят в моём плане операции.
Здесь был и Лич, несколько недовольный тем, что его оторвали от более важных дел, но всё же признающий, что вражеские войска у нас под боком — серьёзная проблема. Здесь были и командиры элементалей, которых на советы также обычно не звали. Нет, дело было не в их низком происхождении, а скорее в том, что никому не хотелось поджечь или заморозить помещение.
Однако сейчас они были тут, и внимательно слушали, что же скажет из король.
— Вопрос первый, — вздохнул я. — Давайте допустим, что мы напали, всё сложилось удачно, санглатцы испугались и массово сдались в плен. Кстати, у нас уже сейчас их в плену — около тысячи.
Я упёр ладони в стол и повысил голос:
— Итак, вопрос, с которым требуется разобраться в первую голову. Куда нам деть такую прорву пленных?
Секунд пять царило полное молчание, а потом Тилль поглядел на меня с усталым видом и невинно предложил:
— Казнить?
— Я понимаю, о чём вы все сейчас думаете, — поднял я ладони. — Казнить врага, самим еды не хватает и так далее… Ну, вопрос с едой, если уж на то пошло, у нас решился весьма оригинально — две трети населения в ней попросту не нуждается. А что до казни…
Я снова вздохнул.
— Я не имею ничего против убийств на поле боя. И даже поощряю это. Но когда человек сдаётся в плен, он хочет таким образом, своей покорностью и непротивлением, купить себе жизнь.
— Ваше Величество, — внезапно встал со своего места глава ледяных элементалей. — Вы позволите?
— Разумеется. Я позволяю всем, кому есть что сказать. Для этого вас сюда и позвали, — я сел и скрестил руки на груди.
— Ваше Величество, лорды, — снова поклонился офицер. — Я был в городе во время самой атаки. Я видел то, что творили санглатцы. Они пленных не брали. Они резали детей и старух. Моё мнение — это чудовища, которые недостойны жить!
Я скептически сощурился.
— Всё так, офицер. Но вот вопрос: если мы будем убивать пленных — разве враг, прослышав об этом, продолжит сдаваться в плен? Разве он не будет сражаться до последнего, тем самым убивая уже наших людей? Милосердие к врагу — это не то же самое, что жалость к нему.
Видя, что все задумались и не спешат мне возражать, я добавил:
— К тому же, без пленных мы не будем получать данные о вражеских войсках, планах и расположениях.
— Ваше Величество, — с места встала Талина Гиньяр, — как насчёт того, чтобы сохранять жизнь лишь тем из пленных, кто сообщит нам действительно ценные сведения? Пусть стараются, чтобы заслужить жизнь.
— Идея неплохая… — я машинально погладил бороду. — Но…
— Прошу прощения, Ваше Величество, — встал генерал Сорли. Он уже знал, что меня можно и перебивать, если вежливо и по делу. — Но разве такой ход не породит огромную гору вранья со стороны пленных? Они будут выдумывать что угодно, только бы выторговать жизнь!
Все снова задумались.
— Магистр, — обратился я к Колтри, — может, у вас есть какая-нибудь идея на этот счёт?
— Признаться, нет, — ответил маг. — Хотя, возможно, придёт позже. Я так понимаю, Ваше Величество — вы хотите сохранить им жизнь, но чтобы при этом забота о них легла не на нас?