- Как учеба, шалопаи? Давайте у меня чтоб на «отлично». Вот так.
Дома мама вздыхает:
- Ну, что тебе мешает учиться на «отлично»?
И так каждый день одно и то же. Мы уже привыкли к этим словам, и не знаю, кого как, а меня они уже не задевают.
Сейчас Славик смотрит на Наташу, тяжело вздыхает.
- Ты что, Славик?
- Да ну, все одно и то же,- щурится на свет мальчуган.- Хоть бы кто-нибудь сказал: «Учись, Славик, плохо» - я бы тогда все наоборот делал. Ведь правда, так интереснее?
Наташа смеется. Смеемся и мы.
Гурьбой спускаемся в раздевалку. У нас стало привычкой подавать Пелагее Васильевне пальто. Когда в первый раз это сделал наш культурный Женька, мы все очень поразились. Гога определил это как подхалимаж. Но на следующий день Женька схлопотал плохую отметку по литературе, и Гога удивленно пожимал плечами:
- Странно… ничего непонятно.
С тех пор когда мы выходили из школы вместе с Пелагеей Васильевной, всегда кто-нибудь из нас первым летел вниз по лестнице и поджидал учительницу с ее пальто.
Сейчас я первым бегу вниз. Впереди медленно спускаются по узкой лестнице старая преподавательница по немецкому и тот самый педагог, что когда-то в учительской комнате спорил с Пелагеей Васильевной, ругал нашего физика Николая Ивановича. Они заняли всю ширину лестницы: не проскочишь, я замедлил шаг. Учитель поддерживает кашляющую немку и что-то убежденно ей говорит.
- Это же непедагогично,- слышу я его голос.- Она заставляет ребят на сцене драться.
- Выслуживается,- захлебывается в кашле немка,- перед районом выслуживается.
- Л вы заметили, уважаемая Амелия Карловна, она специально пригласила ну девушку из райкома. Специально.
- Да, да…- сморкается немка,- карьеристка. В завучи метит…
На лестничной клетке я обгоняю их, через две ступеньки кидаюсь вниз, За спиной услышал:
- Хулиганье… все из ее класса…
В раздевалке хватаю пальто Пелагеи Васильевны, держу на руке, жду. Вот и немка со своим попутчиком, она с любопытством смотрит на меня, а я аккуратно, очень старательно сдуваю пушинки с пальто Пелагеи Васильевны…
На улице меня ждут мама, Нонка и Костя. И снова, как в тот далекий вечер, Наташа поглядывает на часы.
- Опять убегаете? - интересуется Славик.- Как тогда?
Лидочка дергает Славика, он оглядывается, хмурится.
Наташа смущенно треплет Славика за подбородок, делает всем нам салют и убегает.
- Пойти за ней, что ли? - раздумывает Славик. Лидочка показывает ему кулак, и он успокаивается.
«ППЛЮЩИХФИЛЬМ»
Я жду каникул, как раскаленная почва капли влаги. Все-таки мы здорово устали за эту, как нам говорят «решающую», четверть. У Пелагеи Васильевны почему-то все четверти «решающие».
Вместе с веселым солнцем то и дело веселится весь наш класс. Ребята острят наперебой. И почему-то сейчас, в эти весенние дни, у нас получаются остроты. Даже когда Женьки просто показывает палец и при этом серьезно молчит, весь класс начинает дико хохотать.
Наша стенгазета «Товарищ» почти вся разрисована удачными карикатурами, и даже помещены стихи. Наверное, весной у поэтов появляется вдохновение, а у всех людей прибавляется энергии. Ее просто некуда девать.
Славика уже два раза выгоняли из класса. Один раз за «прожигательное» стекло (когда-то, в детстве, год назад, мы тоже увлекались выжиганием), а в другой раз за то, что стоял на голове.
Сейчас я смотрю в окно на школьный двор и вижу скучающего Славика. Наверное, прогнали в третий раз. Он тоскливо сидит на перевернутой тачке и противно скрипит ржавым колесом.
Монотонно, словно откуда-то издалека, наш географ рассказывает о каких-то полезных ископаемых, О них сейчас не хочется думать так же, как о дровах в жару.
Рядом Женька увлеченно рисует чертеж самодельного киносъемочного аппарата. Мы уже знаем, что киносъемочный аппарат - это то же, что и наш проекционный. Только он со всех сторон закрыт, чтобы не засветилась пленка, и в нем нет осветительной части.
Левина мать принесла нам из своей библиотеки книги по киносъемке, и теперь фамилии их авторов - Головни и Косматова - стали для нас так лее привычны, как фамилии авторов учебника по русскому языку Светлаева и Крючкова.
Но всем важно понять принцип действия, то есть самое главное. Это мы поняли из учебников и решили, что снимать можно даже из простого валеного сапога, только следует в пятке проделать дырку.
Женька набрасывает эскиз нашей будущей вывески:
« КИНОСТУДИЯ «ПЛЮЩИХФИЛЬМ»
Просьба всем сознательным пацанам не мешать работать
Дирекция»
- Как? Солидно? - любуется он.
- Добавь еще: «Прием посетителей с 9 утра до 9 вечера»,- советую я.
- Это зачем?
- К нам же будут приходить наниматься в артисты!
- Грибков,- слышу я голос нашего географа,- где находятся крупнейшие месторождения серебросодержащих руд?
Я молчу, класс оглядываю.
- В ювелирных магазинах,- громко острит Гога. В классе смеются.
- А зачем людям нужно серебро? - хмуро покашливает наш географ.
Продолжаю молчать. Просто мне никогда не приходилось держать в руках это самое серебро. Гога опять резвится:
- Серебро нужно для зубов и полтинников. Класс хихикает.
Географ отошел к окну, играет за спиной указкой. И вдруг по карте запрыгал луч солнечного зайчика. Это с задней парты с помощью карманного зеркальца мне указывают месторождения серебра.
- Ну, так как, Грибков? - поворачивается географ. Солнечный зайчик удрал с карты.
- Так где же применяется серебро?
Почему- то вдруг стали жать ботинки. Географ медленно проходит на «Камчатку», поясняет:
- Вот сейчас тебе подсказывали с помощью зеркала. Так?
- Так,- соглашаюсь я.
- Серебро имеется в отражательном слое любого зеркала,- спокойно говорит географ.- А в большом количестве серебро применяется для изготовления обыкновенной кинопленки.
Он помолчал, значительно посмотрел на класс:
- У вас в седьмом «Б», как я слышал, многие интересуются кино…
После звонка мы столпились у карты, и сейчас районы Алтая, Урала, Средней Азии, Кавказа и Сибири для меня стали очень близкими, необходимыми, почти как наша Плющиха.
***
…Наступили весенние каникулы.
Утро первого дня каникул для меня началось с отчаянного крика Нонки:
- Ноги вытирайте!
Ко мне пришел весь наш будущий «Плющихфильм».
- На повестке дня,- усаживается за стол Женька и путается ногами в складках скатерти. Нонка поднимает брови, Женька беспомощно разводит руками: - Простите, уж очень все накрахмалено.
Нонка успокаивается, прощает. Облокотилась на стол, слушает.
- На повестке дня,- продолжает Женька и как будто творит одной Нонке,-создание киносъемочного аппарата. Нужна фанера. Ею мы закроем наш обычный аппарат. В Темноте зпрядим кинопленку, и можно будет снимать.