Он уселся на широкое сиденье — твердое, из дубового пня, которое когда-то вырубил сам.
Потом встал и принес Книгу… Память. Память его подводила — все чаще.
Мрак постепенно заполнял комнату…
Таменат читал.
Много лет назад, когда Шернь превратила два осенних месяца в зимние, он испытал такое же чувство, как и сейчас. Он искал след законов, которые подтверждали бы, что именно теперь, в этом году, Шернь вернет равновесие, отобрав у зимы лишние месяцы.
Он нашел.
Еще неделю назад он не смог бы признать эти строки законом. Однако так оно и было. Вне всяких сомнений. Это были заметки жившего много веков назад посланника, имя которого виднелось в начале страницы. Когда-нибудь будет там виднеться имя его, Тамената.
Он еще раз перечитал страницу. Обычные слова, рассуждения о природе мира и войны, которые внезапно стали невероятно многозначными, доказывая, что его предположения совпадают с тем, что содержится в Полосах.
У него заболели глаза. Он быстро уставал… С грустью он подумал, что придется обеспечить себе освещение, которое до сих пор не требовалось. Однако в последнее время он со все большим трудом видел в темноте.
«Петля Шерни, — подумал он. — То, что началось девять лет назад, в этом году закончится. Петля…»
Петли Шерни были феноменом, с которым не в силах была справиться математика. Они походили на ироническую улыбку правящей миром силы, хотя и мертвой. Доказанные, несомненно истинные, формулы и теоремы внезапно оказывались неверными. Объективно существующие, поддающиеся эмпирической проверке явления не поддавались теоретическому описанию. Как феномен времени в Крае. При сохранении непрерывности пространства — разрывы четвертого измерения.
Таменат вздохнул. Он не мог этого понять. Он был малозначащим посланником, смешным мудрецом… Одним из тех, кто вместо философских постулатов вписывает в Книгу всего преобразованные формулы. Работа поденщика, мальчика на посылках, приносящего хозяевам нужные инструменты. Кто-нибудь вроде великого Дорлана благодаря найденным в Книге готовым преобразованиям когда-нибудь сэкономит время и силы. В деле познания Шерни математик был не более чем слугой историка-философа.
«Старческие сантименты», — укоризненно сказал он сам себе.
Он перевернул страницу и пробежал взглядом по десяткам букв. Внезапно рука дрогнула.
— Пророчество, — вслух произнес он.
Воистину. Теперь это было пророчеством. В год замыкания петли. Он не думал, что ему дано будет увидеть пророчество…
Он пошевелил губами, читая о двух Темных Полосах, проклятых Шернью. Внезапно он понял, как сильно ошибался. Это не петля Шерни. Это петля Проклятых Полос, единственным союзником которых были Просторы.
Он откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, утомленные борьбой с мраком.
Еще до того, как возник разум, Шернь вела войну с враждебной силой, подобно ей стоявшей над миром. — Алером. Алер был побежден, но Шернь лишилась в той войне нескольких Темных и Светлых Полос. Светлых — больше. Чтобы сохранить равновесие собственной сущности, Шернь была вынуждена отвергнуть две Темные Полосы, отгородив их от остальных Ференом — стеной, вознесенной из Светлых Черт, отделенных от Полос. Проклятые Полосы, отброшенные за небесный купол, все же проникали в мир; такие вторжения называли Трещинами Шерни, хотя, по существу, они таковыми не были. Легче всего Проклятые Полосы проникали в мир над Просторами, соединенные с ними каким-то таинственным союзом, что было весьма необычно. Первобытная стихия Просторов, существовавших задолго до того, как такие силы, как Шернь, начали создавать сушу, была явно враждебной и попросту гибельной для Полос. Просторы никогда не подчинялись Шерни. В нескольких сотнях миль от Шерера Шерни уже не было. Никто не знал, каким образом Проклятые Полосы могут — до определенной степени — сосуществовать с Просторами. Каким образом… и зачем?
Сила, подобная Шерни, должна была быть внутренне уравновешенной. Закон равновесия — первый и важнейший из законов всего, касающийся как Шерни, так и Шерера. Таменат считал, что это первостепенное правило для всех сил и миров, которые где-либо существовали, существуют или будут существовать. Постоянное нарушение равновесия неминуемо влечет за собой гибель. Силы, мира… Чего бы то ни было. Иногда ему казалось, что Просторы стремятся именно к этому. К нарушению равновесия Шерни — чуждой для них (и потому враждебной) созидательной силы. Две Проклятые Полосы, результат крупнейшего в истории нарушения равновесия Шерни, естественным образом стремились вновь слиться с остальной ее частью. Ферен — стена, отделяющая их от остальных Полос, — была создана не без причины. Быть может, существовала возможность уничтожить Ферен. Если бы это удалось, Шернь вновь оказалась бы выведена из равновесия. Никто был не в состоянии сказать, возможно ли восстановить однажды разрушенную преграду. Но могло быть и иначе. Таменат (и не он один) не раз задумывался о том, почему Шернь, после победоносной войны с Алером, не уничтожила свои лишние Полосы. Достаточно было бросить их против побежденной, но все еще способной уничтожать мощи Алера… Быть может, по каким-то причинам это оказалось невозможно. Таменат, однако, считал, что скорее ненужно и нежелательно. Шернь была слепой, неразумной, но достаточно целесообразно действовавшей силой. Может быть, лишние (и вредные!) Темные Полосы могли сыграть полезную роль, брошенные не против Алера, а против Просторов? Их союз с вольной стихией мог оказаться чисто внешним, в действительности же, быть может, Проклятые Полосы и Просторы угрожали друг другу, создавая тем самым новое, своеобразное равновесие?