Я не хотела повторять такую судьбу.
Боже, это было последнее, чего я хотела.
Бледно-голубые глаза Люси изучали мои.
— Это помогло бы узнать, кто отец. Это, возможно, объяснит, как так получилось.
Я вытащила себя из начинающейся паники и сделала глубокий вдох.
Она расправила плечи, словно готовясь к чему-то.
— Очевидно… что Король сильно заботится о тебе. Когда тебя не стало, он чуть не разнёс весь Новый Орлеан в клочья, разыскивая тебя. Он почти не отходил от тебя с тех пор, как нашёл, и спит всего несколько часов.
Моё сердце болезненно сжалось, и я закрыла глаза. Так много всего произошло с тех пор, как я проснулась, больше не прикованная к тому, что, как я думала, будет моей могилой. Я только что вспомнила, на что намекал Арик. Что ему помогал Летний Фейри. Мне нужно было сказать об этом Кайдену. Мало того, я всё ещё пыталась осмыслить всё, что произошло с Ариком, что было до этого и после. И всего час назад, впервые с тех пор, как Арик похитил меня, я почувствовала надежду. От этого ощущения у меня перехватило дыхание.
Кайден любил меня. Он разорвал свою помолвку ради меня, но самое ужасное заключалось в том, что я всё ещё чувствовала влечение и любовь после того, как попала в ловушку к Арику. Боль, унижение и ужасный страх не украли у меня способности желать, хотеть или любить. Осознание этого изменило жизнь. Я знала, что смогу жить дальше после того, что сделал Арик, даже если это займёт дни, месяцы или годы. И я знала, что Кайден будет ждать меня, сколько бы времени это ни заняло.
Эта надежда рухнула и сгорела, когда Татьяна, будущая Королева Летнего Двора, сидела прямо там, где сейчас сидела Люси, и объясняла, что произойдёт, если Кайден не женится на Фейри Летнего Двора.
Король должен выбрать Королеву, чтобы родить следующее поколение. Без этого весь Летний Двор будет ослаблен, и Кайден тоже. Его свергнут с трона, подвергнут изгнанию и лишат защиты. Хотя он больше не будет Королём, его кровь всё ещё может быть использована Зимним Двором для совершения невообразимых ужасов. Кроме того, если то, что утверждала Татьяна, было правдой, уровень рождаемости всего Двора будет продолжать снижаться, пока вся раса не исчезнет.
Кайден, должно быть, знал всё это, когда расторгал помолвку с Татьяной. И хотя это было ошеломляющим пониманием, с которым у меня было мало опыта, это было также ужасно.
Потому что без борьбы Летних Фейри с Зимними, человечество бы пало. Орден, на который я работала, не смог бы их сдержать.
Не только будущее Летнего Двора зависело от того, выберет ли Король свою Королеву. Но и весь мир тоже.
Я всегда мечтала о такой любви, в которой кто-то готов рискнуть всем. Я никогда не думала, что мне это понравится, но я хотела этого… хотела так чертовски сильно.
Но разве такая любовь стоит всего? Падение Летнего Двора? Человечества? Я вздрогнула, когда у меня покраснел нос. Часть меня хотела закричать, что да, это так, но смогу ли я действительно жить с этим… жить долго и счастливо, сколько времени мы с Кайденом проживём… пока мир вокруг нас будет разваливаться на части? Пока за ним не придёт Зимний Двор, и он не сможет отбиться от них?
Сможет ли Кайден действительно жить с этим?
Сейчас он может так думать, но через месяцы или годы? Я так не думаю.
Я знала, что не смогу.
И теперь, зная, что я не одна… что я принесу ребёнка в мир, на котором определённо будет стоять дата истечения срока годности? Я не могла этого сделать.
Люси наклонилась вперёд, когда я открыла свои влажные глаза.
— Возможно ли, Брайтон, что Король — отец ребёнка? Или это мог быть кто-то другой?
— Арик не… он не насиловал меня.
— Ты сказала, что ничего подобного не помнишь, — мягко уточнила она. — Я думаю, что это вряд ли будет он, учитывая стадию твоей беременности. Но, если бы это случилось в начале твоего похищения, это не было бы совершенно невозможно.
Я была почти уверена, что Арик не брал меня силой. Честно говоря, он, казалось, испытывал отвращение к людям, особенно ко мне. Но ближе к концу я думала, что он начал уважать меня, как бы запутанно это ни было. Если бы я не смогла убить его в тот момент, у меня было ужасное, тошнотворное чувство, что этот разговор мог бы быть другим.
Я отрицательно покачала головой.
— Это не он.
Взгляд Люси встретился с моим.
— Тогда Король — это отец. Или, возможно, есть кто-то ещё?
Выдох, который я сделала, вырвался из меня.
— Больше никого нет. Это должен быть он. Мы были… ну, мы были близки, и мы не предохранялись. Я не думала, что это будет проблемой.