Тем не менее, обратившись к Брунгильде, Григорий Великий нашел хорошую деловую партнершу. С тех пор папа пользовался поддержкой королевы и ее сторонников, а именно патриция Прованса Аригия{851} и монахов Лерена. Последние скинулись, чтобы предоставить Риму ложечки. Известно, что эти столовые приборы, служившие для того, чтобы давать причастие, были ввезены в Англию римскими миссионерами, которые дарили их первым обращенным{852}. Франкский епископат, похоже, поддерживал английскую миссию куда более вяло. Один Сиагрий Отёнский оказал римским монахам реальную помощь. Но это был прелат, самый близкий к королеве{853}.
Что касается Брунгильды, она лично пожелала видеть Августина и его монахов, готовых отбыть в Англию, и предоставила им превосходный прием у себя во дворце. Папа в новом письме с жаром благодарит ее за это:
Мы узнали, из рассказа некоторых наших верных, как Ваше Величество повели себя в отношении нашего брата и сотоварища по епископскому служению, Августина, и какую любовь проявили к нему по наущению Божию. За это мы выражаем Вам благодарность и молим божественную Силу быть столь милосердной, чтобы Она хранила Вас на этом свете под Своим покровительством и чтобы через очень многие годы позволила Вам воцариться в вечной жизни, как [Вы царите ныне] среди людей{854}.
К «верным», которые информировали папу о положении в Галлии, следует в первую очередь отнести диакона Кандида. Его тревожил счетный баланс патримония в Провансе, и он, конечно, выказал радость в связи с тем, что королева согласилась участвовать в финансировании миссии.
Весной 597 г. римские монахи наконец высадились в Юго-Восточной Англии, в королевстве Кент. Выбор этого государства для первой попытка евангелизации был не случайным. В то же королевство Кент несколько лет тому назад франки выдали замуж одну из своих принцесс, за принца Этельберта. С тех пор он стал королем и, если мы правильно толкуем источники, лично просил о приезде римских миссионеров{855}. Это желание могло только усилиться, если на короля оказала нажим Брунгильда. Действительно, в глазах могущественных Меровингов властитель Кента был всего лишь скромным царьком.
При дворе Этельберта миссионеры быстро приступили к работе при помощи переводчиков, предоставленных франками. Через два года Григорий Великий наконец получил вести от своих посланцев{856}. Они были превосходными. По словам Августина, счет обращенных шел на тысячи, и сам король Этельберт подавал знаки, позволявшие предсказать, что он скоро крестится. Папа немедленно решил отблагодарить Брунгильду за сотрудничество с английской миссией. Она лично получила римские реликвии, и, действуя с более дальним политическим прицелом, Рим согласился возобновить переговоры о предоставлении Сиагрию Отёнскому паллия{857}.
В 601 г. Григорий Великий отправил в Англию новую группу монахов. Она должна была усилить группу Августина в Кенте и сделать ее достаточно многочисленной, чтобы распространять христианство в других англосаксонских королевствах. Совершенно естественно, что папа снова попросил Брунгильду оказать материальную помощь{858}. Дальнейший ход английской миссии позволяет также понять, что Regnum Francorum должен был служить и убежищем для евангелизаторов в случае сопротивления со стороны язычников.
Какую выгоду находила Брунгильда в том, чтобы помогать Григорию Великому в его дерзкой, но в конечном счете успешной попытке обратить Англию? В каждом из писем папа утверждает: он верит, что королева старается ради собственного спасения. В конце концов, почему бы нет? Епископы непрестанно напоминали: у мирских властителей есть много поводов грешить, связанных с их функциями, но их власть также дает им возможность творить больше добра, чем способен кто-либо. Уже в конце 590-х гг. Брунгильда была в глазах современников очень старой женщиной, которая готовится со дня на день предстать перед Создателем. В глазах изощренной бухгалтерии загробного мира усилия, которые она делала ради спасения душ англов, могли бы позволить ей компенсировать свои грехи.