В один из таких дней капитан Ларин пришел в тюремную больницу. Он открыл дверь в палату, где лежал Александр Сапожников. Кроме убийцы манекенщицы, в палате не было никого. На лице Сапожникова отсутствовал пластырь, прикрывавший некогда «порез от бритвы». Теперь Ларин мог разглядеть на его щеке следы от ногтей Натальи Матвеевой.
— Здравствуйте, Сапожников,— сказал капитан.
Лицо убийцы не выражало ничего.
— Здравствуйте,— сказал он тихо.
Казалось, мысли его были где-то далеко.
— Как вы себя чувствуете? — спросил оперативник.
— Не надо было вам меня спасать,— ответил неудавшийся самоубийца.
— За что вы убили Матвееву?
Наступила пауза, после которой Сапожников заговорил.
— Я полюбил ее с первой минуты, когда она появилась в нашем доме,— сказал он,— Эти годы, что Наташа жила здесь, были для меня самыми мучительными и самыми счастливыми. Поймите, я единственный любил Наташу бескорыстно. Из тех двоих один покупал ее, а второй, наоборот, тянул деньги. Поверьте, это не месть отвергнутого влюбленного, а восстановление справедливости! Восстановление мировой гармонии.
— Вы это серьезно? — спросил Ларин.
— Разве такими вещами шутят?
Сапожников отвернул голову от капитана и уставился в потолок. Ларин понял, что перед ним философ, и его философия потрясла оперативника. Он вздохнул и, ничего не говоря, вышел из палаты.
В тот же день капитан доложил подполковнику Петренко о результатах проделанной работы. Он принес видеокассету с Натальей Матвеевой, которую дала ему Ольшанская. Мухомор вставил ее в видеомагнитофон. На экране появилась красивая манекенщица. Подполковник оценивающе покачал головой.
Ларин доложил Мухомору о ходе расследования и пересказал последний разговор с Сапожниковым.
— Таким образом, Юрий Александрович,— подытожил он,— Сапожников, видя, что дверь в квартиру Матвеевой осталась открытой и что подозрение падут на Гордеева, проник в квартиру и задушил девушку. Я не знаю, что скажут медики, но, по-моему, он псих.
Мухомор, не отрываясь, смотрел на экран, где была Наталья Матвеева.
— Псих не псих, не тебе решать. Суд разберется.
Подполковнику явно нравилась покойная манекенщица.
— Да...— сказал он.— Недаром из-за нее такая каша заварилась!