— Зачем?
— Потому что я хочу, чтобы он узнал, что испытывает человек, когда получает удар кулаком в лицо.
Роуз покачала головой:
— Нет. Он давно забыл про меня. И я не хочу ему напоминать.
Потребовалось изрядное самообладание, чтобы скрыть нарастающий гнев. Джеймс совсем не хотел напугать ее. Не хотел, чтобы она смотрела на него этими полными панического страха глазами.
— Он никогда не узнает, кто преподал ему этот урок. Главное, чтобы он получил его.
— Пожалуйста, не надо, Джеймс, — проговорила она и неожиданно сильно схватила его за руку. — Я ценю твою заботу, но все это кончено и забыто. И не стоит тебе искать его сейчас.
— Это не просто забота. Он обидел тебя.
— Но он больше ничего не сделает. Рубикон следит за этим. Она заверила меня, что ей удалось уладить с ним все. Под ее крышей я в полной безопасности.
Джеймс вскочил на ноги, чувствуя собственную беспомощность.
— Ты не должна обращаться за защитой к хозяйке борделя. Черт, Роуз, тебе вообще там не место.
Сжав кулаки, он дышал тяжело и быстро, глядя на нее с высоты своего роста.
Покорно склонив голову, она обхватила себя руками.
Ее вид, напуганный и сломленный, искоренил всякое подобие гнева, бушевавшее в его крови.
Господи, он почти накричал на нее. Что с ним происходит?
Джеймс опустился на колени. Роуз натянулась как струна и почти вздрогнула, когда он прикоснулся к ней, тем самым разбивая его сердце.
— Ты заслуживаешь лучшего, — прошептал он срывающимся голосом. — Ты не представляешь, насколько мне больно узнать, что есть человек, который обидел тебя, который пользовался твоей беззащитностью. — Джеймс набрал воздуха в легкие и, собравшись с силами, попытался унять дрожь в руках. «Пожалуйста, не разрешай мне потерять твое доверие». — Прости, Роуз, я не должен был кричать на тебя. Ты не сделала ничего плохого. — Подвинувшись, он устроился рядом с ней. — Иди сюда.
Все еще не поднимая головы, она повернулась к нему. Зарывшись лицом в его плечо, обняла его за талию.
И тогда спокойствие снизошло на него. Нет, она по-прежнему доверяет ему.
Когда гуси покинули водную гладь и вышли на противоположный берег пруда, а тени ближайших деревьев, ложась на траву, стали еще длиннее, Джеймс поцеловал ее в макушку.
— А мы странная пара, ты и я, правда?
Он не видел ее лица, но мог поклясться, что Роуз улыбнулась:
— Это точно.
— Не пора ли нам домой? Уэбб уже наверняка приготовил ужин, а его жена накрыла на стол.
— Прекрасно, — сказала она, подставляя лицо для поцелуя.
Один сладкий поцелуй. Два? Нет, это уже чересчур, тогда они не доберутся до Хани-Хауса до темноты. Оторвавшись от соблазнительных розовых губ, Джеймс встал, чтобы помочь Роуз подняться. Держа ее руку, затянутую в тонкую перчатку, в одной руке и свое пальто в другой, он повел ее назад к лошадям.
Глава 16
Накинув шаль на плечи, Роуз поднялась с витой железной скамьи на задней террасе. Что делать, видимо, облака не пожелали прислушаться к ее желанию. Не прошло и нескольких минут после того, как она пришла сюда, как серое небо затянуло тучами и посыпал легкий затяжной дождь. Только вчера солнце порадовало их. Но чего, собственно, можно ожидать от весенней погоды в этой стране? И все-таки было бы прекрасно провести день с Джеймсом, путешествуя по окрестностям. Но видимо, сегодня им придется оставаться дома, и скорее всего на протяжении всего дня… хотя и в этом есть своя прелесть. Стоит подумать о возможных способах развлечься, а об одном из них особенно.
Роуз открыла заднюю дверь и вошла в дом, кивнув мистеру Уэббу, который направлялся в кабинет.
Из рассказа Джеймса она поняла, что он не был с женщиной с тех пор, как женился; хотя он не сказал об этом дословно. Это утвердило ее в решении сделать их времяпрепровождение в Хани-Хаусе как можно приятнее. Джеймс определенно заслужил это. Прежде всего он считал, что мужчина должен трудиться. Еще в их первую ночь, много дней назад, он говорил, будто обожает свою работу и ни на что не променяет время, проведенное в офисе. Тогда она подумала, что это странное высказывание, но сейчас понимала, почему он предпочитал офис своему дому.
«Иногда кто-то должен отказаться от своих желаний ради другого».
Джеймс был человеком, ставившим интересы других выше своих собственных.
После тихого ужина накануне вечером, Джеймс уложил ее в свою постель и ограничился поцелуями. Ничего больше. Ни одного страстного прикосновения, которое бы намекало на желание большего. И даже утром он сдержал свои желания. А то, что они были, она не сомневалась, чувствуя, как его эрегированный член упирается в ее бедро. Но в тот момент, когда она прикоснулась пальцами к его шелковистой коже, Джеймс отодвинулся от нее. Быстрый поцелуй в лоб, и, перекинув ноги через край кровати, он поднялся и с радостью заявил, что завтрак давно ждет их.