====== Глава 23. Kingdom Never Falls. ======
(Чак Басс) Всех к черту! Сдаваться я не собираюсь! Не я ли сказал однажды Блэр: «Не судьба» скажет слабый. А сильный скажет – «я попробую еще раз». Я попробую еще раз и еще столько раз, сколько потребуется. Но надеюсь, чтобы все закончилось одним. – Итак, Холмс, – сказал я в трубку агенту Адамсу, который уже столько лет на меня работает, – У тебя есть пять минут, чтобы собрать всех своих знакомых Докторов Ватсонов в Вене, Австрия, и перезвонить мне. У нас самая сложная работа, которую я когда-либо придумывал. Я положил телефон в карман пальто. – Билет на ближайший рейс до Вены, – я положил нужное количество купюр на стойку. – Ближайший рейс через два часа, вам бизнес-класс или эконом? – Это слишком поздно! – воскликнул я, – А пораньше никак? – Только что закончилась посадка на самолет, который вылетает через двадцать минут. Это только первый класс, но я не могу... – Там еще есть свободные места? – с надеждой спросил я, вцепившись руками в стойку. – Есть, но я не могу вас туда... Я достал из внутреннего кармана чековую книжку (наличные закончились) и выписал ей чек на десять тысяч долларов. – А теперь можете? Она приняла чек и протянула мне свеженький билет. – У вас есть пять минут, чтобы добраться до самолета я не знаю, как вы это сделаете, но время пошло! – сердито проговорила она. – Огромное вам спасибо! – кричал я ей, уже отбежав на метров тридцать. Стив Адамс мне звонил когда я уже был в самолете. Им пришлось разгерметизировать двери, чтобы я вошел и повторять всю операцию заново. Я тут же залетел в свое мини-купе. – Стив! Ты нашел людей? – Да, мистер Басс, что нам нужно сделать? – Самолет взлетает через десять минут, поэтому слушай меня внимательно и не перебивай, – начал я, – Блэр Уолдорф приземлится в Вене через восемь часов. Фотографию отошли кому-нибудь из своих людей. Они должны ее перехватить и держать где-нибудь, потому что я прилечу на час позже нее. Если не получится, а я уверен, что получится, она сядет на какой-то поезд, вы должны будете это выяснить. Он едет до города под названием Шладминг. Там ее мама купила шале, но это сейчас не важно. Если Блэр все же удастся сесть на поезд, подключите все станции, соединитесь с шаферами, но вы должны остановить поезд и достать оттуда Блэр. Разумеется, я как всегда много плачу. Все ясно? – Да, мистер Басс, – ответил Адамс тоном, как будто я попросил его сгонять в соседний магазин за пивом. – Отлично, – я отключился. Пока мы не взлетели, можно позвонить Би. Черт, она же тоже в самолете. Ну я идиот. И что я буду делать восемь часов? Нужно подумать, что я скажу Блэр. Иначе открою рот и закрою, так ничего и не сказав. Она точно уйдет. Нужно будет подкупить проводника в поезде, чтобы если Блэр решит вернуться в вагон, она ее не пустила. Я знаю, как бы вы на меня сейчас посмотрели, поэтому прошу вас прекратить! Я собираюсь привязать Блэр к себе всеми возможными и невозможными способами. Я устал от всего этого. Возможно, во всех наших с ней проблемах виноват я, но я хочу исправиться. Ведь еще не поздно? Самолет приземлился, и я вылетел из него самым первым. Я сразу пробежал через паспортный контроль, слава богу, у меня виза с прошлого года еще не закончилась, иначе бы никуда я не улетел. На ходу я искал в телефонной книжке Адамса. Найдя, я нажал на зеленую кнопочку и стал слушать два гудка. – Мистер Басс, – взволнованно проговорил Стив, – Я вам пришлю сейчас номер телефона главного агента в Вене. Я получил его номер и имя и тут же набрал. – Это Басс, – сказал я. – Мистер Басс, – так же взволнованно проговорил Курт, – Мы ее упустили! – Как?! – рявкнул я. – Мы ее увидели, но она так быстро шла, потом запрыгнула в такси... в общем мы сейчас на вокзале, смотрим вслед ее поезду. – Мы – это кто? – Я и еще два агента. Остальные в офисе. – Значит перехватите ее на первой остановке поезда! – кричал я, а люди начинали на меня оборачиваться. – Мы не сможем добраться туда раньше нее, нам нужен вертолет, – проговорил Курт уже уверенным голосом. – Раз нужен, так найди вертолет. Мне нужна Блэр, как можно скорее. Курт дал мне адрес, куда я должен подъехать. Аренда вертолетов? Отлично. Надеюсь, это быстро, времени у нас нет, скоро спутник не сможет отслеживать Блэр, как только она отъедет на слишком большое расстояние. Вертолет арендован. Я, Курт и два агента сидим в нем. – Мы успеем до следующей остановки поезда? – спросил я. – Да, мы быстрее них, – утвердительно кивнул Курт, что я поверил. Мы добрались до нужной станции. Через две минуты прибывает поезд. Не могу поверить, еще чуть-чуть, и я увижу Блэр! У меня все дрожало, а с лица не сходила улыбка. Даже Курт усмехался. Вот, уже видно поезд. – Сейчас найдем вашу Блэр Уолдорф, – с хитрой и уверенной улыбкой проговорил Курт, готовясь запрыгнуть в ближайший вагон. Поезд медленно сбавлял скорость, а я старался рассмотреть пассажиров в окнах – мало ли, я узнаю Блэр. Курт, как только поезд остановился, залез в вагон и сказал проводнице: – Проверьте по списку, в каком вагоне и в каком купе находится Блэр Уолдорф. – К сожалению, я не имею права вам помочь, – холодно проговорила она. – А вот так? – я протянул ей чек на кругленькую сумму, – Теперь сможете? Она нужна мне! – Ладно, попробую что-нибудь сделать, – после недолгих раздумий сказала она. Вернувшись через минуту со списком пассажиров, она уверенно заявила: – На этом поезде нет Блэр Уолдорф. – Что?! Не может быть! – воскликнул я, – Она здесь! Проверьте еще раз! Курт, сделай что-нибудь. Агент вместе с проводницей проверил весь список. Он, нахмурившись, позвонил куда-то. Он говорил на немецком, а затем, положив трубку, сказал мне: – Это не тот поезд, мистер Басс. Около минуты я стоял в немом замешательстве. Как – не тот поезд?! Мы же его выследили! Как же тогда найти Блэр?! Я уже решал, как лучше убивать Курта, но я просто холодно и твердо сказал: – Немедленно найди нужный поезд. Ведь здесь не так много железнодорожных путей? – Их около двадцати. Твою мать! Двадцать?! – Но мы найдем нужный поезд. Мы вернулись в вертолет и кружили в воздухе, пока агент сверялся с информацией на компьютере и со своим коллегой по телефону. – Есть координаты, – громко сказал он и протянул карту пилоту. – Это тот поезд? – спросил я, ведь прошло около трех часов, а поезд Вена-Шладминг всего едет шесть. Это последний шанс, иначе мы не найдем ее. – По всей вероятности да, – кивнул Курт, – Только там маленькая заминочка. – Какая?! – почти испугался я. – Мы не сможем приземлиться прямо на остановке. Только за шесть километров. Дорожки слишком узкие, не сможем сесть, – он ткнул меня в карту со спутника. – Значит, я пойду пешком! – уверенно заявил я. – Не вариант, – отрицательно покачал головой он, – Не успеете. – А что тогда? – Мотоцикл. – Откуда он там возьмется? – Его туда доставят, – Курт взял телефон и кому-то позвонил. – Через сколько мы будем на месте? – взволнованно спросил я. – Час, максимум – час пятнадцать. В первом случае у вас будет двадцать минут, чтобы добраться до места остановки. Вот втором случае – пять. – Шесть километров за пять минут? Шутки что ли шутишь?! – Я позвоню на базу, скажу, чтобы запретили поезду уезжать с остановки, пока я не позвоню и не отменю запрет, – предложил Курт. – Так лучше, – согласился я. Как только вертолет коснулся земли, я выпрыгнул из него, а за мной Курт. Я сел на новенький Harley Davidson, но агент сразу подоспел ко мне. – Стойте! Вы же не знаете, куда ехать! – он протягивал мне карту и начинал разъяснять, – Здесь нужно будет свернуть налево, потом прямо три километра. Дальше будет очень незаметный поворот вот здесь. И тут прямо до конца. Когда увидите место остановки, оставьте мотоцикл и дальше пешком. Там нельзя просто ставить мотоциклы. Удачи. – Спасибо, – кивнул я и помчался по дороге. На ходу я достал из кармана телефон и начал звонить Серене. Ее сонный голос напомнил, что раз здесь вечер, в Нью-Йорке раннее утро. – Басс, что тебе нужно, мы спим, – промямлила Эс. – Эс, я в Австрии. – Что?! – ее голос прозвучал намного бодрее. – Хрен пойми, какой это город, но я в Австрии. Слушай меня внимательно. Как только я позвоню тебе и сброшу, ты звонишь Блэр и говоришь ей выходить из поезда. Поняла? – Да, но зачем? – Все потом, Эс. Арчибальду привет, – сказал я и отключился. Господи, еще несколько минут и я увижу Блэр. (Блэр Уолдорф) Поезд был вполне приличным, мне даже нравится. Я была одна в купе и могла сама сожрать все, что положили в мини-бар. Но сначала я завалилась на сидение. Да, бегать по аэропорту на каблуках от двух странных мужиков в черном не самое приятное занятие. Кто это вообще? Ну, не важно, главное, я здесь. Я почти сразу уснула, ведь так просто не получится перестроиться на другой часовой пояс. Сейчас раннее утро в Америке, в такое время нормальные люди спят, а не убегают от всех проблем в Австрию, как я. Я никогда его не прощу. Он подлец и последний подонок. Или он думает, что если скажет мне пару слов, то я все забуду? Ошибается. Только есть маленькая проблема: я люблю его, несмотря ни на что. Ну вот, хоть какой-то прогресс. Хотя бы себе в этом признаюсь. Главное, чтобы никто не узнал. Даже Эс и Элли. До сих пор не могу поверить, что он ушел тогда. Он обещал мне. Обещал никогда не оставлять. И что в итоге. Черт, я опять плачу. Хватит, Блэр, нельзя. Я устала плакать из-за всего этого. Я мечтаю больше никогда его не видеть, ведь все наши встречи приносят мне только боль и дрожащее сердце. Мне показалось, что я проспала не три часа, а несколько минут, когда меня разбудил звонок телефона. – Блэр! Выходи из поезда! Сейчас же! – сказала мне уверенным голосом Серена. – Эс, куда я выйду? Мы же едем! – я выглянула в окно, но поезд стоял на остановке, – А вообще-то мы остановились, но зачем мне выходить? Там же холодно. И я сплю! – я растянулась на мягком теплом сидении. – Блэр! Быстрее вытаскивай свою задницу из поезда! – Ладно-ладно, спокойно! – я обула сапожки и надела плащ, на всякий случай взяла сумку, чтобы не украли, и пошла по вагону к выходу. – Эс, ты еще здесь? Никто не ответил, поэтому я бросила телефон в сумку. Я медленно вышла из вагона и не могла понять, зачем я должна была выйти. Ну снег и снег, что, я снега никогда не видела? Правда, так много в Нью-Йорке никогда не бывает, но все же. Я постояла около пяти минут на улице, с закрытыми глазами, потому что я засыпала, и собиралась вернуться в купе. Я бы это сделала, если бы не почувствовала, что на меня кто-то налетел и сжал в объятиях. И этот кто-то – Чак. Я даже не открывая глаза почувствовала это. Потом подумаю, как он сюда попал, а сейчас я готова прямо на его плече завалиться спать. Стоп! Это же Чак! Блэр, проснись! (Чак Басс) Как и сказал Курт, я оставил мотоцикл возле какого-то столба, а сам побежал к Блэр. Я уже видел ее. Хоть и ее белое пальто сливалось со снегом, но я видел ее. Вот! Еще пара метров – и Би в моих объятиях. Преодолев последнее расстояние, я резко развернул ее и прижал к себе. Ее руки лежали на моих предплечьях, а голова на плече. Я же обхватывал ее талию, крепко прижимая к себе. – Слава богу, ты здесь! Мы так долго искали тебя, я думал, что это не закончится никогда, – сквозь сбивающееся дыхание прошептал я ей где-то рядом с ушком, обдавая ее холодную кожу горячим дыханием. Ее волосы так вкусно пахнут, поэтому я зарывался в них лицом, чтобы этот аромат не уходил. Но Би резко подняла голову и уперлась ладонями мне в плечи. – Отпусти меня! – Би изо всех сил отталкивала меня. – Ни за что, – улыбаясь ее стараниям проговорил я. – Нет, я не хочу, отпусти! – я немного ослабил хватку. Она сонно протерла глазки и снова посмотрела на меня, чтобы убедиться, что это я. – Уходи! Не хочу тебя видеть! Уйди! – кричала она. – Никуда я не уйду, чтоб ты знала, – с усмешкой проговорил я. – Зачем ты здесь? Уйди! Не хочу... не хочу... Из ее глаз полились слезы. Я переложил одну руку с ее талии на лицо и вытер одну щечку. – Не плачь, Би, – я ей улыбался, а она зло на меня смотрела. – Пожалуйста, уйди! Не делай этого снова! Мне же больно! – кричала сквозь рыдания она. – Я никуда не уйду, слышишь? – ее слова ударили в меня будто ножом, и я сильнее прижал ее к себе. – Ты тогда так же сказал! Ты обещал! Но ты ушел! Я больше не хочу тебе верить! – ее дыхание из-за непрекращающихся слез сбивалось, – Ну вот! Еще и поезд уехал! Это все ты виноват! – она ослабшими ручками толкнула меня в грудь. – Би, послушай меня... – Ты скотина, Чак, я тебя ненавижу и... – Блэр, выслушай! – повторил я, но она меня не слышала. – И чтобы ты ни сказал, я тебя никогда не прощу за все, что ты мне сделал... – Блэр! – я встряхнул ее за плечи и подтянул ближе к себе. – Что?! – крикнула она. – Я люблю тебя, – выдохнул я. На сердце сразу стало так легко. Почему я раньше этого не сделал? Эти слова такие приятные и нежные. Мне это очень понравилось. Би смотрела на меня так странно, удивленно. Не ожидала, да? – Ах ты, – она ударила меня по щеке, – последняя, – толкнула меня, – задница, Басс, – она снова толкнула меня, но я поймал ее за руки и прижал к себе. Да, вот теперь я не ожидал такого поворота событий. – И это все, что ты мне скажешь? – с улыбкой спросил я, одной рукой заправляя ее волосы за ушко. – Я тебя ненавижу, Чак Басс! – прошипела она, – Ты говоришь мне это сейчас, когда мог сказать еще тогда, в Эмиратах! Почему?! Почему ты не сказал тогда?! Ничего бы этого не было! – кричала Би, крепко сжимая в своих маленьких кулачках распахнутый воротник моего пальто. – Знаю, я идиот, прости меня. Я опять убежал от своих чувств, но теперь я никуда не денусь, – честно сказал я, ведь я действительно никуда не собирался деваться. – Я тебе не верю и прощать не собираюсь, – мягко сказала Би, слегка ослабляя свою хватку. – Придется, малыш. – Самоуверенный подонок, – прошептала Би, посмотрев мне в глаза. – Я сказал тебе, что я люблю тебя, а ты ударила меня и говоришь о прошлом, – напомнил я. – А что ты хочешь от меня? Чтобы я бросилась тебе на руки с ответным признанием? – Ну, в фильмах именно так и делают, – смущенно проговорил я. – К сожалению, мы не в фильме, – ответила Блэр и улыбнулась. Я видел, как она хотела спрятать улыбку, но у нее не получилось. Я засмеялся ее попыткам, а она улыбнулась еще шире и уткнулась лицом мне в грудь. Ее нежные руки обвили мою шею, а я тут же прижал ее сильнее к себе. Би подняла голову наверх, не отрываясь от моей груди, положила указательный пальчик мне на подбородок и опустила его. Наши глаза встретились. Я взял в руку ладонь Блэр, которой она держала мой подбородок и поднес к губам, чтобы поцеловать каждый тоненький пальчик. – Я тоже люблю тебя, – проговорила она. Теперь мне стало совсем хорошо. Наконец-то! Все стало ясно и чисто между нами. Мое тело заполняло такое приятное тепло от ее слов. Да и от того, что она рядом. С улыбкой я приблизился к ее лицу. Слеза скатилась по ее щеке, но я знал, что это счастливая слеза. Я бережно собрал ее пальцем, а затем положил ладонь на ее щеку. Я поцеловал ее самым искренним поцелуем, что у нас был. Сейчас можно было не скрывать свои чувства. Я улыбался и Би тоже. Мы засмеялись вместе и сильнее прижались друг к другу. – Я люблю тебя, Би, так сильно, как ты даже не сможешь себе представить, – прошептал я ей в губы. – Поверь, могу, ведь я люблю тебя не меньше, – она положила руку мне чуть ниже живота, – У тебя здесь тоже бабочки, или это я одна такая? Я рассмеялся и так же тихо ответил: – У меня там не то что бабочки, там стадо оленей самбу танцуют! Блэр звонко рассмеялась и, обняв меня за шею, обхватила ножками мою талию. Я тут же подхватил ее под попу и крепко прижал к себе, целуя ее губы, лицо. – Давай сразу кое-что проясним, – серьезно сказал я, – Ты живешь со мной, понятно? И ответ «нет» не принимается. – Я и не собиралась отказываться, – улыбнулась Би и поцеловала меня в нос. – И еще, самое главное – никакого Уилла, – я нахмурился. Блэр рассмеялась. – Что смешного? Би, ты только моя, не забывай об этом! Блэр достала из кармана телефон и начала кому-то звонить. – Ты кому? – спросил я. – Уиллу, – спокойно ответила она, – Нам нужно кое-что разъяснить. Би придвинулась ближе ко мне, чтобы я слышал то, что будет говорить этот идиот. – Да, Би, – сказал он, а я от злости сильнее сжал Блэр в своих руках. – Привет, Уилл! Как ты? – мне не нравится этот веселый разговор, но Блэр же меня любит. – Отлично, а ты? Ты где сейчас? – Я в Австрии, без понятия в каком городе, мой поезд уехал, но я здесь, с Чаком. – Ну наконец-то, надеюсь, вы там все прояснили? – спросил он, а я потерял нижнюю челюсть где-то на земле. Как так?! Он же ее парень. В смысле, бывший парень, но он же еще об этом не знает! – Да, у нас все замечательно. Спасибо огромное, Уилл, за то, что ты делал, – улыбнулась Би, а я никак не мог понять, что же происходит, – Как только мы вернемся в Нью-Йорк, я перечислю на карту твои пятьдесят тысяч. – Да ладно тебе, Би, какие деньги?! Мы же друзья! – Ну хотя бы тридцать! Ты их заслужил, ты прекрасный актер! – Ну, не смущай меня! К тому же, это было и мне на руку. – Да-да. Как там у тебя с Колином? Я уверена, он вне себя! – Он мне только что позвонил, несмотря на такой ранний час, и предложил встретиться, я как раз сейчас в такси. – Ну, тогда потом расскажешь, как прошло все. Только если дойдет дело до постели, без подробностей. – Да-да, я понял. Пока, Би. – Пока, Уилл. Блэр положила телефон в карман и смущенно подняла на меня глаза. – Чак, пожалуйста, скажи что-нибудь, – она провела ладонью по моему лицу. А я все еще стоял в замешательстве. Уилл – гей?! То есть, она, так же как я Миле, платила ему, чтобы я ревновал?! – Он что, гей? – спросил я после молчания. – Ну типа того, – прошептала Би и поцеловала меня в щеку. – И ты ему платила, чтобы я ревновал? – А что, получилось? – Би сощурила глазки. – Блэр, как ты могла?! – я поднес ее к рядом стоящему столбу и прижал ее к нему, – А если бы я его убил случайно? Он же всегда возле тебя крутился! И целовал тебя, и обнимал! А тогда, когда я его впервые увидел, когда ты вышла из ресторана к нему, он закинул тебя в машину и прыгнул сверху! Ты вообще понимаешь, что я подумал и... – Шшш, – Блэр приложила указательный палец к моим губам, – Прости меня, Чак. – Когда ты делаешь такие глазки тебя не простить невозможно, – выдохнул я и позволил ей себя поцеловать. – Я люблю тебя, Чак. – Мне так нравится, когда ты это говоришь, – признался я. – Это хорошо, потому что я буду постоянно тебе это говорить. – Я тебя люблю, Би, и ты тоже привыкай. Я буду тебе это говорить всегда, – я зарылся лицом в ее локоны, а она запустила пальцы в мои волосы, прижимая к себе. – Теперь мои условия, – сказала она, – Я надеюсь, ты понимаешь, что спишь ты только со мной, тебе ясно? – Би, неужели ты думаешь, что я стану тебе изменять? – я поднял бровь. Как она вообще могла такое подумать?! – Кто тебя знает. Просто, тебе на будущее: еще раз сделаешь мне больно, я уйду навсегда. Понял? Я больше не вернусь, потому что мое драгоценное терпение и выдержка закончатся. – Би, что мне сделать, чтобы ты меня простила? – я поставил ее на землю и взял в ладони ее лицо, – Что ты хочешь? Я тебе все дам! Дорогая одежда, украшения, самые лучшие курорты, машины, яхты, все что... – Ты придурок, Чак, – дрожащим голосом прошептала она, вцепившись своими маленькими пальчиками в мои руки, – Ничего мне не надо. – Что ты хочешь, любимая, что тебе нужно? – я вспомнил, что задавал ей такой же вопрос, когда они с Элизабет собирали чемоданы перед Эмиратами. – Мне нужен только ты, Чак! Как ты этого не понимаешь? – по ее щеке потекла тоненькая полосочка слез, – Всегда был, есть и будешь нужен. Никакие шмотки, драгоценности и прочее не заменят мне тебя, глупый! Я приник к ее губам со всей страстью, что мог иметь сейчас. – Спасибо, девочка моя, я люблю тебя, – прошептал я ей в губы. – Дурак, – прошептала она в ответ и сильнее прижалась к моим губам, – А еще разберись с Милой. Ох да, нужно с моей девушкой разобраться. Сейчас сейчас. Я достал из кармана пальто телефон и начал искать ее номер в телефонной книжке. Я придвинул Би ближе к себе, чтобы она тоже слышала. – Басс, – она подняла трубку. – Гарсиа, катись на все четыре стороны! – Чак зачем так грубо? – Блэр нахмурилась. – Ладно, по просьбе Блэр: Мила, собирай свои вещи и уезжай домой! Твои деньги я перечислю тебе на карту, как только мы с Би вернемся в Нью-Йорк, – пообещал я. – Ну наконец-то! А я тебе говорила с самого начала, что... – Не важно, что ты мне говорила, – перебил ее я, – Признаю, ты была права, так было бы проще, но... – Басс, ты бесишь! Как Блэр только может быть с тобой? – фыркнула она. – Скорее, как я могу быть без него, – прошептала Би и поцеловала меня в щеку, – Мила, я тебе потом перезвоню, а сейчас я должна поговорить с Чаком! – Би выхватила телефон и сбросила вызов, – Значит вот как ты встречаешься с Милой! – Так же как ты с Уиллом, – оправдался я. – Я не собиралась устраивать этот цирк с Уиллом! – Но устроила же! – А ты хочешь знать, почему? – нахмурилась Би, а я увидел, что она снова расстроена. – Почему? – ласково спросил я, обнимая ее. – Потому что тогда утром, когда я проснулась у тебя после того бара, ты сказал, что нашел девушку. Я спросила, любишь ли ты ее, а ты ответил, цитирую: “Пока нет, но она замечательная, так что все еще впереди”. И что мне после этих слов оставалось делать?! – Господи, любимая, прости меня! – я опустился перед ней на колени, – Если бы ты хоть чуть-чуть намекнула, что ты ревнуешь, я бы сразу перестал. Ведь я просто проверял тебя. Я должен был знать, любишь ли ты меня! – Так спросил бы! – И что бы ты мне ответила? – Ну да, я бы послала тебя, в лучшем случае, – она опустилась на корточки рядом со мной, – Что было – то было. – Да, – утвердительно кивнул я, – Главное, что мы сейчас вместе, да? – Да, – кивнула Блэр и поцеловала меня. Мы встали на ноги и еще стояли несколько минут, просто целуя и обнимая друг друга. – Чак, мне холодно, – постукивая зубами, прошептала Би, – Куда мы пойдем? Мы же не можем остаться на ночь на вокзале. Я взял и обхватил своими ладонями ее и поднес ко рту, обдавая ее пальчики горячим дыханием. – У меня мотоцикл вот там, – я указал рукой за спину, – Здесь до города минут двадцать ехать. – Поехали, – улыбнулась Би. – Я люблю твою улыбку, – прошептал я и поцеловал ее улыбающиеся губки. Затем я поднял ее на руки и понес к месту, где остался арендованный Harley. Когда приедем, позвоню Курту, чтобы вернул его. Блэр села за мной и обхватила меня руками. Она просунула ладошки под мое пальто и выводила на моей груди узорчики. (Блэр Уолдорф) Пока мы ехали, у меня было предостаточно времени подумать. Я себя чувствовала самой счастливой. Не выходило из головы только то, что Чак такой же идиот, как и я и нанял Милу, чтобы я ревновала. Все-таки мы с ним одинаковы. Я твердо поставила себе условие: я верю ему в последний раз. Если он снова меня оставит... я даже представить не могу, что со мной будет. После всех наших признаний, после всего-всего, он просто не имеет права меня обидеть. Я хочу быть с ним, я люблю его. И наконец-то он это знает. Привязанный к сердцу камень наконец-то упал в бездну, а я теперь чувствую себя легко и свободно. Я слышу, что в словах Чака нет никакого подтекста или лжи. Они так же искренни, как мои. Мы увидели вывеску, на которой было написано, что город называется Либен. Чак остановился и спросил у прохожего, есть ли здесь отели. В этом маленьком городке, населением в 700 человек, есть два мотеля. – Любое место подойдет, – улыбнулась я Чаку и поцеловала его. Мы подъехали к мотелю и для начала узнали, который сейчас час. Было восемь часов вечера. Затем Чак сказал, крепко обнимая меня: – Нам нужен номер на двоих. – К сожалению, остались только комнаты на одного. Здесь отдыхает много пар, поэтому все занято, – девушка виновато улыбнулась. – Нам подойдет одноместный номер, да, малышка? – спросил меня Чак, целуя в висок. – Да, конечно, дайте нам любой. Девушка улыбнулась и зарегистрировала нас пока на одну ночь. – Пойдем куда-нибудь? – предложил он мне, ни на секунду не отпуская мою руку и талию. – Да, пойдем, – согласилась я, легонько прикоснувшись к его губам, – Ты голодный? – Да. – Нужно купить пару вещей на завтра и пойти поесть. – Ты не брала одежду? – удивился Чак. – В Шладминге очень много магазинов. Я взяла только косметичку и белье. Все остальное планировала купить там. Надеюсь, здесь есть что-нибудь получше секонд-хэнда. Мы сели на мотоцикл Чака и отправились в город. Солнце уже давно село и было темно, как ночью. Только везде горели фонари, стоявшие вдоль всех дорог и тротуаров. Их свет так красиво падал на скулы моего любимого, что я не могла от них оторваться. Я чувствовала, что мне все труднее и труднее отпустить его хоть на секунду. Это ведь хорошо, да? Названия магазинов были абсолютно незнакомы мне, поэтому мы остановились у первого с нормальной витриной. Там была и мужская и женская одежда. Не в нашем с Чаком стиле, но хоть что-то. – Может поищем еще где-нибудь? – с надеждой предложила я. – Би, уже почти все магазины закрыты. Где мы будем что искать? – Чак положил теплые ладони мне на предплечья и слегка погладил их. – Ну ладно, – я улыбнулась и прошла вглубь магазина. Почти все вязаное. Свитера и прочее... Мне понравилось милое светло-бежевое платье и я пошла его мерять. А так же темно-синий свитер с зимним узором и желтую вязаную кофту с юбкой в мелкую клетку. Чаку я нашла один более менее приличный костюм, синий свитер и джинсы. Только я разделась и собралась одевать платье, как шторка примерочной распахнулась и там появился Чак. Я прекратила закрывать руками какие-либо части тела и возмущенно посмотрела на него. – Я соскучился, – объяснился он и обнял меня, поцеловав в голову, а затем в лоб и щеку. – Я голая, – напомнила я. – Я что, тебя голой не видел? Даже если бы не видел, это уже не имеет значения. – Я имею в виду, что мне холодно, – поежилась я. – Ой, прости, – испугался он и приказал мне немедленно мерять одежду, – Не хватало, чтобы ты еще простудилась. Он вышел из моей примерочной и скрылся в своей. Мы купили все, что выбрали и вышли из магазина с белыми бумажными пакетами. – Осталось найти магазин нижнего белья и все, – прошептала я ему над ухом уже сидя на мотоцикле. – Поехали, – он повернул голову и поцеловал меня в носик. Чак ехал медленно, потому что у нас не было шлемов. Я очень рада, что он ездит аккуратно, не хочу умереть на трассе. Мы нашли еще какой-то магазин. Там мы купили белья, а я взяла еще и вязаные колготки для платья и юбки. А пока Чак не видел взяла чулки, в качестве сюрприза. Надеюсь, я угадала с размером. С тремя пакетами мы подъехали к скромному кафе. Оставив мотоцикл у входа, мы прошли внутрь. Это было что-то вроде уютного мини-ресторана, в котором подают известные австрийские колбасы и сосиски. Как только я о них подумала, сразу захотелось их съесть. Нас провели к столику с двумя диванчиками у окна и сразу вручили меню. Я села рядом с Чаком, поставив наши покупки на диван напротив. Он помог мне снять пальто. А затем крепко обнял меня и сильно прижал к себе. – Я тебя люблю, – прошептал он, а сердце опять ушло в пятки от его признания. – И я тебя, – улыбнулась я, потому что стало так легко после этих слов. – Два глинтвейна, пожалуйста, – Чак махнул рукой официантке, – Что ты будешь кушать, любимая? Я готова голодать целыми днями, если ты так будешь меня всегда называть! – Хочу австрийских сосисок. Таких больших, – я смущенно уткнулась лицом ему в плечо. – А вы что будете? – после записи в блокнотике девушка обратилась к Чаку. – То же самое, – ответил он. Чак взял мой подбородок и поднял его наверх, чтобы посмотреть в мои глаза. – Чак, я должна кое-что знать, – прошептала я, и от одного только воспоминания я чуть не заплакала. – Что хочешь, солнышко, – он провел большим пальцем по моей щеке. – Ты ведь больше так со мной не поступишь, да? – с надеждой спросила я, – Ты ведь понимаешь, что после того, как ты мне сказал, что любишь меня, мне будет в сто раз больнее, так что если ты вдруг решишь снова меня оставить, пожалуйста, сделай это сейчас. – Я тебя люблю, – он стер слезу с моей щеки, – И хочу, чтобы ты была рядом. И сегодня, и завтра, и всегда. Поняла меня? Мы не можем быть по отдельности. Пора это принять, Би. Нам суждено быть вместе. – С каких пор ты веришь в судьбу? – слабо улыбнулась я. – Как только узнал, что тогда, десять лет назад, это была ты. Если бы это была не судьба, то стольких совпадений не случилось бы. Ты бы не была девушкой Арчибальда, либо я не был бы его другом. Элизабет не встретила бы тебя в музее. И еще очень много случаев. Теперь веришь? Я кивнула. – Но мы же с тобой официально не вместе, – сказала я. – Приедем в Нью-Йорк, встанем посреди Таймс Сквер и поцелуемся. Отличный способ объявить всем что... – Нет, ты не понял. Ты же мне не предложил быть твоей девушкой. Чак на секунду замолчал, а затем, не смотря мне в глаза, тихо пробормотал: – Я не знаю, как это делается. Я вспомнила, что у Чака ни разу не было официальной девушки. Ух ты! Снова я первая в чем-то в его списке. Ну, Мила теперь не считается. – Как хочешь, Чак, – ответила я и стала ждать от него предложения. Он задумался на несколько минут, а затем повернулся ко мне. – А если я скажу тебе, давай перейдем на «мы», это подойдет? Я была так удивлена, такого мне еще никто не говорил. – В самый раз, – прошептала я. Чак засмеялся и подтянул меня к себе, усаживая на колени. Я провела пальчиком по его щеке, подбородку, шее и остановилась на ключице. Я обхватила руками его за шею и поцеловала. Он крепко прижал меня за талию к себе, поглаживая мои ножки. Когда принесли еду, мы начали кормить друг друга. Последний раз такое было в Дубаи, когда я устроила ему амнистию и позволила остаться со мной на целый день. Тогда мы кормили друг друга спагетти, бифштексом и десертами. По дороге мы зашли в супермаркет и купили всяких вкусняшек с собой. В мотель мы приехали поздно, часов в двенадцать. В нашей комнате было прохладно, поэтому я одела синий свитер, который только что купила. Когда я вышла из ванной, Чак уже лежал на нашей одноместной кровати. Он повернулся ко мне и осмотрел мои ножки, сексуально торчащие из-под короткого свитера. Он распахнул объятия передо мной и тихо сказал: – Иди ко мне. Я быстро побежала к нему и прыгнула в его объятия. Он быстро уложил меня под одеяло и крепко прижал к себе. Я закинула ножку ему на бедро и сильнее притянула его, чтобы сократить расстояние между нашими телами до нуля. Он обеими руками держал мое лицо и вглядывался в мои глаза с улыбкой. Я же обнимала его чуть выше талии. – Я должен тебе кое-что рассказать, – тихо сказал он, – И вообще, между нами не должно быть секретов. Я сегодня, сейчас, хочу все-все тебе сказать. – Ого, какая ответственность, – деланно серьезно сказала я, пряча улыбку, которая невольно вылезала на лицо при виде моего любимого. – Я серьезно, Блэр, меня это мучает уже столько времени. – Для начала, когда это было? – Это было в лифте в Empire, когда мы оба приехали спасать СереНейта. – Хм, это далеко, – я задумалась, ведь до этого очень много всего случилось, – Может, по порядку? – Ну, давай, – Чак чуть-чуть нахмурился, видимо вспоминая все, что было между нами, – Так. Первое. Помнишь, когда мы впервые встретились. Нет, не в туалете Palace, а в доме Барта и Элли. Тогда, когда вы с Джи собирались пойти в клуб. Я тогда поехал с вами, а потом Серена и Нейт приехали. Помнишь, мы с ним были в ссоре, а вы нас мирили? – Конечно, помню, – подтвердила я, с улыбкой вспоминая, как Джорджи всячески описывала мне Чака с плохой стороны. – Так вот, мы поссорились из-за тебя. – Что? – удивилась я, – Давай, подробней! – В общем, мама мне позвонила и сказала, что у Кэма новая няня. Только сейчас не злись, но пока мама не сказала твоего имени, я сразу подумал, что нужно быстренько туда поехать и трахнуть ее. Но когда мама сказала, что это Блэр Уолдорф... Только без обид, мне захотелось переспать с тобой еще сильнее, – Чак засмеялся, а я ударила его кулачком в грудь. – Ну, что дальше? – Дальше я позвонил Нейту, он пришел. Я сказал ему, что ты – новая няня. Ну и сболтнул, что собираюсь туда ехать, сама знаешь зачем. Ну, Нейт взбесился, сказал, что я не стою секса с тобой, что-то там еще, что он меня убьет, если узнает, что это было. Вот так мы и поссорились, – заключил Чак. – А я тогда, когда мы ехали домой в твоем лимо, еще удивилась, зачем Нейт мне звонил и спрашивал, – засмеялась я. – Кстати, про лимузин, – я отвел глаза, – Это очень глупо и по-детски, и вообще стыдно, но когда ты уснула я хотел тебя поцеловать, но Артур мне крикнул, что мы приехали, и я не успел. Я улыбнулась. Мне было так приятно. А Чак все не возвращал глаза на место. Поэтому я положила ладонь на его щеку и повернула голову к себе. Он с опаской поднял на меня глаза. Я засмеялась и прошептала: – Совсем не глупо. И поцеловала свои любимые сладкие губки. – Разве что чуть-чуть. Я засмеялась, а Чак ударил меня по попе под одеялом. – Что потом? – поинтересовалась я. – Потом... так, что было потом. Потом мне было очень обидно когда ты меня послала после того, как мы с тобой всю ночь целовались, когда этот идиот тебя... – Чак нахмурился и сжал кулаки на моей талии. Я поспешила погладить его по накаченным рукам, чтобы он успокоился. – Прости, – прошептала я, по привычке катая свой ключик по цепочке, – Я думала, так будет лучше. Я тогда не знала, что мы не сможем отклеиться друг от друга. – Ты его не снимала? – Чак провел указательным пальцем по моей шее. Я покачала головой и отвела взгляд. – Убеждала себя, что не снимаю только потому что это Tiffany. Чак засмеялся. – Что дальше? – перевела тему я. – Дальше... прости, что отобрал у тебя Нутеллу, – улыбнулся он. – Ты еще и виски вылил, – я делано расстроенно нахмурилась. – Тебе нельзя пить! – серьезно сказал Чак. – Почему это? – Потому что я хочу, чтобы ты была здоровая и красивая, – он погладил мою щеку. – Ладно, убедил, – улыбнулась я, – Тогда я, как твоя официальная девушка, запрещаю тебе пить спиртные напитки, кроме как на праздники. Чак нахмурился, но потом, когда я разгладила его морщинку между бровями, сказал: – Ладно, только потому что я люблю тебя. – Мм, это хорошо, тогда ты еще курить перестанешь. Даже сигары. – Ради тебя – все что угодно, – он поцеловал мою руку. – Что там дальше у нас было? – Дальше... дальше у нас был долгожданный секс. Ну, не знаю как у тебя, а у меня долгожданный, – он провел кончиками пальцев от моего колена, по бедру, а потом опустил ладонь на левую ягодицу и как обычно начал водить по моей татушке, – Честно, уже тогда я тебя любил, но иногда не признавался себе в этом. Вообще, Нейт это заметил сразу, как только мы уехали из дома, когда они с Эс пришли рассказывать о помолвке. В баре он мне сказал, а потом всячески меня подкалывал. Так, а потом... а потом... – он посмотрел на меня с извиняющимся и сожалеющим выражением лица. – Опустим часть, когда ты нагло от меня ушел, – я легонько толкнула его в грудь, а он притянул меня обратно и прижал мою голову к его груди. – Прости меня, малышка. Я правда, думал, что так будет лучше для тебя. Но я не смог держаться от тебя на расстоянии, я слишком люблю тебя, – он прошептал мне это в самую макушку. Я подняла расстроенные и обиженные глаза на него. Он погладил мою щеку и поцеловал меня. – Вот мы и дошли до лифта. Во-первых, я хочу тебя убить за то, что ты сидела в одном белье на стойке перед моим работником. – Твой ключ мне просто так не давали, – нахмурилась я. – А позвонить мне? – он подтянул меня выше к себе. – Гордость, – пожала плечам я и ответила легкой пощечиной на его смех, – Ну, в мыслях сразу сто идей, о чем ты подумаешь, когда в два часа ночи на дисплее телефона увидишь мое имя. – Эээ... А у меня ни одной. Ну, только: “Быстрее поднять трубку, пока она не передумала звонить и не сбросила” и все. Я рассмеялась и обхватила его шею руками. – Так, вот мы дошли до лифта, – он злорадно потер руки за моей спиной, – Когда ты одевала платье и просила меня его застегнуть, – Чак выдержал эффектную паузу, – Я с самого начала знал, что оно вывернуто наизнанку! Ха-ха-ха! – он зло посмеялся, – Я тебе не сказал, потому что хотел, чтобы ты еще раз разделась. – Ах ты, – я замахнулась на него и ударила по плечу, – Ты... ты... ты... – Ну? Ну кто я? – Извращенец, – только и смогла сказать я. – Нет. Я люблю только твое тело, – заявил он. – А ты спал с Милой? – задала я давно наболевший вопрос. Он посмотрел на меня, как будто я сморозила очевидную глупость, либо что-то настолько отвратительное, что воздух, от этих слов, сам заполнится отравленным газом. – О Боже! Фу! Как ты могла такое подумать! Я только ради тебя вообще терпел ее присутствие в моем пентхаусе! – Ради меня? – удивилась я, – Ради меня ты мог только признаться мне пораньше, идиот! Ради меня он, – фыркнула я. – Прости, детка. Я такой же гордый, как ты, – он аккуратно убрал мой локон с лица. – Но зато ты первый мне признался, так что я гордее тебя, – я гордо вскинула подбородок. – Вообще-то, нет, – он покачал головой. – Как это, нет? – я округлила глаза, прокручивая в голове сегодняшний день, вспоминая, не сболтнула ли я чего. – Можешь даже не стараться, это было не сегодня, – он как будто прочитал мои мысли. – Чак, ты что-то путаешь, – уверенно сказала я. – Ты этого помнить не можешь. Ты меня еще утром уламывала сказать, что ты мне говорила ночью, – он посмотрел на меня исподлобья. Я начала вспоминать то утро, когда я проснулась у него дома во второй раз. Черт, неужели, я это ему говорила. – О боже! Ну я и идиот! – я сделала фейспалм. – Что ты! Это было очень приятно. Почти как сейчас, – он погладил меня по щеке, убирая мою руку с нее, а затем притянул к себе, – Если тебя это успокоит, то я тебе отвечал тем же, надеясь, что утром ты ничего не вспомнишь. – Да, стало намного легче, – я уткнулась лицом в его теплую грудь, которая пахла его запахом. Таким родным и приятным. (Чак Басс) Еще несколько часов мы вспоминали историю наших отношений. Дошли до Дубаи. Вспомнили, как мы гуляли вместе по Dubai Mall и ели сладости. А так же Би призналась, что тот щенок у нее с собой в сумке. Когда дошли до той ночи X. Когда... когда я... сделал это с моей Би. При воспоминании она по привычке выгнула спину и пошевелила лопатками сбрасывая с себя воспоминания той ночи. В ту же секунду я повернул Би к себе спиной, убрал наверх свитер Би и начал целовать ее спинку. Шрамов почти не было, но пара еле заметных от наложенных швов все же чувствовались губами. – Чак, успокойся, хватит, – она потянулась рукой назад и нежно опустила пальчики в мои волосы, пока я продолжал целовать ее спинку, которая столького натерпелась, – Не надо, что было, то было. – Я сволочь, Блэр, ты не должна меня прощать... – Но я же простила, – прошептала она, резко притягивая меня наверх и заставляя меня обнять ее сзади, прижимаясь грудью к ее спине, – Потому что я люблю тебя. Ты же ведь такого никогда не сделаешь снова, верно? – Я тебя люблю. Никогда. Даже если ты мне изменишь, – с горечью произнес я. – Как можно изменить тому, кого любишь больше всего на свете. Только ты так можешь. – Я никогда тебе не изменю, Блэр, – уверенно заявил я, – Я не спал ни с кем, кроме тебя очень давно. И не собираюсь. Я клянусь тебе. – Пожалуйста, сдержи свое слово, – тихо попросила она, – Мне можешь причинить боль только ты. Не делай этого, Чак. Это очень ужасное чувство. Оно необъяснимо, неописуемо, – мне на руку упала слеза Би, и я тут же развернул ее к себе и притянул ее лицо к своему. – Я больше не могу видеть твои слезы, Уолдорф! Я клянусь тебе, я сделаю все возможное, чтобы они ни разу не коснулись твоих щечек, ты поняла меня? – Би уверенно кивнула, глотая слезы, – Только ты должна пообещать мне тоже кое-что. – Что? – сквозь слезы прошептала Би. – Как только ты почувствуешь, что ты несчастна со мной или не любишь меня больше – уходи. Я хочу для тебя только счастья. Я как-нибудь переживу, но ты должна быть всегда счастлива. – Дурак ты! – воскликнула она, – Никогда, – никогда, слышишь? – я не разлюблю тебя. Я никого никогда так не любила, как я люблю тебя. И с тобой я всегда буду счастлива, как ты не понимаешь этого, дурак?! Она ударила меня по щеке, а я ответил на ее пощечину поцелуем, крепко прижимая к себе. – Мне такого никогда не говорили, – не отрывая наши лица друг от друга прошептал я. – Я опять в чем-то первая у тебя в жизни, – тихонько засмеялась Би. – Ты всегда номер один в моей жизни, Уолдорф, поняла? – Поняла, Басс, – с улыбкой ответила она, – Давай поспим. – Мы завтра идем куда-нибудь? – спросил я, отодвигаясь на край кровати, чтобы Би было как можно больше места. – А ты хочешь? – Я хочу быть везде с тобой. Даже в лес, в поход я бы пошел, только если бы ты была рядом. Я бы даже в Антарктиду поехал, только если держать твою ручку. Хотя нет, в Антарктиду мы не поедем, ты простудишься и заболеешь, а это очень плохо, – я поцеловал ее в лоб. – Давай оставим Антарктиду на другой раз, а завтра останемся здесь, – предложила Би. – У меня опять амнистия? – со смешком спросил я. – Нет, – Би покачала головой, – У тебя досрочное освобождение. – За то что вел себя хорошо? – Вообще-то, не очень хорошо, но я тебя прощаю, – Би коснулась кончиками губ моих. – Я люблю тебя, малышка, – прошептал я ей на ухо, укладывая ее к себе в объятия, на грудь. – И я тебя люблю, милый. Блэр уснула, а я долго не мог последовать примеру любимой. Насмотреться на нее спящую (да и не спящую) невозможно. Она так прекрасна. Милое и спокойное личико, на котором временами появляется сонная улыбочка. Шелковистые локоны в неразборчивом порядке разлетались по моей груди даже после того, как я аккуратно складывал их. Во сне она обхватила мой пояс рукой и водила пальчиками по моему ребру, заставляя меня испытывать невероятное чувство щекотки, от которого я чуть ли не скакал по кровати. Я не мог этого делать, потому что моя девочка спит тут, и я не должен ее разбудить. Вскоре уснул и я. Крепко прижимая любимое тело к себе, я провалился в сон. Я был безумно рад, что даже в нем моя Би меня не оставила. Мне приснились мы вместе. Я верил, что все у нас будет хорошо. Возможно, Би пока не догадывается, что мы планируем провести всю жизнь вместе, но надеюсь, что вскоре она это поймет. Через несколько часов, а для меня это было словно пара минут, я почувствовал сквозь сон теплую ладошку на своей щеке. Невольно улыбнувшись, я не открывал глаза. Я ждал, когда она сдержит свое обещание. Вот оно! Она коснулась губами моих губ и нежно поцеловала меня. – Доброе утро, – прошептала Би и обхватила мою шею покрепче. – Доброе, – пробормотал сонным голосом я, от чего Блэр тихонько засмеялась. Люблю когда она улыбается или смеется сквозь поцелуй. Это так приятно. Когда я наконец нормально проснулся, я зажал сильной хваткой тело Блэр в своих руках и прикоснулся губами к ее шее. Как же вкусно пахнет ее кожа. Я вдыхал ее аромат, не имея возможности остановиться. Хотелось еще и еще. Как наркотик. Только мой наркотик – Блэр. Я перекатил ее на спину и навис над ней, всматриваясь в шоколадные глазки. Они улыбались мне. Именно глаза, не только губы. Этот безумно сладкий и приятный момент прервал телефон Би. Она потянулась к прикроватной тумбочке и приложила телефон к уху: – Блэр Уолдорф. Ей что-то сказали, а у Блэр на лице появился виноватый вид. – Ой, спасибо большое, что вы за день напоминаете о консультации, но отмените ее, пожалуйста, я передумала удалять татуировку. Да, и вам всего хорошего. – Ты ее оставишь? – спросил я, не давая ей ответить поцелуем. – Конечно, оставлю, – уверенно прошептала Би, – Я хочу чтобы ты был не только в моем сердце, в мыслях и так далее, а еще на кусочке моего тела. Мне кажется, ты так ближе. – Я люблю тебя, – прошептал я, целуя лицо моей крохи. – Я знаю, любимый, – с улыбкой кивнула Би, смотря в мои глаза, в которых было подтверждение моих слов. Я снова продолжил ее целовать. Через несколько минут Би со смехом сказала: – Ты колючий! Можно я тебя побрею? – Забыли купить бритву, – расстроился я. – Я могу тебя побрить моей бритвой, – рассмеялась Би. – Нет уж, терпи! – заявил я и прижался к ее губам, заглушая ее звонкий и радостный смех. – Ну, Чаааак! – протянула она, – Хотя, мне нравится, – Би провела ладонью по моей щеке, трогая пальчиком щетинки, – Кстати, тебе не холодно? – Блэр обхватила мою голую спину руками, пытаясь согреть, – Я в свитере и мне холодно. – Холодно? – испугался я и, укладываясь вплотную к Блэр, накрыл нас одеялом. – А тебе? – Нет. Ты меня греешь, – ответил я, расправляя сбившиеся за ночь кудряшки. – Я так рада, что проснувшись увидела тебя, – прошептала Би, опустив глаза. – А кого же еще? Блэр помолчала немного, а затем, подняв голову наверх, сказала: – Никого. Пустую кровать, как тогда. В сердце опять защемило. Я даже не представлял, сколько боли я ей причинил. Не только самому дорогому в этом мире человечку, но и себе тоже. – Блэр, – начал я, поднося лицо Би вплотную к своему, – Я никогда больше от тебя не уйду. Разве что как-нибудь, когда мне нужно будет рано уйти на работу, а ты будешь так сладко спать, что я не смогу тебя разбудить, поэтому уйду в офис. Поняла? Я люблю тебя больше жизни. Ты для меня самое дорогое, ты знаешь об этом? – Пообещай не изменять мне, – нет, вы посмотрите на нее! Неужели непонятно, что нельзя предать самого дорогого человечка, мою крошку. – Блэр! – рыкнул на нее я, – Перестань! Ты для меня единственная, глупышка! – Это хорошо. – Увижу тебя с кем-то, – я нахмурился. В голове возникла картинка, что Блэр целуется с кем-то другим, и я сразу же плотно сомкнул зубы и сжал руки в кулаки. Блэр поспешила успокоить меня и сказала: – Не увидишь. Я не собираюсь доставлять тебе такой радости избить кого-то... – Блэр, я серьезно! Я не выдержу предательства. Би гладила мое лицо и вглядывалась в глаза. – Я понимаю. Но я выдержала четыре раза, – я нахмурился, – Это было безумно больно, поэтому я сделаю все возможное, чтобы ты никогда этого не почувствовал. Ведь я люблю тебя. – Прости меня. Я всегда буду с тобой. И я никогда не подниму на тебя руку. Я обещаю. – Чак, просто не верь таким глупостям, подобным пьяному бреду Евы. Теперь, поскольку я знаю, что ты меня любишь, я понимаю, что ты чувствовал, когда Купо убеждала тебя, что я нанятая сука... – Не говори так о себе, малыш. – ...но ты не должен был так делать. Ты ведь это понимаешь, да? – Конечно понимаю. И понял, что совершил самую огромную в мире ошибку тогда, когда ты подняла руку, лежа на кровати, – в голове всплыли воспоминания навсегда вбитые в память, – и дотронулась до своей спины. Точнее до того, что от нее оставалось. Блэр, позволь мне признаться в этом Барту, Эл и остальн... – Нет, забудь, – отрезала Би, – Это может всплыть, и тебя посадят. – Я должен сесть! – А обо мне ты подумал? Ты будешь в тюрьме, а я? Ты обещал всегда быть рядом, не забывай, Басс! Я задумался и в то же мгновение прижал голову Би к своей груди, целуя ее в затылок. – Я люблю тебя, люблю, очень сильно люблю. – Не полюби только никого сильнее. Я же сучку за волосы лицом по асфальту оттаскаю, чтобы знала, что такое стоять у меня на пути. Я засмеялся и прижал Би еще сильнее к себе. Хотелось ей сказать, что нашу дочь она не сможет оттаскать за волосы лицом по асфальту, ведь только ее я полюблю, а ее мамочку я всегда буду любить сильнее всех на свете. Но не сказал, потому что не хочу обременять Блэр мыслями о семье. Через какое-то время я привяжу Би к себе всеми возможными способами, потому что это моя маленькая девочка. – Блэр, мы должны вернуться в Нью-Йорк до двадцать пятого, – я вспомнил кое-что очень важное. – Зачем? – В этом году Дик Кларк по состоянию здоровья не может вести получасовую трансляцию с Times Square перед падением хрустального шара, – с улыбкой начал я, – Поэтому... – О боже! – Блэр очень широко улыбнулась я схватила мое лицо ладонями. – Меня... – Пригласили занять его место! Аааа! Это же замечательно! – Блэр заставила меня сесть в кровати, чтобы крепко обнять. – Да. У меня двадцать пятого первая репетиция, так что мы должны успеть, любимая, – я поцеловал ее в нос, крепко сжимая ее талию, пока она сидела на мне, обхватив ногами. – Да-да, конечно! Я сейчас закажу билеты! – Би со все еще не уходящей улыбкой потянулась к телефону, – Здравствуйте. Мне нужно забронировать два билета Вена – Нью-Йорк на двадцать третье декабря. Что? Только двадцать шестого? Как так? – Би испуганно вцепилась ручкой в мое плечо, – Сегодня? Сегодня вечером? Во сколько? В восемь. Да, два билета. А какие есть? Да, давайте первый класс. Спасибо, – Би, сказав номера наших паспортов, кинула за спину телефон, – Чак, надо собираться! Других билетов не было, – Блэр как будто в последний раз обняла и поцеловала меня и встала с кровати. – Хорошо, – сказал я, вставая вслед за ней. – Я в душ, – сказала Би и стянула свитер прямо передо мной. Все бы ничего, но под свитером ничего не было. Я судорожно сглотнул, стараясь как можно незаметнее осматривать дерзкую грудь моей девочки. – А... ага... д-да... д-душ там-м, – прищурившись промямлил я. – Мы бы сделали это в душе, но по двум причинам не можем, – Би приблизилась ко мне, касаясь грудью меня, оставляя на всем теле мурашки, – Первая – у нас нет времени, – а вторая – там ужасные стены, не хочу к ним прислоняться, – Блэр тряхнула головой, как будто сбрасывая с себя неприятное ощущение. – Хочешь, – я сжал ее талию и наклонился к левому соску, чтобы взять его в рот, – Я буду держать тебя на весу и не придется прислоняться? – Чак, первая причина, – она с наслаждением откинула голову назад, прижимая меня к себе, – А так же это не поможет. Я буду думать об ужасных стенах, а это все испортит. – Хорошо, – согласился я, – Но мы идем в ванну вместе, потому что мне надо побриться. – Моей бритвой? – Би сомнительно подняла бровки. – Да, малыш, – я поцеловал ее, а затем развернул и, шлепнув по попе направился в ванную. Бриться женской бритвой не самая худшая идея. Но если в метре от тебя нету голой любимой девушки, которая вся в пене стоит под струями воды. – Черт, – вновь выругался я, оставляя очередную царапину на лице. – Опять поцарапался? – спросила Блэр, выключив воду. – Да, все ты виновата! – заявил я, прикладывая кусочек салфетки к красному пятнышку, – Нечего голой рядом стоять. – Ну, милый, – промурлыкала Блэр, открывая дверь душа, – Иди сюда. Я расстроенный повернулся и покорно подошел к Би. Она положила мокрые ладони мне на шею и, поднявшись на носочки, поцеловала мое лицо, пока я гладил ее спину и попу. – Лучше? – спросила она, добираясь до моих губ. – Нет, – буркнул я, – Не люблю быть неудовлетворенным. – Ты получишь всю меня, как только мы приедем домой, – сексуально пропела Би. – Звучит заманчиво, – прошептал я, сжимая ее ягодицы в руках. – Ты меня любишь? – Конечно. – Тогда подай полотенце, – Блэр улыбнулась. Я засмеялся и, убрав руки с ее попы, крепко прижал к себе и поцеловал в губы. Затем я взял с полки белое махровое полотенце и закутал в него мою кроху. Мы стояли какое-то время перед зеркалом вместе. Я обнимал ее сзади, сильно прижимая любимое тело к себе, а она держала мои руки, которые были на ее талии, вырисовывая на них всякие узорчики. Время поджимало, поэтому я быстро отправился в душ, пока Блэр сушила волосы и чистила зубы. Я чувствовал себя настоящим семейным человеком и мне это безумно нравилось. В четыре мы уже собранные стояли перед затормаживающим поездом, в который мы сядем, чтобы доехать до Вены. Потом на такси до аэропорта. Всю дорогу я ни на секунду не отпустил руку Блэр. А с ее губ не сходила освещающая мой мир улыбка. Слова о любви так легко теперь произносить, что хочется их говорить и говорить, лишь бы она была счастлива. Некоторые люди смотрели на нас с улыбками, и мне это нравилось. Хочу, чтобы наша любовь давала тепло не только нам, но и окружающим, которые даже на расстоянии чувствуют нашу с Би близость. – Ты такая красивая, – прошептал я, нежно проведя по ее щеке пальцем. – Ты тоже ничего так, – сказала Би и засмеялась, – Шучу, любимый. Ты самый красивый мужчина, которого я когда-либо встречала. – Красивее Уилла? – я сощурил глаза. – Ты все еще злишься? Тогда я тоже! Ты ведь такой же идиот как и я! В этом плане. – Я хотел, чтобы ты была моей. – Мог бы просто сказать. Мила тебе в этом не помогла бы. – Терпеть ее не могу. Каждый день мне портила! – Что же она делала? – Говорила мне, какой я идиот, что я не могу побороть свою гордость и сказать тебе правду и прочее... – Знаешь, что я поняла из всего, что произошло с нами? – спросила Би, обнимая меня за шею, – Что это правильно – потерять гордость ради того, кого любишь. Но я боялась потерять того, кого люблю из-за гордости. После паузы я сказал: – Ты не представляешь, насколько ты права. – Я тебя никогда не потеряю, – уверено кивнула Блэр, коснувшись пальчиком моей губы. – Я знаю. Что бы ты ни сделала, я никуда не денусь. Главное – мне не сделать чего-то такого, что может разлучить нас. Я не переживу. – Ты от меня так просто не отделаешься, – улыбнулась Би. – О другом и мечтать не могу, – шепнул я и поцеловал мою девочку. Перед самолетом мы успели перекусить в ресторане в зоне ожидания. Затем отправились на борт. Мы приземлились в Нью-Йорке около семи. Серена сразу начала звонить Блэр, потому что узнала из прессы, что мы возвращаемся. Слава богу, она не беспокоила нас все то время, что мы были в Австрии. И еще я хочу ее поблагодарить, что помогла мне с поимкой моей девочки. – Эс, поговорим при встрече! – отрезала подруге Блэр, – Такие вещи по телефону не рассказывают. Серена так орала, что даже я слышал некоторые отрывки из предложений. – Да, Серена, – выдохнула Би, – Все потом. Целую, до завтра. – Как дела у Арчибальдов? – пропуская Блэр первую в наш лимузин и закрывая ее от многочисленных вспышек камер, улыбнулся я. – Прекрасно, – ответила она и снова вложила свои пальчики мне в руку, – Но мы лучше. – Лучше всех. И знаешь почему? – Почему? – Би приблизилась к моему лицу, а я, прежде чем ответить, легонько чмокнул ее сладкие губки. – Потому что мое сердце завоевать в миллион раз труднее, чем всяких Арчибальдов. – В свое время я завоевала и его сердце, – улыбнулась Би, а я ревниво нахмурился. В кого я превратился? Я ревную свою крошку даже к женатым мужчинам! – Но твое намного важнее, – успокоила меня Би и, крепко обняв меня за шею, впилась в губы страстным поцелуем. – Спасибо, – прошептал я, уловив секунду сквозь наш поцелуй. До самого дома Би с закрытыми глазами пролежала на моем плече. Ее теплое дыхание приятно щекотало мне шею, заставляя улыбаться при одном взгляде на нее. – Блэр, не спи, мы скоро приедем, – прошептал я, покрепче прижимая ее к себе. Блэр улыбнулась и так же тихо ответила: – Ты сказал мне так же тогда, когда... – Я помню, – улыбнулся я в ответ, целуя ее в лоб, – А ты уснула. – Сейчас я не усну, – Би открыла глаза и поцеловала меня в шею, лизнув мою кожу язычком. – Не делай так пока, – попросил я, закрывая глаза от наслаждения, а Би только усмехнулась и сильнее приникла к моей шее. – Я скучала по тебе все то время, пока мы были не вместе, – прошептала она, продолжая целовать мою шею. – Я тоже, малышка. Каждую секунду хотел сорваться и поехать к тебе, но вспоминал, что ты меня ненавидишь, передумывал, – ответил я, поднимая ее голову к себе, – Помнишь тот День Благодарения? – Конечно, – улыбнулась Би, а в моих воспоминаниях сразу возникла картинка, как Блэр пришла ко мне, вечером, и обняла меня в кровати. – Когда ты ответила на мой звонок, наконец-то, – грустно усмехнулся я, – Я подумал, что Бог действительно исполняет желания. – Это не Бог, это всего лишь я, – Би погладила мои щеки подушечками пальцев. – Да, но ты бегала от меня целый месяц! Я не мог тебя нигде поймать! Еще Мила отказывались брать меня с собой, когда уходила гулять с тобой, Сереной и Джорджиной. Блэр рассмеялась. – А еще... – я усадил ее себе на колени, – Ты пришла ко мне. Несколько секунд я просто не мог осознать этого. А потом почувствовал себя самым счастливым. Ты так меня обнимала. Я даже не верил, что это не сон. А твой пирог это что-то волшебное. Когда ты снова его мне приготовишь? – Купим завтра вишенки, и я приготовлю его, – Би поцеловала меня в щеку. – Обещаешь? – Обещаю. В отличии от тебя я держу свое слово, – Би стукнула меня кулачком в грудь. – Теперь я тоже. И я торжественно клянусь, что я никуда от тебя не уйду, пока ты сама не попросишь. Блэр помолчала минутку, а затем, кивая, сказала: – Басс, ты застрял со мной очень на долго! Я засмеялся и прижал малышку к себе. Пока мы преодолевали расстояние до теперь нашего с Би дома (у меня уже в планах купить нам дом или пентхаус), я шептал ей нежные слова на ухо, наслаждаясь ее радостной улыбкой и закрытыми глазками со слегка трепещущими ресничками. Такая прелесть заставляла улыбаться и меня. Наверное, Блэр очень долго ждала от меня этих слов, потому что из ее глаз вытекло пару крохотных слезинок, которые я тут же ловил губами. – Мистер Басс, мы приехали, – затормозив, сказал Артур, а затем собрался выйти и открыть как обычно дверь. Но я сделал это раньше и подал моей девочке руку, чтобы она вышла. Мне было так приятно, что улыбка не сходила с ее губ. А еще я только что заметил, что я всегда, когда говорю с ней, даже когда не говорю, смотрю в ее глазки. Разумеется, я делал так со всеми девушками, ведь это самое главное в контакте, а мне нужно было всего лишь их трахнуть, а с Би по-другому. Мне нравится смотреть в них. Я делаю это без лишних чувств и усилий. Она никогда не отводит взгляд, и я тоже. А вообще, честно сказать, мне нравится быть в таких отношениях. Теперь нравится. Раньше я все это считал безрассудным и глупым и даже заявлял это Барту и Элли. Пару раз случайно ляпнул, когда был чуть-чуть под действием виски, что папе надоест Эл и он выкинет ее. Она тогда очень обиделась и я наверное месяца два выпрашивал прощение. Я тогда не понимал, как они могут обнимать друг друга, держаться за руки, смотреть в глаза, целоваться и делать все это не для секса, как я. Теперь я понимаю. Они любят друг друга. Так же, как я люблю Блэр. Поэтому мне безумно нравится держать ее за руку, обнимать, целовать и прочее не для той причины. А потому что я люблю ее. Когда я об этом подумал, в ту секунду я понял, что наконец-то повзрослел. И я благодарен Би за это. Она моя малышка, научила меня этому. Если бы не она, я бы не был мужчиной, а просто считал себя им. Теперь, честно говоря, мне даже противно вспоминать, каким я был прежде. Сейчас и представить не могу, как это каждую ночь менять девушек! А ведь я был таким. Но все позади. Больше всего меня радует, что Би – моя. И любому за нее разобью морду. Пусть только кто посмотрит на мою кроху. Она только моя, хочу, чтобы все это знали. Придет время и мы объявим. – Милый, что ты хочешь на ужин? – спросила она, когда мы зашли в лифт держась за руки. – А что ты можешь предложить? – я поставил руки на стену лифта, закрывая ее в ловушке. – Я могу уверенно сказать лишь о десерте, – она обхватила мою талию, засунув ручки под пальто, и, приблизившись к моим губам, как когда-то давно, провела по моей губе кончиком языка, – А на горячее? – Может, рыбку? – нервно улыбнулся я, сдерживая эрекцию, которая вот-вот даст о себе знать, уткнувшись в Блэр. – Лосось? – предложила она и, не отпуская мою талию, проложила дорожку поцелуев от губ, по подбородку и шее, к ключице. – Отлично, – выдохнул я, забив на (оставим вежливости) вставший член. – На гриле вместе с овощами, да? – продолжила Би и, оставив одну руку на моей спине, второй опустилась вниз и погладила мое достоинство через штаны. – Ага, – что-то подобное этому сказал я. – А вино? – ох черт, ну сколько можно? О, Блэр! Не останавливайся! – Любое, – хрипло проговорил я, пока Блэр продолжала массировать меня-младшего. – Красное? Или, может, белое? – Да хоть синее, – рыкнул я и от возбуждения начал сильнее давить ладонями в стену, прижимая этим Би к ней. – Ух ты, а такое бывает? – все тем же голосом пропела Би, продолжая орудовать правой рукой там внизу, начиная расстегивать ширинку. – Так все, хватит, – я схватил ее руки и прижал их к стене, растянув в стороны. – А что, не нравится? – Блэр рассмеялась. – Не хочу кончить, когда мы еще не добрались до дома, – с сожалением проговорил я, легонько касаясь губами нежной кожи на шее Блэр, которая в ответ моим губам покрылась мурашками. – Как там поживает наш рекорд? – приглушенно спросила Би, отклонив голову в сторону, предоставляя мне этим больше пространства на ее шее для творчества. – Восемь или девять? – спросил я, спускаясь губами по ее шее, ключице к ложбинке на груди, которую почти открывало то платье, что купила Би в магазине Либена. – По-моему, девять, – ответила Би. – Значит будет десять. – Мы сможем так сразу? Тогда-то мы выдохлись конкретно. – Тогда потренируемся пару дней-ночей? – предложил я, улыбнувшись ей в шею, к которой я вернулся, от ее смеха. – Меня радует уже то, что ты не уйдешь, как я поняла. Я резко отпрянул от нее и, отпустив ее руки, прижал к себе за талию: – Уолдорф, ты опять начинаешь? – Я буду тебе об этом напоминать пока не успокоюсь, – со смехом заявила Блэр и поцеловала меня, но я ей не ответил. – Тебе смешно? – спросил я. – Вообще-то нет, это было совсем не смешно, можешь убедиться, спросив Элли, которая вытащила меня из параллельного состояния, но я почти уверенна, что ты так больше не сделаешь, – она поцеловала меня в носик, и вышла из лифта, который открыл свои двери. Блэр направилась внутрь, а я остался стоять в кабине. Через полминуты Блэр с укоризненным лицом вернулась, взяла меня за руку и потянула внутрь. – Ну, Чакки, пойдем! – протянула она. – Если ты пообещаешь больше не сыпать соль на рану, – поставил условия я. – А то что? – Блэр отпустила мою руку и вместо этого обвила мою шею руками. – Я не сдвинусь с места. Блэр оглянула лифт, а затем вернулась ко мне взглядом и сказала: – Хм... Придется устроить тренировку для нашего марафона прямо тут. Я не выдержал и засмеялся, тут же обнимая ее. – Хорошо, я обещаю постараться не сыпать соль на рану. Идет? – Хорошо, – согласился я и, подняв ее на руки, занес в пентхаус. Блэр сразу позвонила на ресепшн. Ее соединили с кухней и она попросила принести все нужные ингредиенты. Я лично думал, что мы закажем что-то из ресторана, но моя девочка хочет сама приготовить нам ужин. Пока нам везли заказ, мы отправились в спальню. Переодеться. Поскольку, мы привезем вещи Блэр только завтра, она выбрала одну из моих рубашек. Черт, она собирается в этом готовить? Когда из-за бело-синей рубашечки, прикрывающей только попу, так сексуально выглядят гладенькие ножки?! Я на это не подписывался! – Подожди еще чуть-чуть, моя сладкий, – сексуальным голосом пропела Би, – После ужина я вся твоя! – Подожди?! – взревел я как маленький ребенок, – Ты говоришь мне “Подожди”, а сама ходишь в рубашке и... и... Да с такими ножками вообще грех рубашки одевать! Особенно мои! И особенно если мне нужно ждать весь ужин. – Шшш, успокойся, мой родной, – прошептала Би и прижалась ко мне. – А ты подумала вообще о моих чувствах?! Ну и как мне сдерживаться, когда ты рядом в одном... в одной... да ни в чем почти?! – и тут до меня дошло кое-что еще, от чего я взбесился, – А теперь слушай сюда. Сейчас придет доставщик, а он соответственно мужчина. Я сам пойду и заберу, поняла? Чтобы он не видел тебя! Я же не выдержу и врежу! – Хорошо-хорошо, – засмеялась Блэр. – Не смешно, – я нахмурился. – Не морщь лобик, любимый, – Би запрыгнула на меня, чтобы дотянуться до моего лба и поцеловать туда, – Ты такой красивый у меня. Только мой. И если увижу какую-нибудь шалаву рядом с тобой... Я же не выдержу и врежу! – повторила за мной Блэр. Это так смешно звучит, если сказано такой хрупкой Би, да еще таким нежным голосом. Мы засмеялись, а Би сильно прижала мою голову к себе. Я вынес ее на кухню и поставил там на ножки. Она достала сковородку, которая не понятно вообще откуда здесь взялась, и, возможно, она единственная. Через несколько минут приехал доставщик, как я и предполагал, мужчина. Я расписался и забрал всю тележку. Я сел за стол и смотрел, как Би готовит. Такой нежный силуэт, который носится из одного конца кухни в другой, что-то режет, жарит, переворачивает лопаткой и иногда с улыбкой оборачивается на меня. – Люблю тебя, – сказала Би, закрывая крышкой сковородку. – И я тебя, – ответил я. Где-то в спальне зазвонил телефон Би. – Чак, принеси, пожалуйста, – попросила она. Я взял с тумбочки телефон Би и отнес его ей. – Алле, – ответила она, придерживая телефон плечом, – Привет, Эл! Да, мы уже дома. А вы где? Тоже дома. Понятно. Я вот рыбку готовлю. Лосось. Ну и овощи. Нет, Эл, не сегодня! Не вздумайте приезжать! – Что? – ужаснулся я, но Блэр мне кивнула, что типа, разберется. – Элизабет, в другой раз я приготовлю тебе лосось, хорошо? Нет, сегодня никак! У нас совершенно другие планы, Басс, не беси меня! Тебе все в подробностях надо? Нет, у нас разминка перед секс-марафоном. Да, я тебе рассказывала. Я что виновата, что он такой ненасытный? – Да-да, только я, – поддакнул я с саркастической улыбкой, а Блэр мне подмигнула. – Все, пока. Завтра заедем, мне нужно собрать все вещи. Ну не все. Только то что нужно. Остальное отвезу в старый дом. Как-нибудь нужно собрать ненужные шмотки и отвезти в детский дом. Все, давай, Эл, а то у меня рыбка подгорит! Все, пока! Барту привет. Поцелуй Кэма от меня. – Они хотели приехать? – поцеловал ее в ухо я, забирая телефон. – Да, но сегодня у нас никак не получается, – с деланным сожалением покачала головой Би. – Да, каждая минута расписана, – подтвердил я. – Куда мы отправимся после полного путешествия по кровати? – Я думаю, можно исследовать диван и кресла. А еще вон ту стенку. – А стол? – Точно, нужно обязательно внести его в наш график. Мы с Блэр засмеялись, а после я не отпускал ее талию из объятий, пока она не закончила готовить. Я сел за стол, а Би посадил себе на колени. Мы кормили друг друга вкусной рыбкой и овощами. – Нравится? – спросила Би, отправляя еще один кусочек мне в рот. – Очень. Я люблю, как ты готовишь, – ответил я, и наколол на вилку какой-то овощ. – Это хорошо, потому что придется тебе это есть, – улыбнулась Би и чмокнула меня в губы. – Так, я давно хотел кое-что уточнить, – вспомнил я, – Мне нужно знать, с кем ты спала. – Зачем? – Просто так. Потому что у нас нет секретов. – Ну хорошо, так... – Сразу скажи, их много? Чтобы я приготовился, – перебил я. – Нет, очень мало, – улыбнулась Би, – Так, первым был ты. Потом Нейт, Нейт, еще сто раз Нейт, потом Крис из Йеля, потом еще два моих бывших из Йеля. Потом Макс. И снова ты. И еще три раза ты. И все. – Тот ублюдок... – прорычал я, вспоминая, что он изнасиловал мою крошку, – Ненавижу его. Клянусь, его счастье, если мы больше не встретимся. Я его расчленю к чертовой матери. Би нежно погладила меня по щеке, и злость начала отступать. – То есть, сколько это получается? Шесть! – я крепко прижал Би к себе, – Это очень хорошо. – Чего хорошего?! – воскликнула Би, – Я не успела соблазнить Дауни-младшего! А теперь поздно, потому что у меня есть ты! – Ничего страшного. К тому же, он ведь женат, да? – Меня бы это не остановило! Шучу. Никогда не буду любовницей. Главная причина – я ни за что тебе не изменю, а если бы мы не были вместе, то просто не хочу быть такой. Я восхищенно улыбнулся. – Теперь ты! – Что я? – испугался я. – Сколько было у тебя? – Эээ... Может хватит того, что ты первая и ты последняя? – с надеждой спросил я. – Нет! – отрезала Би, – Давай! – Би... я... я не помню. Ну ты же знаешь, как я себя вел, – я отвел глаза в сторону, мне было стыдно. – Ну скажи тех, кого помнишь. – Помню только тебя, – честно ответил я, – А еще помню одну, точнее, не ее, а то, что это было. Даже не помню, как она выглядит. Это тогда, когда ты ночью пришла ко мне с коробочкой с украшением и увидела ее... – Ааа, – кивнула Блэр, вспоминая. – Ты злишься на меня за нее? – спросил я, возвращая свои глаза к ее. – Я не имею права. Ты к тому моменту ничего мне не обещал... – А если честно? – перебил я. Би выдохнула и сжала мое плечо. – Ненавидела тебя тогда. Именно тебя, а не ее, потому что это ее работа. Было так обидно! Ты не представляешь, насколько. Хоть я и убеждала себя, что у меня не было никаких оснований злиться и ревновать, но что-то не помогали эти мысли. Все равно хотелось размазать твою тупую башку по стенке! – Би ударила меня кулачком в плечо и упала мне на грудь, свернувшись калачиком на моих коленях. – Девочка моя, прости меня, – прошептал я, укачивая ее на руках, – Я клянусь, после этого я ни с кем не спал кроме тебя. – Не правда! Помнишь, когда мы были “друзьями”, ты заказывал шлюх! Я точно знаю! – Не было никаких шлюх, – с улыбкой покачал головой я, – Просто ты так думала. А я не хотел тебе изменять. Точнее, я думал, что это будет изменой, и останавливался. Хотя однажды чуть не сорвался. Знаешь, когда? – Когда? – шепотом переспросила Би. – Когда я подарил тебе ключ от пентхауса, помнишь, ты показала мне то белье, – Би утвердительно кивнула, – Меня тогда взбесила одна мысль, что этот твой Уилл будет смотреть на тебя в нем, он будет его снимать, он будет тебя трогать. Я был так зол, ведь я еще не знал, что он гей, – усмехнулся я и за это получил удар в грудь маленьким кулачком, – Но я не стал. – А ты представляешь, какого мне было общаться с Милой и строить из нас лучших подружек, когда как только я ее видела, сразу представлялось, как ты с ней... – Би замолчала, зарываясь носиком мне в ткань футболки. – Эй, Би! – я поднял ее голову наверх за подбородок, – Не плачь, пожалуйста, – я собрал губами солененькие капельки с ее лица. – Не могу, до сих пор колотит от одних воспоминаний об этих чувствах, – Би снова заплакала. – Ну прости меня, я идиот! Я не должен был вообще ее нанимать! – Би тихонько плакала мне в грудь, а я гладил ее по голове, – Не плачь, малышка! Я же люблю тебя. Никогда никого и ничто не любил сильнее, чем тебя! Я вообще никого никогда не любил, кроме мамы и отца. И то это не та любовь. Блэр, я тебя очень люблю, ты даже не представляешь, как сильно, – я подтянул Би повыше и положил ее голову себе на плечо, а она уткнулась носиком мне в шею, уже редко всхлипывая, – От одной мысли, что я не увижу тебя в один день хочется застрелиться. Правда, я не шучу. Я не знаю, как долго смогу пробыть без тебя. А вдруг мне нужно будет улететь в командировку? Как мы тогда? – Я полечу с тобой, – прошептала она, – Только никогда не задерживайся на работе, ладно? Я буду ждать тебя дома. – Люблю тебя, – я поцеловал ее выше лба, в волосы. Би подняла голову и медленно приблизилась к моим губам. Она сначала коснулась их, а потом оторвалась. Затем снова и уже углубила поцелуй. Она так трепетно обнимала меня, что я не мог не улыбаться. Я обхватил ее талию и прижал к себе. Она провела своим язычком по моему, а затем по небу. Я встал со стула, поддерживая Би под попой, и понес ее в сторону спальни. Би крепко обхватывала меня ногами, как будто боясь отпустить. Но я не против. Пусть не отпускает. Я толкнул дверь в спальню, продолжая целовать лишь ее губы. В наших действиях не было какой-то настойчивости и нетерпеливости, как всегда. Сейчас нами руководила любовь, и только. Я мягко опустил ее на прохладную кровать и чуть опустился сверху на нее, чтобы не придавить и не сделать больно. Не отрываясь от ее губ, я медленно и нежно расстегивал рубашку, которая была на Би, при этом легонько дотрагиваясь до ее шелковистой кожи. Рубашку я столкнул с кровати на пол и собирался взяться за лифчик и трусики, но Би захотела сначала снять футболку с меня. Она сначала провела ладонями по моему животу, затем груди, потом по ребрам перешла к спине. Затем бережно взяла края футболки и стянула ее с меня. Затем она, не отпуская мою спину, пальчиками на ногах опустила вниз мои штаны, а дальше я их сам скинул. Я впервые не стал рвать лифчик, а бережно расстегнул застежку и снял с ее плечей лямки. Когда я скидывал его на пол к нашей одежде, я закрыл глаза, чтобы увидеть всю прелесть не отвлекаясь ни на что. Это того стоило. Розовые сосочки с первого взгляда беспощадно играли с моими чувствами. Я одной рукой опирался о матрас, ч