Пришло время ключевого момента. За столом собрались представители разных культур, работающие в одной сфере, и возможны были два исхода их встречи: либо консенсус, либо каждый останется при своих. Казалось, какую роль может сыграть в этом молоденькая девушка. Но истории известны случаи, когда незначительная, мельчайшая тонкость меняла ход событий.
– Господин Сакадзаки, слышал, вы сегодня играли в гольф, – начал разговор Алистер Уинтер.
– Я очень благодарен вашей помощнице, которая была в игре моим надежным кедди.
– Правда? Не знал, что Сара разбирается в тонкостях и этой профессии, – искренне удивился Алистер.
– О! Ее познания очень глубоки, а советы и тактика ведения игры позволили начисто разгромить соперника. Многое даже для меня стало открытием, – японец умильно посмотрел на девушку и благожелательно склонил в ее сторону голову. – Помните, Сара-сан, когда со своего места я не мог видеть основной зоны, а вы подсказали, как бить вслепую? Если бы я ударил, как задумывал, мяч обязательно приземлился бы в песок.
– Дайте-ка угадаю, – ювелирно перебил гостя Алистер. – Сара посоветовала вам ударить слева от дуба на возвышенности.
– Абсолютно точно. Представляете, я попал в лунку, даже не видя ее!
– Просто там зона под наклоном. Эту тактику неоднократно использовал я сам, правда, с другим кедди, – хитро глядя на помощницу, сказал Алистер.
Сара смущенно опустила глаза. Конечно, Уинтер старший, хорошо зная талант Давида как кедди, наверняка не раз пользовался его услугами. В это время в сторону Томаса лучше было не смотреть. Девушка всем телом чувствовала исходящее от него напряжение. В это время официанты принесли первые заказанные блюда. Алистер и Сакадзаки так увлеклись обсуждением гольфа, что не сразу обратили внимание на поданные блюда. Как и заказывала Сара, шеф-повар отеля приготовил утиное жаркое, пюре из хурмы с каштанами и дикими грибами.
Гость замер, созерцая блюда, ни словом, ни мускулом не выдавая эмоций. Оба Уинтера посмотрели на девушку в ожидании объяснений, но Сара молчала. Тишина за столом достигла высшей степени. Казалось, еще мгновение и воздух можно будет резать на куски и подавать гостям в качестве десерта. К счастью, вовремя подошел сомелье и начал презентовать принесенную бутылку вина.
– Токай Асу Эссенция 1976 года, – гордо произнес рыжеволосый парень.
Миура Сакадзаки вздрогнул, словно его отвлекли от медитации, и перевел взгляд с тарелок на сомелье, разливающего вино по бокалам.
– Это редкий напиток, которого в Америке не сыскать! – продолжал декламировать сомелье заученный текст. – Легендарное вино любви и грусти воспоминаний....
От Сары не ускользнуло легкое дрожание руки азиатского гостя, когда он брал бокал. Сделав небольшой глоток, Сакадзаки буквально уронил на стол руку, неожиданно ставшую тяжелой.
– Да, именно такой вкус у этого необыкновенного вина. Сладкий и свежий с чарующим ароматом специй, миндаля, корочки ржаного хлеба, сухофруктов, цитрусового мармелада и цветов...
Сара много читала об этом напитке, но такого эффекта не ожидала. По щеке японца медленно стекала слеза. Его лицо выражало такую мозаику чувств, что сложно было сказать, доволен он или огорчен.
– В далеком 1976 году я впервые попробовал дикие грибы, и тогда со мной рядом была прекрасная девушка, которая позже стала моей женой. Она была необыкновенной. Не внимала советам, но всегда выбирала для нашего отдыха такие страны, названия которых многие японцы даже не слышали. Это вино мы пили с ней в Венгрии, и там же ели утиное жаркое. Ее не волновало, что это вино не принято употреблять с мясным блюдом. Она сказала, что давно хотела попробовать любимый напиток Луи XIV – короля Солнца, – Сакадзаки тяжело вздохнул. – Мне ее так не хватает.
В этот момент Сара изо всех сил боролась с желанием взять этого скорбящего о невосполнимой утрате мужчину за руку и поддержать. От такого жеста сочувствия ее останавливало лишь то, что это неприемлемо для представителя нации, привыкшей открыто не проявлять чувств. И то, что Сакадзаки не смог сдержать слез, свидетельствовало о глубине испытываемых им эмоций.
– Благодарю, Сара-сан. Утром вы исполнили желание моего разума, а вечером удовлетворили потребность души.
Девушка сдержанно улыбнулась и поклонилась гостю. А внутри нее все сияло от счастья.