Томас взял Сару за руку и пошел вместе с ней по следам женщины, много лет назад шедшей этим коридором.
– Мама открыла маленькую дверцу, ведущую на крышу. В давние времена ею пользовались трубочисты. Я последовал за матерью и нашел ее стоящей на краю крыши.
Сара посмотрела в сторону, где много лет назад разыгралась трагедия. Томас побледнел и вспотел, поскольку ярко нахлынули на него страшные воспоминания той ночи.
– Я умолял ее остановиться, кричал о своей любви и просил подумать обо мне. Но она шагнула в пустоту и упала прямо у парадного входа. Ее смерть была быстрой и безболезненной, а я тогда уверовал, что всеми женщинами движет эгоизм. Им безразличны чувства окружающих. Так устроен мир, что мужчинам приходится потакать капризам спутниц ради сохранения душевного спокойствия. Может быть, женщины слабы физически, но они способны наносить самые кровоточащие раны в самое сердце. Причем делают это легко и беззаботно, лишь бы получить желаемое.
– Ты говоришь мне такие слова, что я не знаю, как реагировать. Я ведь тоже женщина.
Томас взял лицо Сары в свои ладони и нежно поцеловал ее в губы.
– Я встречал сильных женщин, но находясь рядом с ними, чувствовал их полное непонимание. Твои поступки иногда сложно предугадать, но они логичны. В любой ситуации ты не запаникуешь и тем более не переступишь опасную черту. Если я буду умолять тебя остаться со мной, скажу, что не могу жить без тебя, ты останешься?
Вчера Давид предлагал ей свободу и любовь, пусть совсем юную, не успевшую опериться и окрепнуть для полетов высоко в небо. Он всецело дарил ей себя. Однако Томас дал нечто более ценное – возможность быть единственной, без которой он не сможет жить. Все эти годы он искал особенного человека, с которым сможет подняться на эту крышу и побороть устрашающие его с детства удары судьбы. Его вера в Сару способна наделить силой их обоих, позволит твердо стоять на ногах.
– Ты останешься со мной? – шепотом повторил он вопрос.
Вместо ответа Сара нежно поцеловала его в уголок рта. От прилива чувств Томас чуть не задушил девушку в объятьях, и в его железных и одновременно желанных тисках Саре было уютно и спокойно, захотелось всю жизнь ощущать силу его рук, оберегающих ее покой.
– Я хочу тебя здесь и сейчас, – прошептал он пересохшими губами.
Сара посмотрела по сторонам. Хотя они были на крыше, но гостиница являлась не самым высоким зданием в округе и их могут лицезреть с верхних этажей соседних домов. Угадав причину растерянности девушки, Томас схватил ее за руку и увлек за собой с крыши. Они буквально бежали по коридорам и лестницам, не обращая внимания на встречавшихся на пути горничных. Запыхавшиеся, они остановились только у двери номера для молодоженов. Оказавшись в номере и оглядевшись, Сара обомлела от того, что вокруг находилось огромное количество разных финтифлюшек для продления свадебного веселья и неоднозначно намекающих на продолжительные сладостные утехи на брачном ложе.
– А не рано ли нам останавливаться в этом номере? – растерянно прижалась она спиной к стене комнаты.
– Мы занимались сексом в твоей убогой квартире, салоне автомобиля, не пора ли перейти к более комфортным условиям? К сожалению, все люксы заняты, поэтому остается пристанище для молодоженов. Разве это не символично?
– Символы, приметы, знаки – не верю в эту чушь! – недовольно фыркнула Сара.
– Как я за это тебя люблю!
Томас подхватил девушку на руки и понес на кровать. Сара от нахлынувшего возбуждения затряслась мелкой дрожью, наблюдая, как он, нависая над ней, лежащей на кровати, снимает с себя пиджак. Только Томас принялся развязывать галстук, как Сара решительным жестом остановила его и схватила за атласный лоскут ткани.
– Постой. Всегда хотела это сделать.
Сара рывком села и опрокинула Томаса на кровать, а сама уселась на его бедра в позе наездницы, тем самым заняв главенствующую позицию. Бывший босс оказался полностью в ее власти. И, воспользовавшись преимуществом, Сара подтянула его к себе за галстук, чтобы поцеловать.