Возле лифта Сара остановилась, и Джон тут же схватил ее за талию, приподнял, чтобы лишить опоры, а значит, возможности сопротивляться. Двери лифта открылись, и на помощь пришел Томас. Сильным ударом он вырубил гостя, схватил Сару за руку и втащил в кабину лифта.
– У тебя кровь. Ты ранена?
Сара отрицательно покачала головой и послушно позволила отвести себя в его кабинет. Томас приказал секретарю принести чистую одежду и не распространяться об увиденном. В том, что Лизи будет держать язык за зубами, Сара была уверена. Но в коридоре несколько горничных видели ее полураздетой в объятиях владельца отеля с растрепанными волосами и окровавленным лицом: теперь весть об этом непременно разлетится со скоростью звука по этажам. Поэтому когда в дверь вломился разъяренный Давид, девушка не удивилась. Он посмотрел на жалкий вид Сары, подскочил к шефу и изо всех сил ударил того кулаком в лицо.
– Как ты посмел обидеть мою девушку? – яростно крикнул Давид.
– С каких это пор она стала твоей? – уклонился начальник от второго удара.
– Угомонитесь оба! Никто меня не обижал, – встала между ними Сара, держа противников на расстоянии вытянутых рук.
– Что? – в унисон переспросили сцепившиеся соперники.
– Я поскользнулась в номере Джона Конорса и неудачно упала.
Давид скептически осмотрел разорванную одежду.
– И при этом зацепилась за торшер и порвала в лохмотья униформу? – иронично спросил он.
Даже Томас улыбнулся его шутке, несмотря на напряженность обстановки.
– Так это был не ты? – Давид отступил от босса.
Директор холодно взглянул на портье, вложив максимум презрения в свой эмоциональный посыл.
– Не надо так на меня смотреть! Думаешь, я не знал, что ты захочешь хоть что-то у меня отнять, раз не можешь отказать в работе? Будь у меня девушка, ты непременно соблазнил бы ее из чувства ненависти.
– И поэтому ты намеренно сблизился с Сарой? – недовольно прищурился Томас. – Использовал ее для проверки своей теории?
– Сначала именно так и было, – Давид виновато посмотрел на девушку. – Но потом все изменилось. Ты, правда, мне нравишься, Сара.
– Вы оба играли мной, как игрушкой. Чем вы лучше Джона Конорса? Точно так же используете меня в своих грязных целях?
Она посмотрела на обоих полным презрения взглядом и направилась к выходу из кабинета, позабыв о непристойном внешнем виде.
– Сара, – Давид попытался ухватить ее за руку.
– Не смей прикасаться ко мне! Между портье и мной такая же дистанция, как до владельца отеля, поэтому соблюдай субординацию. Если вам, господин Уинтер, что-то понадобится, сообщите через главного менеджера, а ты, Давид, хорошо выполняй обязанности и сможешь продвинуться по карьерной лестнице без посторонней помощи.
Растрепанная, с растекшимся макияжем, вся в крови и лохмотьях вместо рубашки, с оголенной спиной Сара смогла гордо смотреть несостоявшимся поклонникам в глаза. Многие пытались ее сломить, подчинить и унизить, но привыкшая с детства бороться за свою свободу и независимость, она так просто не сдастся.
Уже через пятнадцать минут в холле отеля Сара абсолютно невозмутимо общалась с сотрудниками, уверяя, что все слухи об изнасиловании – сплошное недоразумение. Джон Конорс поранился, а она оказывала ему первую помощь, но так как он очень чувствителен к боли, дернулся и нечаянно порвал ее блузку. Конечно, история была шита белыми нитками, но такая версия устраивала все стороны.
– Ты уверена, что все ему простишь? – спросила Оливия.
– Я сделала Джону предложение, от которого он не смог отказаться.
Оливия с интересом посмотрела на подругу, но та не стала распространяться по теме. Вчера ночью она отдалась Томасу, потому что впервые потеряла голову от нахлынувших чувств, которые не смогла контролировать. Недавний разговор в кабинете босса расставил все по местам: нельзя смешивать работу и личную жизнь. Как и прежде, Сара будет четко следовать намеченному: прежде всего необходимо получить диплом, чтобы устроиться на желаемую работу, связанную с командировками. А еще надо заработать достаточно денег, чтобы выкупить свою свободу и, главное, увидеть наконец близких. В свои двадцать три Сара много прошла испытаний, и очередной инцидент не сломит ее. Как бы сильно Томас не волновал сердце девушки, она была уверена, что сможет успокоить любовное трепетание.