Владелец сразу заметил парочку, сидящую в креслах напротив лифта. Сара вспыхнула румянцем то ли от смущения из-за воспоминаний о вчерашнем сравнении со светловолосой красоткой, то ли от страха, что поймали за бездельем.
– Что-то я засиделась, а надо еще проверить, как идут приготовления к ужину, – в миг забыв об усталости, вскочила Сара.
– Не волнуйся, Сакадзаки еще в городе и у тебя есть немного времени на отдых, – попытался удержать ее Давид, но, проследив за встревоженным взглядом девушки, стал мрачнее тучи. – Ладно, иди. У меня тоже есть дела, – он встал и ушел в противоположном от Сары направлении.
Томасу Уинтеру оставалось только наблюдать как два сообщника, словно незнакомцы, расходятся в разные стороны. Сара настолько испугалась брошенного в нее в тот момент злого взгляда начальника, что сердце бешено колотилось и готово было выпрыгнуть из груди. Этот человек страшил ее до дрожи в коленках, но в то же время безудержно манил. Целый день Сара хотела увидеть его, а когда представился случай, тут же капитулировала, убежав от него без оглядки. Она еще была не готова взглянуть своему страху в лицо, однако рано или поздно разговор с новым руководителем должен состояться, но она как могла оттягивала этот момент.
Перед ужином Сара долго размышляла, что надеть. Будь это какой-нибудь другой случай, она бы так сильно не переживала. С одной стороны, строгий деловой костюм темного цвета наиболее подходит для секретаря, сопровождающего азиатского гостя, но, с другой стороны, на ужине будет не только Алистер Уинтер, но и его сын Томас. Как не старалась Сара включить здравый смысл, эмоции брали верх. Облачившись в элегантное черное коктейльное платье и надев украшения, подаренные одним из неудавшихся поклонников, девушка пошла не только против собственных убеждений, но и нарушила главный принцип – никогда не пытаться занять чужое место. Чего уж душой кривить, в этом наряде она сравнивала себя со вчерашней спутницей молодого господина. «Сегодня он не посмеет смотреть на меня свысока!» – подумала Сара, критично оценив свой внешний вид в отражении зеркала и оставшись довольной результатом своих трудов.
Дорога домой и переодевание заняли непредвиденные два часа, и теперь совершенно не оставалось времени на укладку, пришлось просто расчесать волосы и собрать непослушные пряди заколкой – получилось а-ля Брижит Бардо. Всегда контролируя время, Сара вернулась в отель с небольшим временным люфтом и, мастерски скрывая волнение, невозмутимо прошла через весь холл отеля к лифту. Как показалось Саре, на горизонте не было никого, кто бы мог нарушить ее покой. Однако не успел вызванный лифт спуститься на первый этаж, как к ней присоединился неизвестно откуда появившийся Томас Уинтер.
– Сегодня ты выглядишь немного лучше, чем вчера. Возможно, украшения сделали тебя привлекательнее, – произнес он бархатным голосом, глубоким, низким и слегка томным.
Комплимент Сара восприняла как оскорбление. По сути он сравнил ее с картиной, ценность которой равна стоимости ее багета. Эту горькую пилюлю усугубляли каменное лицо Томаса и холодный взгляд.
– Настоящие драгоценные камни всегда украшают женщину, в отличие от подделок, – не удержалась Сара, чтобы не поддеть молодого господина, намекнув о его вчерашней пассии.
– Я всегда вижу истинную суть вещей, но имею определенные желания и потребности. Мужчина может провести вечер или ночь с любой понравившейся девушкой, но для жизни выберет только первоклассную спутницу.
Двери лифта открылись, и Томас готов был уже войти внутрь с видом победителя.
– Те, кому не довелось испытать поэтической любви, выбирают женщину, как фарш для котлет в мясной лавке, не заботясь ни о чем, кроме качества мяса, – произнесла Сара и с гордо поднятой головой, опередив Томаса, вошла в лифт.
– Что ты сказала? – повысил он тон, возмутившись дерзостью подчиненной.
– Это не я, а Ги де Мопассан, – без тени страха выдержала она его зловещий взгляд и нажала кнопку закрытия дверей лифта. После всю дорогу до ресторана Сара наслаждалась воспоминаниями о его вытянутой обескураженной физиономии.