– Куда мы идем?
– Нанесем визит Томасу Уинтеру.
Глядя на его невозмутимое лицо, Сара не могла понять, что он задумал.
– Ты что, издеваешься? Я тут от волнения чуть ли не по стенке хожу, а он вздумал шутить.
– А я не шучу, – Давид легонько втолкнул Сару в кабину лифта. – Сегодня я буду твоим рыцарем-защитником.
К счастью, Лизи – личный секретарь Томаса, сказала, что владелец отеля вышел. Сара уже готова была вернуться в холл, но не рассчитала эмоционального настроя своего сопровождающего. Давид разошелся не на шутку.
– Тогда мы подождем его в кабинете.
Лизи вскочила с рабочего места и готова была телом преградить дорогу в кабинет начальника, но Давида не остановила бы и вся охрана отеля. Он обхватил ладонями лицо секретарши и крепко поцеловал ее в губы. Немолодая женщина, у которой этот поцелуй, возможно, первый в жизни, безвольно обмякла. Давид помог ей снова присесть на рабочее место и решительно открыл дверь в кабинет Томаса Уинтера.
– И не говори ему, что мы ожидаем его в кабинете, – добавил он начальственным тоном перед тем, как закрыть за собой дверь.
От такого нахального поведения рядового сотрудника Сара утратила дар речи. Хуже всего, что теперь и она по уши вляпалась в этот глупый фарс. У нее и так непростые отношения с боссом, а теперь совсем сложно будет с ним разговаривать.
«И что мне теперь сказать Томасу Уинтеру при встрече? – лихорадочно обдумывала она. – Извините, но этот ополоумевший охранник взял меня в заложницы и силой удерживал в вашем кабинете. Да кто в это поверит?!»
Как и ожидалось, у всей этой затеи предвиделся не просто плохой финал, а надвигалась настоящая катастрофа, поскольку за дверью послышались голоса обоих Уинтеров: старшего и младшего. Повинуясь не столько разуму, сколько животному инстинкту самосохранения, Сара схватила Давида за шкирки и потащила в кладовку для хранения инвентаря для гольфа.
– Ты что делаешь? – попытался воспрепятствовать бегству юноша, но Сара одной рукой прикрыла дверь, а второй его рот.
– Молчи! – приказала девушка нарушителю порядка.
Тем временем Томас и Алистер Уинтеры удобно расположились на диване, продолжая разговор.
– Почему именно мне ты определил такую роль? – спросил Томас.
– Вражда между законным и незаконным сыновьями – это естественно. Никто тебя не осудит за неприязнь к Давиду. Он выползшее из трущоб ничтожество, претендующее на твой кусок пирога.
– Как может отец так говорить о собственном сыне? Я его, конечно, не люблю, но считаю, что парень не заслуживает такого отношения.
– Он – результат моей ошибки молодости, которую тебе предстоит исправить. Сделай все, чтобы этот молокосос понял свое место и вернулся к матери. Я дал ему достаточно денег для нормального старта, но Давид пожелал большего: захотел занять место возле меня, твое место! Томас, ты не должен допустить, чтобы этот щенок своим существованием запятнал мое имя.
Затаившись с Сарой в кладовке, Давид отвернулся от двери и закрыл глаза. Его лицо превратилось в восковую маску. Хотя дыхание парня было ровным, но Сара слышала с какой бешенной скоростью колотилось его сердце. Девушка положила руку на его грудь, но он никак не отреагировал на ее жест, словно бы Сара превратилась в призрака.
– Значит, мама все же была права, а я, глупец, не верил. Каким наивным я был, что добивался любви такого жестокого человека, как ты, – сквозь зубы процедил Томас.
– Не говори глупостей. Все, что я делаю, ради тебя, моего законного сына, единственного, которого я признаю. Ты должен понимать, что мы рождаемся с ответственностью за предков, которые даровали нам наше положение, и за всех работающих на нас людей. Именно поэтому мы не можем поступать как нам вздумается.
– Ответственность?! Давай на чистоту. Тебе нужна власть. Отец, ты всю жизнь положил на кон ради компании. Предал мою мать, пренебрег мною, а теперь отказываешься от сына, рожденного от некогда любимой женщины.
– Я же уже сказал, что это была всего лишь интрижка. Мне случайно подвернулась умная, красивая и податливая сотрудница, на время затмившая мой разум, чем-то похожая на Сару Маршал. Я наигрался ею и бросил, но эта стерва решила завести ребенка ради щедрого выходного пособия.