Мои братья подумали бы, что это очередная Катрин, но нет.
Рэйвен была другой. Она хотела меня. Она видела меня сквозь маску. Она чувствовала мои шрамы и, черт возьми, улыбалась и прижимала меня к себе, в то время как Катрин только кричала и отталкивала меня.
Как я мог не влюбиться в то, как она смотрела на меня? Когда я так долго испытывал голод от подобной привязанности?
Мой стол заскрежетал по каменному полу, когда я вскочил на ноги.
Слуга отпрыгнул назад, чтобы не упасть от тяжелого предмета мебели.
— Милорд?
Не оглядываясь на скелет, я выбежал из кабинета, плащ яростно развевался за спиной. Меня не волновали скучные маскарадные разговоры, когда на уме было только одно.
Мне нужно было увидеть ее, почувствовать рядом, чтобы успокоить нервы.
Мне не потребовалось много времени, чтобы дойти до своей комнаты. Я стоял в дверях, затаив дыхание, и смотрел, как Рэйвен спит, устроившись в центре моей массивной кровати.
Теперь она принадлежала мне целиком и полностью. Там, на утесе, она отдала мне свою душу, дала полную власть над собой.
Она сделала это, потому что я сказал ей, что это даст мне возможность спасти ее от Владыки Костей. Я солгал. Солгал, чтобы не потерять ее.
Когда она узнает, что я обманул ее, что я и есть то чудовище, от которого она пыталась сбежать последние три дня в Аду, то возненавидит меня.
Кинжал вины, появившийся в тот момент, когда она потеряла сознание в моих объятиях на утесе, еще глубже вонзился в мою грудь.
Я хотел только одного: забраться к ней в постель и прижать к себе. Я так отчаянно хотел взять ее в таком виде — она была бы нежной маленькой куколкой в моих руках, и я бы наслаждался, наблюдая, как она пытается принять мой чудовищный член.
Жаль, что до бала в канун Дня всех святых оставалось всего несколько часов. Предстояло еще столько всего сделать, но я не мог заставить себя сосредоточиться на деталях. Она была единственной, что занимало мои мысли.
— Я должен дать ей отдохнуть, — прорычал себе под нос, наблюдая за тем, как она беспокойно ворочается во сне. У нее и так много забот. Скоро она проснется и узнает жуткую вещь, что я обманом заставил ее стать моей королевой.
— Белиал…
Каждый мускул моего чудовищного тела напрягся, когда моя малышка простонала во сне мое имя. Черт.
Я в мгновение ока оказался у кровати, нависая над ней, пока она ворочалась.
— Белиал, дай мне посмотреть…
Может, ей снился тот момент на утесе, когда я снял маску и показал свое изуродованное лицо?
Я перешел из своей истинной формы в меньшую, которую она стала считать своим союзником, и сел на край кровати. Обычно я призывал маску с помощью своей магии, но сейчас оставил лицо открытым, и потянувшись к ее руке, поднес ее к своей щеке.
— Вот он я, мое сокровище, — пробормотал я, проводя кончиками пальцев по своим изуродованным губам. — Такая красивая. Так чертовски… — она мягко вздохнула, а потом затихла в своем сне. — Прекрасна.
Я откинул одеяло, чтобы уложить ее руку на бок, и замер. На ней была ночная рубашка и больше ничего — очень тонкая ночная рубашка.
Когда я привел ее из лабиринта после того, как забрал душу, то попросил Хольгу переодеть ее для постели. Теперь я жалел, что не сделал этого сам.
Мне нужно было увидеть ее снова, почувствовать мягкую кожу на своих мозолистых руках. Мне нужно было проследить ее изгибы, ощутить ее жар, погрузиться в ее горячее тепло.
Моя рука обхватила ее грудь поверх ночной рубашки, твердый металл пирсинга уперся в мою ладонь, а тонкое полотно почти не мешало. Его было бы так легко разорвать. На нее было наложено заклинание сна, так что она не проснется.
Даже если бы я сорвал с нее одежду.
Даже если бы я раздвинул ее ноги и проник внутрь.
Я мог бы излить в нее каждую каплю спермы, которую берег для нее, и она все равно не проснулась бы. Черт, я мог бы измениться и взять ее в своей истинной форме, которую она ненавидела каждой косточкой своего тела.
Мой член напрягся при этой мрачной мысли, и я на мгновение задумался, прежде чем отбросить ее, покачав головой. Амулеты и цепи, свисающие с моих рогов, зазвенели от этого движения.
— Что же ты делаешь со мной, маленькая девочка?
Я взял ее за бедра, по одной в каждую руку, и медленно поднял вверх, задрав подол платья.
Никакого нижнего белья. Идеально.
Освободив одну руку, я провел пальцами по копне волос между ее ног. Затем я раздвинул пальцы в форме буквы V, раздвигая ее половые губы.
— Хочешь, чтобы я прикоснулся к тебе, Рэйвен?
Она дернулась во сне, пробормотав невнятное «да». Ее внутренние стенки напряглись, словно в знак приглашения. Не в силах больше сопротивляться искушению, я ввел в нее палец.