Теперь же моя клятва, казалось, успокаивала ее.
— Хорошо. Когда ты придешь, я хочу, чтобы ты удерживал Бельфегора…
Зная этого оборотня, он получил бы от этого слишком большое удовольствие. Я подавил эту мысль и дал ей закончить.
Она отодвинулась и пристально посмотрела на меня с таким оборотом во взгляде, что я снова возбудился.
— А я отрежу ему голову. Я бы добавила, что мы должны потрахаться на его безголовом трупе, чтобы отпраздновать, но, судя по тому, что я знаю о Бельфегоре, думаю, ему это слишком понравится.
Глава 31
Белиал
— Милорд, инженер обнаружил слабое место в воротах.
Костлявая рука на моем плече осторожно вырвала меня из погружения в грезы.
Заклинание развеялось, образ Рэйвен исчез, когда она выскользнула из моих рук. Я потянулся к ней, зовя ее по имени, но было уже слишком поздно. Сознание вернулось ко мне, и я погрузился в холодную реальность.
Я стоял в задней части гондолы на платформе, предназначенной для паромщика, опираясь на весло в магическом трансе, а пережаренную бычью голову Асмодея использовал в качестве подушки.
Меня как будто вырвали из глубокого сна, и мои чувства в мгновение ока вернулись ко мне. Еще не успев полностью осознать, что происходит, я рефлекторно поднял весло из воды и замахнулся им на того, кто нарушил чары сна.
Я заметил испуганное лицо Сесила в тот момент, когда мое весло коснулось костлявого слуги.
С моих губ сорвалось проклятие, и я схватил библиотекаря за пожелтевший галстук, прежде чем он успел упасть в реку Стикс. Облегчение сморщило то, что осталось от его старой кожи.
Я затянул его обратно в лодку и поставил на ноги с хмурым выражением лица.
— Это хороший способ погубить свою душу, Сесил, — проворчал я.
Зубастые глазницы Сесила стукнулись друг о друга, как всегда, когда он нервничал.
— П-простите меня, Владыка. Я просто хотел сказать, что инженер… он закончил. Наконец, душа нашла слабое место. Над воротами висели цепь и блок, механизмы настолько маленькие, что я их не заметил, несмотря на тщательный осмотр. Трудно было поверить, что они были неотъемлемой частью железного чудовища.
Быстрый взрыв магии разорвал цепь, и гири, которые были спрятаны под сталактитами, они упали прямиком в реку душ.
Ворота распахнулись с оглушительным грохотом, и с потолка пещеры посыпалась пыль.
Я выпрямился, стряхнув пыль с плеч, и вернулся на платформу перевозчика. Я провел наше судно через ворота пятого круга Ада, а Сесил проводил душу обратно через портал, обещая ей новую книгу, чтобы она могла жить в вечном раю в качестве награды по возвращению.
Гондола проплыла через ворота, и вдруг воздух стал душным и тяжелым. Даже Стикс был горячим, как магма, и вода начала кипеть и пузыриться от температуры, наполняя все вокруг запахом смерти и гниения.
Прошло уже несколько столетий с тех пор, как я последний раз посещал царство Маммона, но для нового визита все равно было слишком рано.
Хольга задрожала на скамейке рядом со мной, хотя у нее не было кожи и нервов, способных ощутить адскую атмосферу.
— Это место наполнено ужасной энергией. Оно такое же, как второй круг.
— Маммон не отличается от Асмодея, — мой голос понизился до ненавистного рычания. — Они оба жестоки и глупы, но, если бы мне пришлось выбирать, я бы сказал, что Маммон выигрывает наличием задатка мозга.
Здесь, во владениях Владыки Жадности, души в Стиксе были беспокойны. Слабые призрачные руки тянулись из кипящей реки, хватая гондолу, когда мы проплывали мимо. Хольга закричала и бросила немного магии в случайные руки, которые умудрились схватить за борт нашего судна.
Своим веслом я отталкивал растущую кучу душ, собиравшихся вокруг нас. Их коллективные мучительные стоны не вызывали у меня сочувствия. Если эти души оказались здесь, а не в безопасности моей библиотеки душ, это означало, что они заслужили все мучения, которые их ждали в нижних кругах.
Когда мы приблизились к кузнице, перед нами возвышалась гигантская копия Маммона, и я с досадой скривил лицо. Этот ублюдок был еще уродливее, когда был выкован из железа.
Мы проплыли между ног статуи и вошли в огромное сооружение, а причальные рабочие и различные порабощенные души прекратили свою работу, чтобы посмотреть на наше приближение.
Из собравшейся толпы донесся шепот недоверия, когда я снова превратился во Владыку Костей. Ни один из моих паромов не проплывал через эти места уже целую вечность, и видеть, как им управляет сам Владыка Лимбо, было неслыханно.