На мгновение мы обе замолчали, осознавая реальность. По ее взгляду было понятно, что она точно знала, кто я, хотя и никогда не видела ее лица. Насколько знаю, она тоже никогда не видела моего, но я разговаривала с ней через кинжал.
Мое сердце сжалось. Бельфегор, очевидно, каким-то образом украл ее душу, когда он и другие владыки похитили меня. Он, должно быть, забрал кинжал Катрин после того, как они похитили меня, поскольку я использовала его в тщетной попытке отбиться от них. Должно быть, он извлек ее душу из ножа.
— Ты в порядке?
Я не должна была спрашивать. Мне не должно было быть до нее дела, но вид ее связанной, такой же беспомощной, как и я, тронул меня за душу. В ее глазах мелькнула тревога, прежде чем они быстро оглядели комнату, вероятно, проверяя, никого ли нет поблизости.
— Я в порядке, — сказала она, хотя в ее голосе не было уверенности. Ее взгляд снова встретился с моим. — Ты должна была убить себя, когда у тебя была возможность.
Ее слова потрясли меня, но в ее голосе не было злобы. Она действительно так думала. Бедная женщина так старалась уйти от Белиала, сбежать из Ада. Даже после своей последней попытки самоубийства, когда он похоронил ее тело, она так и не обрела покой, пока ее душа оставалась в его царстве.
Она не хотела, чтобы меня постигла та же участь.
Но я оказалась здесь.
Единственное различие между нашими ситуациями заключалось в том, что я отдала свою душу тому же демону, от которого она так упорно пыталась сбежать.
Я бы сделала это снова.
Возможно, это было моим наказанием за то, что я была извращенной сукой, за то, что не смогла сбежать от демона, который похитил меня и убил Марка. Но как же Катрин? Заслуживала ли она того, что Бельфегор приготовил для нас?
Конечно, я бы солгала, если бы сказала, что не испытываю хотя бы небольшого беспокойства по поводу встречи с ней. Несмотря на то, что она ненавидела Белиала, она очаровывала его в течение многих лет. Она была источником стольких страданий, независимо от того, была ли это ее вина.
Тот факт, что Белиал когда-то был увлечен ею, был для меня достаточной причиной, чтобы не любить ее, но все же. Это не означало, что я хотела видеть ее страдания.
Как долго она была прикована к цепям? Она была здесь все это время или он приковал нас одновременно?
Еще сотня вопросов пронеслась в моей голове, а потом резко остановились, когда громко скрипнула дверь, сообщая, что мы не одни.
На лице Катрин отразилась паника. Мое горло сдавило, когда в переполненной комнате раздался звук каблуков по мрамору, я бросила взгляд и увидела Бельфегора, идущего к нам. Откровенное платье, если его можно было так назвать, из бесчисленных маленьких бронзовых колец создавало эффект кольчуги, деликатно облегая женственное тело, в котором он сейчас был.
— Вижу, вы успели познакомиться, — он ухмыльнулся, не отрывая глаз от меня, проходя между высокими грудами хлама. — Кто бы мог подумать, что мне так повезет? У меня не один, а два самых ценных питомца Белиала. Для меня это большая честь.
Ладно, значит, он знал кто она такая. Блядь.
Мой взгляд переместился с Бельфегора на Катрин, и ужас на ее лице сказал мне все, что мне нужно было знать. Он сделал с ней нечто похуже, чем просто приковал к цепи. Что бы он с ней ни делал, что бы она ни видела, — это явно напугало ее.
— Пожалуйста, — взмолилась она слабым голосом. — Хватит. Пожалуйста, оставь меня в покое.
Бельфегор лишь хмыкнул, но не обратил на нее никакого внимания. Его взгляд был прикован ко мне, а в глазах закипала жажда.
— Я приготовил для нас троих столько веселья, — сказал он, и в его голосе слышалась ядовитая нотка. Что-то подсказывало мне, что все, что он приготовил, не будет веселым. Возможно, будет больно, но не так, как то удовольствие, к которому меня приучил Белиал.
Я с трудом сглотнула, кровь застыла в венах, когда он обошел кровать посреди комнаты. Трудно было представить, как что-либо в этой пещере могло функционировать, включая кровать, учитывая, сколько дерьма на ней было навалено, и я не хотела это выяснять.
Остановившись передо мной, Бельфегор злобно улыбнулся и провел одним из своих ухоженных пальцев по моей ключице. Я отдернулась от его прикосновения, но наручники, скреплявшие мои запястья и лодыжки, не позволяли мне отдалиться от него больше чем на пару сантиметров.
Владыка Обжорства позаботился о том, чтобы я не смогла от него сбежать.
— Что ты собираешься с нами сделать? — спросила я, боясь услышать ответ.
Он рассмеялся, откинув свои снежно-белые волосы за плечо.