Белые глаза чернокнижника смотрели поверх моей головы, лицо его сохраняло доброжелательный вид, а я не верила своим ушам. Наверняка никому совершенно не хотелось, чтобы кто-то следил за ним, тем более, когда даже не знаешь, в какую минуту это происходит. Предложение чернокнижника было очень заманчивым, но кто знает, вдруг он сделает что-то. Что-то плохое. И всё же, соблазн был велик.
— Согласна.
Бальтазар ухмыльнулся, сделал шаг вперёд, хватая мою руку. Его движения были настолько точны, что я начинала уже сомневаться в слепоте чернокнижника. Он притянул меня к себе так, что я уткнулась носом ему в грудь, ощущая запах дыма. Бальтазар что-то шепнул нараспев и его губы прижались к моему лбу, и в месте поцелуя неприятно защипало.
— Будет больно, — чернокнижник отпустил меня, отступая, — когда тебя свяжут с инквизитором. Будет больнее, чем положено, имей в виду. А теперь тебе пора.
Бальтазар снова пошёл рябью и превратился в белёсый сгусток, отдалённо напоминающий человека. После того, как он вышел из библиотеки через стену, я обернулась, чтобы удостовериться — дверь на месте. Расслабленно выдохнув, побрела по коридору обратно.
Я не успела толком обдумать случившееся, как меня окликнула Кира. Ворча о любителях пошляться абы где в неподходящее время, она потянула меня в нашу комнату, чтобы переодеться. Платье для церемоний оказалось обычной длинной рубахой, которое подпоясывалось тёмной лентой, похожей завязывали волосы, собранные в хвост, а обувью служили форменные чёрные балетки.
Меня потряхивало от осознания происходящего: ещё две недели назад я и подумать не могла, что уеду куда-то из дома, а уж тем более, что стану ведьмой. Из комнаты я вышла первой, пока Кира подвязывала пояс, и сразу же наткнулась на Еву. Она выглядела грустной и призналась, что успела за вечер забыть о предстоящем событии. Колдуны умеют пудрить мозги молодым девушкам — истина, которую, пожалуй, следует запомнить. Вышла Лора и ободряюще улыбнулась нам с Евой, крепко обнимая. Я была ей благодарна за это, ведь сейчас я чувствовала себя потерянной, и поддержка была мне просто жизненно необходима. Кира недовольно фыркнула, когда увидела это, но ничего не сказала, лишь померилась взглядами с Лорой. После этого прошла вперед, скрываясь за поворотом, а мы втроём последовали за ней.
На этот раз мы вошли в другой зал: он был гораздо меньше бального, но не менее величественный. Здесь уже стояли несколько девушек, в том числе и Кира, а также директриса, которая, против своего обыкновения, не курила. В зале царила мёртвая тишина. Некоторое время спустя в комнату зашли инквизиторы, снявшие пиджаки и бабочки, последним вошёл Давид Адамович, закрывший дверь. Парни отошли к противоположному краю комнаты и деловито начали расстёгивать пуговицы на рукавах и самой рубашке. Мы с Евой в ужасе переглянулись. Для остальных семи это не было сюрпризом, они всё так же стояли с непроницаемыми лицами, а Кира поморщилась. Давид Адамович отставил свою трость и, хромая, подошел к директрисе.
— Девочки, что застыли? — она обратилась к нам. — В круги!
Мне уже начинало казаться, что все всё знают, это мне ничего не сообщили, чтобы выставить идиоткой. Успокаивало лишь то, что Ева имела вид, схожий с моим — непонимающий. Похоже, даже она, пробыв здесь год, всё так же оставалась новенькой в некоторых вещах. Остальные девушки прошли к стене, рядом с которой на полу были начертаны круги, едва заметно светившиеся. Каждый примерно в метр диаметром, между стоящими в них сохранялось значительное расстояние.
От волнения кровь стучала в висках, где-то в горле завис ком, а ладони мгновенно вспотели. Я с замиранием сердца глядела, как инквизиторы, в числе которых и Стас, стягивали свои рубашки. У всех на спинах были одинаковые татуировки в виде кругов, в которые были заключены какие-то геометрические фигуры и надписи. Надо признать, все они были в форме, даже мой «братик». Помню, когда с ним познакомилась, Стас показался мне милым, я даже любила его, пока не узнала, какая он сволочь… Живот сжался, а дыхание сбилось, пока я следила за тем, как инквизиторы подходят к кругам. Стас тоже инквизитор… Он знал, кто я… И… Он может стать моим куратором. Я зажмурилась, сжав кулаки. Нет. Только не он. Только не он!
Я почувствовала, что ко мне кто-то подошёл; он стоял совсем близко и от него приятно веяло можжевельником и чем-то пряным. Осторожно открыла глаза и увидела лишь голую грудь. Я стыдливо покраснела, опуская взгляд, но тут же его подняла, чтобы увидеть кто станет моим куратором. Да, он будет следить за мной. Да, он инквизитор, а я ведьма. Да, он не так красив, как, например, тот чёрненький, доставшийся Кире, но… Кажется, я влюбилась. Напротив меня стоял уже знакомый мне блондин, на этот раз без очков; он смотрел в стену, делая вид, будто интереснее ничего не видел, а я смотрела на него и позорно таяла, словно мармелад под июльским солнцем.