— Эмблема школы, — заметила девушка. — Твоё вон висит. Обувь можно любую.
Сама Кира предпочитала тяжелые кожаные ботинки, а я отдала первенство кедам, тоже чёрным, чтобы не портить общую картину. Платье пришлось впору, хотя боялась, что не подойдет, мне всегда казалось, что я слишком уж полная. Волосы просто завязала в высокий хвост и уставилась на Киру, закончившую подкрашивать губы.
— Всё? Пошли, урок совместный, — соседка поморщилась и вышла, а я поспешила за ней.
Кира закрыла дверь на ключ, протянув мне такой же и зашагала к лестнице. Людей в коридорах было немного, все девушки, ещё попадались женщины постарше, видимо, учителя. Мы спустились и прошли по коридору влево. Кира дернула одну из дверей и вошла, я за ней. Это оказался самый обыкновенный класс, только доска не привычно тёмно-зеленая, а чёрная, как и все столы, сама аудитория была выполнена в белых тонах. Все парты были одиночные. Я села на свободную первую у окна.
По коридорам раздался какой-то гул, но судя по тому, как повели себя другие девушки — это был звонок на урок. В класс вошла женщина в чёрной узкой юбке и тёмно-синей свободной блузке, она прошла к учительскому столу и кисло улыбнулась:
— Надеюсь, вы выспались лучше меня.
— Ну-у, — протянула какая-то девушка, — Если не спали из-за мужчины…
Я пораженно уставилась на говорившую: она что не понимает, что нельзя говорить такое учительнице? Последняя, впрочем, отреагировала совсем не так, как ожидалось:
— Если бы мужчина! — фыркнула она, — Ладно, у нас тут общий урок для шестнадцатилеток. Если кто-то забыл, то скоро Самайн.
Девушки одобрительно загалдели, а учительница открыла чёрный ежедневник и села на стол, совершенно не обращая внимание на всеобщую воодушевленность. Когда все немного притихли, она оторвала взгляд от ежедневника и подняла голову на нас:
— Все всё знают, мы вам ещё в прошлый год все уши прожужжали, да и в начале учебного года, но почему-то им всё ещё кажется, что вы ничего не поняли. Я бы повторила, да лень, — учительница обвела скучающим взглядом класс, останавливаясь на мне. — Хотя у нас тут новенькая из шестнадцатилеток. И она ни черта не знает. И, похоже, до сих пор пребывает в твёрдой уверенности, что мы тут обычные и ничем не примечательные, кроме обилия чёрного цвета…
Я удивленно глядела на учительницу. Вот интересно, а что я должна думать? Что они ведьмы? Ну конечно! Стул мой вдруг оторвался от пола, мне не удалось сдержать визг, а руками я впилась в неожиданно взлетевшую часть мебели, да так, что костяшки побелели. Учительница безэмоционально наблюдала за этим, другие же предвкушающе ухмылялись. Стул опустился прямо на учительский стол.
— Итак, новенькая, Алиса, — учительница указала на меня, — Кто что предложит?
— Давайте её в мышь превратим! — с восторгом предложила одна.
— Банально, — ответила учительница, — Ещё?
— Может на метле прокатим?
— Несанкционированный полёт, да и вообще, кто доверит ей метлу? Дальше?
— Может беса вызовем?
— Несанкционированный призыв. Предложите что-нибудь законное.
— Мысли почитаем?
— Было.
— Давайте фамильяра просто покажем.
— Да! Мне нравится, — кивнула учительница, выглядывая за дверь и тихо насвистывая что-то.
Из коридора послышались довольно странные звуки, будто по полу стучали когти, похоже на то, как Динга, наша собака, слонялась раньше по квартире. Слух меня не обманул практически ни на йоту — в аудиторию зашёл волк. Серый. Хотела было закричать, но заметила, что остальные сохраняют абсолютное спокойствие. Так это у них вместо собачки, а они меня напугать решили? Не выйдет! Я сложила руки на груди, хмуро уставившись на волка.
— Алиса, это Фаргос, Фаргос, познакомься с новенькой, — насмешливо сказала учительница.
— Привет, Алиса, — раздался чей-то приятный мужской голос.
От такого я чуть не сверзилась со стула, что было бы болезненно, но всё же смогла удержаться и всего лишь удивленно оглянуться. Звук голоса был рядом, будто мне говорили в самое ухо.
— В ответ так же положено здороваться, если ты не знала, — издевательски продолжил неизвестный.
Почти со священным ужасом я осознавала, что голос не говорит в прямом смысле этого слова. Голос думает прямо мне в голову, ага! Моё перекошенное лицо повеселило всех, и учительница снизошла до пояснений:
— С тобой говорит Фаргос. Он мой фамильяр. Я ведьма, как и остальные девочки и чем раньше ты это примешь, тем лучше для тебя и меньше хлопот для нас.
Я чуть подрагивала на стуле от такого-то, но решила, что так действительно будет лучше, к тому же многое объяснит, а потому судорожно кивнула в ответ. Мой стул вернулся на место всё тем же путем.
— Зови меня тётушкой Ташей, — ухмыльнулась учительница, — Я буду твоей наставницей и проводником в этот мир безумств. Дам тебе на осознание этот день, за который я как раз высплюсь, а завтра обсудим наши занятия и чёртов бал, на который мне придётся тебя собрать. Что же касается остальных, то вы можете разбредаться по своим наставницам и пудрить им головы, всего хорошего!
Таша прихватила ежедневник и вышла, за ней последовал волк. Девушки тоже стали собираться и вставать со своих мест, чтобы покинуть помещение. Я мельком заметила Еву, которая ободряюще улыбнулась мне и побрела к двери за общей толпой. Некоторое время я всё так же сидела на месте, приводя мысли в порядок. Похоже, оскорбление мачехи — «ведьма» — можно считать пророчеством.