Королева Темноты
Свадьба
Последний раз смотрюсь в огромное во весь рост зеркало в золотой массивной раме, и в отражении встречаюсь с единственными сочувствующими мне глазами в этом мире, хотя конкретно сейчас в этом помещении, которое за целых полгода обитания здесь я так и не смогла назвать своим, полно народа. Горничные. Фрейлины. Вся свита королевы в общем. Придворные дамы с ненавистью и завистью буравят мне спину, разглядывая массивное золотое колье, перстень с огромным бриллиантом, шикарный свадебный наряд, расшитый драгоценными камнями и тяжелые миниатюрные туфли, которые на ногах чувствуются как кандалы из-за всего того золота, из мелких пластинок-чешуек коротого их сделали. Чувствую себя городской новогодней елкой, которая осталась грустным воспоминанием, засунутым подальше, в глубины памяти,- я вся увешана золотом и бриллиантами.
Даже смешно! Сбылась мечта - жить в роскоши и достатке, иметь красивого, богатого мужа и все, что пожелаю. Казалось, вот оно - счастье! Вот! Радуйся! Любая из находящихся здесь была бы счастлива оказавшись на моем месте, но только не я.
Будущая свекровь стоит сзади и успокаивающе поглаживает обнаженные плечи. На ее лице неприкрытая тревога. Она желает мне добра. Сопереживает. Шепчет слова молитвы. Но совсем не может мне помочь,- здесь она такая же заложница как я.
Я смотрю на нее через зеркало и пытаюсь выдавить улыбку, но она выходит настолько жалкой, что ее глаза начинают поблескивать от сдерживаемых слез. Одними губами я шепчу ей "Маман, возьмите себя в руки". Она вздрагивает от этой фразы и быстро кивает головой, моментально вспомнив того, кто постоянно так говорит, только вкладывает во смысл столько металла, что даже если ты человек смелый и эмоционально стойкий, все равно будешь дрожать от страха. Так что говорить о бедной беззащитной женщине, которой вдвое страшнее и больнее, ведь она до ужаса боится неконтролируемой ярости собственного сына. Она тяжело вздыхает и опускает глаза, пряча за длинными ресницами неудержавшуюся соленую слезу, прозрачная дорожка от которой как-будто делает трещину в идеальной маске ее отрешенного бледного худого лица.
Внезапно мы все вздрагиваем от громогласного рева:
- Долго еще будет копошиться эта клуша?!
Я закрываю глаза с содроганием вспоминая владельца этого голоса.
Минутное копошение, топот и в дверь деликатно стучат. Приоткрыв створку дрожащим голосом спрашивают:
- Король интересуется, готова ли будущая королева к церемонии.
Все с надеждой смотрят на меня - я это не вижу, чувствую. Мои глаза по-прежнему закрыты. Я набираю полные легкие воздуха. Свобода. Относительная правда. Призрачная.
На самом деле, у меня ее здесь никогда не было. Была лишь показная иллюзия для окружающей массовки, коей Его величество Король считает своих подданных. Что меня ждет после? Каков дальнейший сценарий? Счастья, тем более в семейной жизни я уже не жду. Принца на белом коне, который меня спасет - тоже. Да он и не сунется сюда,- не дурак воевать с таким чудовищем, как мой будущий муж. Так что...
Вдыхаю преступно быстро заканчивающуюся свободу пока не начинает трещать шнуровка корсета. Задерживаю на сколько могу дыхание и с сожалением выдыхаю. Не хочу, но открываю глаза, разворачиваюсь и наигранно лучезарно улыбаюсь как положено всем наивным дурочкам в моем мире, далеком и уже навсегда недоступном. Получается настолько качественно, что все вздрагивают и отступают назад.
- Я готова.
После моих слов дверь поспешно закрывается и тот, кто приходил срывается на бег, ч в это уверена на сто процентов, чтобы побыстрее доставить приятную весть Королю. Промедление чревато вспышкой злости, вспышка злости чревата потерей головы или ссылкой на каторгу, потому я мысленно желаю удачи бедолаге. Это мне почти ничего не будет, ведь я нужна Ему как инкубатор для наследников. Пока нужна. Что будет после,- лучше не гадать.
Мой решительный первый шаг в сторону двери дается не так тяжело, как все остальные, ведь чем ближе становится дверь,- тем труднее мне удерживать ровную спину и гордо поднятую голову, на которой через два часа будет красоваться неземной красоты корона. Красивая. Словно невесомая благодаря искусной работе мастеров, хотя такая же "дорогая" и тяжелая, как и все побрякушки что сейчас на мне. Когда мне оденут, точнее когда ее пригвоздят мне на голову, я уж точно не смогу согнуть шею или наклонить голову,- Он мне ее тогда попросту оторвет, если сама не отвалится от веса всей той власти, которой "наделит".
Двери. Опять двери. Под ногами ласково стелется алая ковровая дорожка ведущая прямиком в мой личный Ад. Голова высоко поднята, плечи расправлены, взгляд полон горечи и бессильной ярости. А на губах улыбка. Веселая.