– Ну и зачем ты это делаешь? – наконец более-менее чётко, но абсолютно недовольно пробурчал Тьенн, когда я закинула его тушу на кровать.
– Долг платежом красен, – фыркнула я, сама себе не отдавая отчёт, зачем ввязалась в эту эпопею. Могла в принципе сделать вид, что знать не знаю его, и выйти из «Старого Лося». Ведь участниками подпольных боёв люди становятся исключительно по своей воле.
Красавчик напоминал хорошую отбивную, но при этом никаких действительно серьёзных увечий при беглом осмотре на его теле не нашлось. Всё-таки Плешь ввязался очень вовремя. Лойс посмотрел на меня затуманенным взглядом, а потом вдруг сощурил глаза и обвинительно ткнул в меня пальцем:
– Ты не пьяна!
Я даже не удержалась от короткого смешка. Уж очень забавно выглядел Тьенн.
– Нет, не пьяна, – подтвердила, снимая с изрядно помятого мужчины ботинки, а заодно скидывая свои сапоги. По-хорошему, надо всё же проверить более тщательно. Мало ли я упустила внутренний перелом или вывих? За ночь отечёт, ничего хорошего из этого не выйдет.
– Но ты пила, – продолжал настаивать на своём аристократ, даже приподнявшись на покрывале на локтях.
– Пила.
Достала из голенища сапога любимый кинжал и, не испытывая ни капли угрызений совести, разрезала на Тьенне рубаху. Она в принципе напоминала больше какие-то лохмотья бездомного, чем приличную одежду аристократа, в которой я его видела до сих пор. Если бы не наше близкое знакомство, то вообще могла бы не узнать. Интересно, он так для сохранения инкогнито оделся в «Старого лося», или же это его обычные тряпки при охоте на нежить?
Тьенн с громким протяжным стоном опустился на подушку.
– Ну вот что за женщина? Её не берут ни морские бесы, ни даже алкоголь.
– С чего ты взял, что я употребила столько же, сколько и ты? – спросила больше с насмешкой, чем с интересом. Грудь мужчины покрывали ссадины и набухающие синяки, но на ощупь все рёбра оказались целы. Так, а что там с почками? – Переворачивайся на живот, – коротко скомандовала.
Блондин нехотя перекатился на живот, благо кровать была огромной, и продолжил:
– Я помню, как ты на спор выпила с ребятами почти четыре литра пива в «Святом Леоне», а затем вышла на задний двор. Я проследил за тобой, вышел незаметно… – Тьенн говорил в подушку, а потому очень неразборчиво: – … А ты троих на ленточки порезала, – только и разобрала концовку, но этого хватило, чтобы напрячься.
В «Святом Леоне» я не была уже более года и в частности из-за того поганого случая. Мы тогда с ребятами обмывали… А, демоны, что мы обмывали, уже и не помню. Оказалось, что хозяин заведения – тот самый Леон – донёс главе какой-то мелкой, мечтающей меня уничтожить шайки, где пирует Проклятый Кинжал. И ведь не просто донёс, а специально дождался, когда мы напьёмся. На заднем дворе, куда я вышла, чтобы привычно выжечь алкоголь магией, поджидала целая засада трусов. После того, как я порешила их главаря и двух помощников, оставшиеся соплежуи бросились врассыпную вместо первоначального плана напасть и на моих людей.
Слова Тьенна заставили напрячься. Сильно напрячься. Может, мне показалась его фигура знакомой, потому что я уже видела его однажды?
– Ты работал на Голубого, что ли?!
Эта мысль разозлила настолько, что я зарычала. Но вместо того чтобы испугаться, Тьенн мелко затрясся подо мной и почему-то заржал. Громкий всхлип стал последний каплей моего терпения. Я перешла на внутреннее зрение, коснулась резерва и мысленно воткнула огненные иглы в вены Лойса. Никогда так не делала, никого не протрезвляла, но мне было важно узнать правду. Тьенн забрыкался, и, судя по стремительно покрасневшей спине и мелким судорогам, ему было действительно больно. Я же всем весом надавила на поясницу, не давая и шанса на побег. Мне не давало покоя, что этот гад мог оказаться засланным шпионом, специально и планомерно всё это время подбирающимся ко мне поближе, старательно запудривая мозги.