Наконец Хассельборг и мисс Батруни спустились по трапу корабля в космическом порту Барселоны. Чемодан девушки вместе с багажом остальных пассажиров шел по скату, а свой Виктор предпочел нести собственноручно, опасаясь рисковать профессиональным снаряжением и лекарствами. В другой руке он крутил резной гозаштандский зонтик, имевший совсем неуместный вид в этот солнечный день.
- Что теперь? - спросила Джульнар, когда они встали в очередь к паспортному столу.
- Сперва я собираюсь связаться с вашим отцом в Алеппо, потом должен встретиться с одной... с одним моим другом в Лондоне. И надо найти врача для полного физического обследования.
- Но ведь вы здоровы. Вас только что обследовал врач "Виажейш Интерпланетариаш".
- Обследовал, - серьезно ответил Хассельборг, - но лишняя осторожность не повредит. А еще в ближайшее время мы немного окунемся в светскую жизнь Барселоны. Хотя она тут по большей части эстинкаменти [Средняя.], я знаю несколько неплохих заведений на Монтжуйке [Гора в Барселоне.].
- Это просто божественно! Ты необыкновенный человек, Виктор, восхитилась девушка.
- Вот как?
- Ты разбил мне жизнь, но я чувствую, что не в состоянии ненавидеть тебя.
- Все дело в моем коварном обаянии. Берегитесь его, - и, отвернувшись от Джульнар, детектив протянул таможеннику паспорт.
Они прошли контроль, и Виктор только успел отправить телеграммы, как кто-то обратился к нему по-испански:
- Извините, вы случайно не Виктор Хассельборг?
- Си, сой Хассельборг [Да, я Хассельборг (исп.).].
Обратившийся был в форме полицейского Иберийской Федерации, рядом с ним стояли два сотрудника "Виажейш".
- Ло сьенто мучо [Премного извиняюсь (исп.).], - поклонился, оправдываясь, испанец, - но я должен арестовать вас.
- За что?!
- Вот у этих господ есть ордер. Сеньор Ндомбу, объясните, пожалуйста, суть дела.
Темнокожий сотрудник компании лихо отбарабанил:
- Нарушение Положения № 368 правил Межпланетного Совета, раздел четвертый, подраздел двадцать шестой, пятнадцатый параграф.
- Это еще что? - присвистнул Хассельборг.
- Пятнадцатый параграф относится к внедрению механических устройств или изобретений на планете Кришна.
- Да я никогда...
- Кепра [Спокойно (порт.).], сеньор, на меня-то зачем нападать из-за этого! Мне известно лишь то, что сказано в ордере. Вы оснастили арбалет прицелом.
- Здорово. Джульнар, - повернулся Виктор к спутнице: - вот кой-какие деньги, возьмите такси и поезжайте в отель "Кристобаль". Оттуда позвоните в фирму "Монтехо и Дуррути" и попросите их внести за меня залог для освобождения из калабосо [Темница, тюрьма (исп.).], хорошо?
И арестованный отправился следом за этими деятелями из "Виажейш Интерпланетариаш".
То ли Джульнар воспользовалась случаем поквитаться с ним, то ли у его каталонских коллег случился приступ маньяны [Буквально: завтра. Приступ маньяны - склонность "кормить завтраками"; "Бог подаст" (прим. пер.).], но наступил вечер, а детектив все еще сидел в камере. Дело принимало серьезный оборот. Пара корсажных булавок послужит уликой. Зрители тогда взяли их на заметку, а этот народ склонен к подражанию, и, несомненно, прицельное устройство уже распространилось по всей планете. Вряд ли оно сильно изменит эволюцию Кришны, ведь забитый до смерти простой дубиной умирает точно так же, как и взорванный плутониевой бомбой.
Будет предварительное слушанье, на котором местный магистрат либо прекратит дело, либо обязует Хассельборга явиться в суд и поручит вести его процесс суду первой инстанции. Так, чьему же суду подлежит это дело? Преступление совершено землянином на Кришне, нарушены правила Межпланетного Совета, проводимые в жизнь силами безопасности "Виажейш Интерпланетариаш". Арестован преступник на Земле, в Иберии. Значит, Низшая Инстанция, Всемирный Суд Земли для Третьего Международного Судебного Округа, который заседает... хм-м-м... в Париже, не так ли? С апелляцией в... Надо будет порыться в старых учебниках права, когда он вернется в Лондон. Этот юридический лабиринт был настолько запутан, что дела большей частью вообще не доходили до суда, а фигуранты проживали свою долгую жизнь выпущенными под залог.
Нет, если он вернется в Лондон. Все могло закончиться суровым приговором. А вдруг Чжуэнь именно сейчас устраивает компании "Виажейш" огромный скандал? Тогда сверху вполне могут спустить указание завинтить гайки и сделать кого-нибудь козлом отпущения. И будет мало проку уходить в каталептический транс при помощи контрабандно прихваченных с собой таблеток. Пенитенциарные системы Земли знали об этой уловке и просто добавляли проведенное во сне время к назначенному приговором сроку.
Итак, Хассельборг должен выступать в роли своего собственного адвоката, а клиент-то у него - дурак! И ему лучше муй пронто [Очень быстро (исп.).] получить советы опытного юриста. Конечно, он сам юрист по образованию, но знания его слишком заржавели, чтобы в одиночку справиться с проблемой. Да, надо было спокойно заниматься правом, а не лезть в следователи. Флер романтики сходит с работы детектива очень быстро...
"Монтехо и Дуррути" звонить явно не собирались, каковой бы ни была причина. Тюремщики позволили ему воспользоваться телефоном, но их контора не отвечала, а домашних номеров он не знал. В телефонном же справочнике числилось столько всяких Монтехо и Дуррути, что ночи не хватит обзвонить их всех.
Виктор попытался дозвониться в отель "Кристобаль". Нет, никакой мисс Батруни у них нет. И сеньора Фаллон тоже не останавливалась. Проживает ли у них королева Замбы? Полно, сеньор, вы смеетесь над нами... о, минуточку. У нас числится некая Хулнар де Тамба, не она ли это?
Номер Джульнар не отвечал, и, разочарованный, Хассельборг улегся спать. По крайней мере, барселонская муниципальная тюрьма в санитарном отношении была довольно приличным учреждением. Кто бы мог подумать, что иберийцы проявят бдительность по отношению к микробам?