Пролог
Пролог. До недавнего времени, главным летописцем моей жизни оставался мой муж. Однако чтобы он, изложил эту часть моей истории, мне пришлось бы рассказать ему некоторые факты из моей жизни, там, по ту сторону, которые я хотела бы от него скрыть. Возможно, кому-то такая моя скрытность и покажется странной и запоздалой, глупой, особенно, после того что он обо мне узнал. Да, он знает всё. Знает, кем я была до нашего знакомства. Знает о том, что у меня есть в моем мире сын, и что ребенок этот не его. Знает и то, что я имею странность любить других женщин. Он, все это знает, и все равно, мы живем вместе, он никогда не упрекнул меня моим прошлым, ни раз не обмолвился о том, что я, досталась ему, познав прежде, других мужчин. Знает и то, что уже, будучи его женой, мне пришлось вступить в связь с наследным принцем Эмбера, и что в результате связи этой, у меня родился ребенок. Знает и то, что там, в своем мире, я была влюблена в злую колдунью Шору, которая как, оказалось, тоже питала ко мне ответные чувства. Он знает все. И теперь у тебя читатель, возникает резонный вопрос: «А что еще могло произойти, что есть еще такого, что я хотела бы от него скрыть» Ведь после всего того, что он уже итак знает его, уже наверно трудно будет чем – то удивить. И его любовь, ко мне не требует более ни каких дополнительных подтверждений. Когда то давно, я дала ему слово, не любить больше ни одного мужчину в обоих мирах, кроме него, и я свое слово почти сдержала. Почему почти? Думаю, прочитав мою историю, ты, читатель, и сам поймешь. Я всегда была предельно честной со своим любимым, но. Все же, есть одна деталь, которую я от него скрыла…
Глава 1
Глава 1 Я стояла на широком балконе королевского дворца, опираясь руками на кованные перила. Теплый ветерок, напоенный запахом степной полыни, что дул из южной пустоши, едва касался моего лица и трогал мои волосы. Закрыв глаза, я наслаждалась ласковым прикосновением теплого ветра к моей коже на плечах, и груди в глубоком декольте. Было тихо. Так тихо, что я вздрогнула от неожиданности, когда позади меня раздался голос: — Ваше величество, король Шорр просит вас прийти в опочивальню больного. Я открыла глаза и обернулась. Слуга опустил глаза и склонил голову. Я некоторое время молчала, потом, ответила: — Ступай, передай королю, я, буду через минуту. Слуга поклонился и беззвучно вышел, я вновь повернулась лицом к пространству, простирающемуся за стенами королевского замка, и усмехнулась от мысли пронзившей меня: «Ваше величество, — думала я, — и это я? Еще недавно, по времени Зенуи, где я теперь живу, здесь в Эмбере я была пастушкой, которую обесчестили десять пьяных, разгоряченных вином мужчин. И теперь, ко мне обращаются; ваше величество» Да, многое изменилось с тех пор, когда потерявшая надежду на справедливость, босоногая девчонка, пришла к старому колдуну, с просьбой наказать людей, которые ее обесчестили. Могла ли я тогда знать, к чему приведет мое желание отомстить, что мне придется пережить, прежде чем рассчитаюсь за эту страшную услугу, оказанную мне колдуном, прежде, чем я найду человека способного меня полюбить я, не могла рассчитывать на прощение. Полюбить меня такой, какая я есть. Такой, какой здесь, просто нельзя было быть. Да, он не из моего мира. Он из другого, совсем чужого мира, мира, где нет королей и королев, нет колдунов, мира, где чудеса стали наукой. Многое в том мире, где я сейчас живу, я не понимаю и до сих пор. Многое, меня все еще удивляет. Я сделала глубокий вдох, втянула в себя воздух с ароматом степных трав, ароматом, так напомнившим мне мое детство. Боже, как давно это было. От осознания прошедшего времени холодок пробежал у меня по спине. Все те, кто меня когда-то знал, видел меня ребенком, давно уже умерли, а мои ровесники, те, с которыми я бегала по полям, пасла скот, давно уже старики. Живи я здесь, мне, было бы уже больше пятидесяти лет. Я, была бы старухой. А так, по летоисчислению мира, где я теперь живу, мне тридцать семь лет. Теперь, мой сын, король Шорр, почти мой ровесник. Как такое может быть, я до конца не понимаю. Правда, Брон объяснял мне как-то, что время в этих мирах течет по разному но, я так, ни чего и не поняла. Однако такое мне, как женщине, не могло, не нравится. Здесь, в Эмбере, женщина считается уже взрослой, и даже уже стареющей, по достижении двадцати пяти лет. А в Зенуе, женщина тридцати семи лет, всего лишь, зрелая, но еще довольно молодая, способная нравится, мужчинам. Такое положение вещей, мне не могло, не нравится. Я снова закрыла глаза. Кто я. Мать короля? Значит, королева! Но, королевой я себя не ощущала никогда, даже не представляла себя в этой роли. Никогда не стремилась к власти. Практически имея к ней доступ, всячески её избегала. Меня все устраивало, мне нравилась жизнь в Зенуе лишённая тягот и предрассудков средневековья, так правивших жизнью людей в этом мире. Много лет я не возвращалась в этот мир. Достаточно долго для того что бы мой сын, король Эмбера Шорр, стал взрослым мужчиной, настоящим правителем этих земель, отцом двоих детей. Я усмехнулась. Я, бабушка! Эта мысль резанула мне моё женское самолюбие. Я бабушка почти десятилетнего принца, мать уже седеющего короля. Однако всё выше перечисленное, ни как не вязалось с тем образом, который видели окружающие меня люди. А видели они молодую женщину с пышными чёрными волосами, длинной шеей, не носящей следов старости. С тонкой талией, гладкой слегка загорелой кожей и большой, красивой формы, грудью. Не знаю, не мне судить, но многие мужчины и здесь, и в Зенуе, говорят, что я, красива. Мой муж меня любит, восхищается мной. И я его люблю, он для меня самый лучший, даже лучше чем, Шора. Шора, я вновь вспомнила о ней. Вот уже много лет, с момента моего последнего посещения этого мира, с момента как я прочла заклинание над одинокой, всеми забытой могилой молодой колдуньи, я, не смотрела больше на других женщин. Не знаю, может быть, моя любовь принадлежала Шоре, и она её унесла с собой в могилу? Возможно, так оно и есть. Возможно, моя любовь ушла вместе с ней, да мне и не нужна была, такая любовь. Я, люблю своего мужа, и рада, что мне больше не нужно изменять ему. Всё улеглось, Шора, давно мертва я вошла в спокойный период своей жизни, чего еще мне желать? В том мире, у меня есть муж, большая дочь, в этом, сын, король целого мира, внуки. У меня есть всё, и я даже не знаю, заслужила ли я это. Чем я заслужила такое, никто мне никогда не мог объяснить, что я сделала? Чем заслужила такое? Возможно, об этом знает один лишь Брон, но он молчит. И наверно уже никогда мне не скажет, не откроет мою тайну. Брон уже очень стар. Он был старым уже во времена моего детства, и никто не знает, сколько ему лет. Но время не обошло и его. И, это, и есть причина, заставившая меня, вновь вернутся в этот мир. Брон болен, старость унесла его силы, сделала его тело немощным. Чувствуя близость смерти, старый колдун призвал меня к себе. Я не знаю почему, Брон, никогда не был излишне сентиментальным, но я была ему благодарна за то, что он решил, простится со мной. Многое, очень многое, в моей жизни было связано с ним, все чего я достигла, все, что я имею, его рук дело. — Ваше величество, король настаивает. – Услышала я за спиной виноватый голос дворецкого. — Да, да. – Воскликнула я, отворачиваясь от вида громоздящихся на горизонте, грозовых облаков, среди которых уже сверкали первые молнии… * * * В большую комнату сквозь не зашторенное окно лились последние лучи закатного солнца. Тучи на горизонте, еще не заслонили его, и длинными стрелами прорезая пространство, прямые лучи заходящего светила, сквозь большие стекла, влетали в большое помещение. Прикрытый, белоснежным покрывалом, Брон, лежал на большой кровати стоящей посреди комнаты. Шорр стоял у изголовья, когда я вошла он, подняв на меня взгляд, безмолвно, одними лишь глазами, поприветствовал меня. Брон лежал недвижно, я подошла и встала рядом с сыном. Так простояли мы с минуту, не решаясь потревожить покой старика. Наконец, слабо вздохнув, Брон, приоткрыл глаза. В прорезях век сверкнули его глаза, единственная часть тела старого колдуна не тронутая временем. Внешне он ни как не выразил, но, в его глазах засветилась радость. — Файра. – Слабо произнес он. Я вздрогнула, много лет меня уже никто так не называл. Разве что муж иногда, да и то в шутку. — Вы меня звали? И вот, я здесь. – Старик приподнял руку, приветствуя меня, но даже это движение далось ему с огромным трудом. — Файра, встань рядом со мной, так, что бы я мог тебя видеть. – Так же слабо, но, уже гораздо увереннее сказал он. Я послушно подошла и встала рядом с ложем, на котором лежал старый колдун. — Шорр. – Позвал он слабым голосом. — Я здесь. – Тоже тихо, но ясно сказал Шорр. Брон слегка скосил взгляд и проговорил: — Шорр, оставь нас, пожалуйста, со своей матерью наедине. Шорр, понимающе слегка кивнув, вышел и, затворяя за собой двери, сказал: — Я буду прямо за дверью, никто не войдет. Я стояла над Броном с опущенными руками и смотрела в его покрытое глубокими морщинами лицо. — Файра, дочка, присядь со мной рядом, мне трудно говорить, но наверно это последние мои слова, так что слушай, не перебивая и, не задавая вопросов. Он выждал пока я присяду на край кровати, потом, нашёл мою руку и слегка сжал мою кисть. Старческая рука была сухой и прохладной. Я накрыла его руку своей второй ладонью и встретилась с ним глазами. — Я на