какие-то ответвления.
- А что там? – она все-таки не сдержала любопытства.
- Там живут женщины Владыки, госпожа, - как о само собой разумеющемся ответила
старшая женщина. Остальные молча шли позади, не вмешиваясь в беседу.
Прекрасно. Гаремов в современном мире она не помнила ни у кого из правителей.
- И много женщин?
- Почти пять десятков. Господин никого не обделяет любовью.
- Это утешает, - пробормотала Ани, справедливо рассудив, что, раз женщины у
перламутрового Владыки в избытке, она ему нужна в каком-нибудь другом качестве.
Только вот в каком?
Они прошли из коридора в просторный круглый холл, стены которого были украшены
блестящими мозаиками, а полы – застелены пушистыми коврами. В центре бил уже
привычный фонтан, в воде чаши которого она увидела плещущихся рыбок. В холл
выходило несколько дверей, формой напоминающих разрезанные луковицы, и у одной из
них женщина остановилась. Остальные замерли поодаль.
- Это все, - она обвела ладонью помещение, - ваши покои, госпожа. Здесь раньше жила
матушка Владыки.
- А где она сейчас? – не хотелось ущемлять неизвестную ей драконью родительницу или
ставить их обеих в неудобное положение.
Сопровождающая ее промолчала, открывая дверь, и Ангелина не стала повторять вопрос, зашла в помещение.
Это была огромная спальня. Белый мрамор и золото, очень много золота. Восьмиугольная, с цветными легкими занавесками на окнах, с живыми цветами, с красными и зелеными
коврами на полах. Очень низкая кровать, на две ладони поднимающаяся над полом, с
резными ножками из темно-красного дерева, плетеные диванчики с пухлыми расшитыми
золотыми орнаментами подушками, изящные столики с фруктами и напитками, несколько
вделанных в стены зеркал, матовый золотой потолок со светильниками по периметру. Не
комната, а рай для наложницы.
- Как мне к вам обращаться? – спросила принцесса у замолчавших, ждущих, пока она
осмотрит помещение, служанок.
- Я – Суреза, но обращение по имени слишком большая честь, госпожа. Называйте нас
малиты, прислужницы.
- А вас? – обратилась она к остальным. Те испуганно промолчали. Ответила опять
старшая.
- Если госпоже угодно, то это моя сестра, Мариза. А это мои дочери, Майя и Латифа.
- Благодарю, - отозвалась Ани, переступая с холодного мрамора на теплый ковер. - Мое
имя Ангелина. Вы поможете мне раздеться?
- Мы здесь для того, чтобы служить, вам, сафаиита. Мы так долго этого ждали, -
пробормотала робко вторая сестра, а старшая коротко взглянула на нее и та осеклась.
- Мариза слишком болтлива, простите ее, госпожа. Купальня полна воды, если вы
пожелаете искупаться.
- Пожелаю, - Ангелине было и странно, и непривычно это раболепие и робость прислуги.
Младшие вообще боялись глаза поднять и только иногда, пока старшие помогали ей снять
наконец-то тяжеленное многострадальное платье, с каким-то нездоровым возбуждением и
благоговением поглядывали на нее, будто она была духом их прабабушки.
На самом деле, не хотелось ни купаться, ни даже есть. До ломоты в висках и скулах – от
попыток сдержать зевки, хотелось спать. Но ложиться грязным телом на чистое белье…
нет уж. И она с радостью проследовала в купальню через холл, в одну из выходящих
изящных луковичных дверей.
Помещение не меньше, чем спальня, тот же мрамор и золото, пар в воздухе, несколько
бассейнов – помельче и поглубже, множество каких-то горшочков, склянок с маслами, щеток, брусков цветного мыла, разноцветные стекла в окнах, длинные ложи, кресла для
отдыха, звук непрерывно льющейся воды – это бесконечно наполнялись холодной и
горячей водой бассейны. Она сняла сорочку, белье, и с наслаждением отдалась в умелые
руки служанок, вымывших в одном из мелких бассейнов ей голову и тело, ополоснувших
терпко пахнущей хвоей водой. И пусть было неприятно допускать чужие руки к телу,
сейчас было не до капризов. Принцесса представила себе, что находится в своей
дворцовой спа-зоне, и отвлеклась от переживаний, как умела это делать всегда.
Волосы закутали в теплое полотенце, ее вытерли, надели длинную белую рубаху до пяток, восточного покроя, преподнесли тапочки, похожие на вышитые балетные чешки и,
наконец-то, проводили обратно в спальню. После ванны она даже посвежела немного и
захотела есть. Кровать была уже разобрана, а на столике рядом с ней, помимо фруктов и
кувшинов с напитками, появились и горячие блюда. И еще кое-что.
- Это что такое? – вопрос был глупый, потому что «этим» были несколько массивных