– Быстрее, – прошептала наёмница, столь похожая на Элен. – Быстрее!
Вернон шевельнулся, глядя в пустоту. Глядя на него, Таисса в очередной раз с болью подумала, как сильно ему досталось.
– Омега, мой отец жив? – еле слышно прошептал он.
– Да, но я не знаю, выживет ли он, – прямо ответила Омега.
– Он думает, что ты – Элен Пирс?
– Да.
Этот ответ прозвучал так буднично, словно Вернон спрашивал Омегу, не встречались ли они с отцом в каком-нибудь ресторанчике.
Запёкшиеся губы Вернона вновь приоткрылись:
– Зачем… ты говоришь ему, что ты Элен?
– Чтобы освободить его от нанораствора. Чтобы у него был стимул бороться. Твоей подруге Таиссе, кстати, я тоже смогу помочь. – По губам Омеги скользнула улыбка. – Ты как, доволен, что она не ляжет в постель с Берном?
– Не смей, – с усилием выговорил Вернон.
– А ведь у меня где-то валялась куча всяких полномочий, включая лицензию заключать браки, – задумчиво сказала Омега. – Если бы не конфликт интересов, я могла бы поженить вас здесь и сейчас.
– Какой ещё… конфликт интересов?
Наёмница усмехнулась:
– Ну, допустим, ты мне нравишься.
– Замечательно, – пробормотала Таисса, плотно прижимаясь к доскам, чтобы увернуться от пары сталактитов. – Любовный треугольник, лежащий на дрезине, несущейся чёрт знает куда. Может, зря мы Берна с собой не взяли?
– Омега не это имеет в виду, – еле слышно прошептал Вернон. – Насчёт «нравишься».
Таисса моргнула, придвигаясь к нему:
– Что? О чём ты?
Слабая улыбка.
– Именно так я понял разницу между ней и тобой. Эта красотка флиртует как дышит, но за этим флиртом очень жёсткая стена. «Не тронь». Словно она… вообще не может считать меня возможным любовником. Это что-то инстинктивное.
Таисса осторожно вытянула руку, и её пальцы сплелись с пальцами Вернона.
– А со мной что, нет стены? – прошептала она.
– Миллион стен, – прошептал он в ответ. – Но…
Их взгляды встретились, и договаривать фразу оказалось совсем необязательно.
– …но это всё неважно, – всё-таки прошептала Таисса. – Я с тобой.
– Мне иногда снится нормальное будущее, – тихо сказал Вернон, глядя на её волосы. – С тобой. Такое настоящее. Включая сонные поцелуи, растрёпанные волосы и завтрак в постель.
– И оладьи с повидлом?
– И даже фисташковое мороженое.
У Таиссы вырвался смешок. Они мчались, прижатые к доске, несущейся по рельсам, в глазах вскипали слёзы, а она смотрела на Вернона и представляла отражение рассвета в этих серых глазах.
– Я такая плохая мать, – прошептала она. – Думаю не о Тьене, а о тебе. О том, чтобы встретить утро рядом с тобой.
– Всё хорошо, маленькая, – прошептал Вернон в ответ. – Мы будем жить вечно и думать о нём по очереди. Перекидывать друг другу мысль о Тьене, как маленькое солнышко. Держу пари, когда твой сын вырастет, станет большим солнышком и захочет пошалить в злачных кварталах Сингапура, он будет молиться, чтобы на некоторое время мы забыли о нём вообще. Естественно, бесплатно ему такое счастье не достанется. Понимаешь, о какой сделке века идёт речь? Вытрясем из него крупный пакет акций, не меньше.
Таисса снова беспомощно засмеялась.
– Достаточно, – прервала Омега. – Соберитесь, туннель вот-вот закончится. Таисса, ты что-нибудь чувствуешь? Сосредоточься, наследница Великого. Где Тьен?
Таисса только хотела спросить, откуда Омега знает, что Таисса может что-то чувствовать…
И тут дрезину швырнуло вверх.
Два взрыва раздались сзади и ещё один – впереди. Потолок треснул, вокруг с чудовищным треском отваливались камни, заднее колесо соскочило с рельс, и Вернон, Таисса и Омега одновременно нырнули под остатки дрезины, прикрываясь крепкой, но сейчас такой хрупкой на вид деревяшкой.
– Дождёмся, пока нас окончательно похоронят? – поинтересовался Вернон.
– Выждем сорок секунд, пока взрывы не утихнут, – холодно произнесла Омега. – Потом будем разбирать завалы. Впереди метров двадцать, не больше.