Она рассеянно расчёсывала волосы, глядя, как её собственное сонное лицо в зеркале мало-помалу начинает расслабляться. Может быть, всё не так уж и плохо, правда? Её эмоции вернулись, и она думает и чувствует совершенно так же, как и раньше. Вот только призрак глухой тоски в груди…
Не думай и не говори об этом.
Да. Таисса глубоко вздохнула и толкнула дверь.
Вернон небрежно уселся в глубоком кресле, закинув ступню второй ноги на колено и углубившись в созерцание данных на виртуальном экране.
– Решил немного узнать о нашей ночной гостье, – сообщил он, не поднимая взгляда. – Вик не сообщил ничего нового, зато я добрался до пары видеозаписей, где Омега громит и крушит всё вокруг. Эта девица орудует катаной не хуже тебя. На секунду я даже подумал, не проверить ли твоё алиби.
Он лёгким жестом развернул к ней экран и замер, глядя на Таиссу, стоящую в дверях ванной босиком и в одном полотенце.
– Да, – севшим голосом произнёс он. – Самое время обсудить философию. Или что ты предпочитаешь в это время суток, Таисса-метафизик? Древнюю историю? Высшую математику? Верлибр?
– Так, – решительно сказала Таисса, направляясь к шкафу, – пожалуй, самое время надеть пижаму.
– Эй!
Но Таисса уже активировала ширму и открыла полупустой шкаф.
Она взяла с собой совсем мало вещей из Лондона, где провела немного времени после недавней премьеры. Лондон. Таисса вздрогнула. Она помнила премьеру, помнила родителей, идущих по красной дорожке рука об руку, смутно помнила роды Алисы, руки Вернона, обнимающие её в подвале, сон урывками в самолёте, а потом…
…Пустота. Неужели дома её встретило столько боли, что нужно было стереть её всю, целиком, иначе Таиссу затопило бы с головой? Ведь она вернулась домой, в Лондон! Туда, где выросла, где встретила Дира…
Вряд ли дело было в её доме. Скорее, в тайне, которую Таисса привезла туда с собой.
Сердце глухо отдалось болью.
– Всё будет хорошо, – еле слышно прошептала Таисса. Так, чтобы не услышал Вернон. – Когда-нибудь. Обязательно.
Она застегнула последнюю пуговицу на нежно-розовой шёлковой пижаме. Сделала жест, и ширма ушла в сторону.
Взгляд Таиссы упал на письменный стол. На две маленькие реликвии, которые она забрала из дома в свои апартаменты в «Бионикс». Коробочка, в которой таился автономный канал с Найт, и брошка из цветной пряжи, сотканная в виде трёх лохматых человечков. Подарок Алисы на день рождения.
Таисса закусила губу, глядя на брошку. Почему же ей так больно?
Алисы и её сына в твоей жизни не существует.
Но с брошкой Таисса так и не рассталась. Может быть, потому, что та означала не только потерю, но и надежду, что там, в далёком будущем, всё будет хорошо?
В следующее мгновение тёплые руки легли ей на плечи.
– По словам Сая, где-то бродит таинственный гений-волшебник, готовый подарить мне долгую жизнь, – произнёс у её плеча Вернон. – Помнишь?
– Да, – тихо сказала Таисса. – И только Найт знает его имя.
Но Найт спряталась в сети, уснула, погрузившись в счастливые воспоминания о том, кого она любила. И достучаться до неё теперь было невозможно.
– Я найду этого гения, – произнёс Вернон. – И у меня появилась идея.
– Какая?
– Помнишь, Найт напоследок вернула твоему отцу зрение, а Нику Горски убрала шрамы? Может, она и этого гения-генетика вытащила из криокамеры в последний момент? И он долго стоял на Таймс-сквер с оторопелым видом, вертя в руках линк, и спрашивал прохожих: «Так как, говорите, этим пользоваться?»
Таисса невольно прыснула.
– То есть нужно искать неординарную личность, появившуюся из ниоткуда? Кого-то вроде Омеги?
– Именно. Только вместо пистолетов у него будут пробирки.
Таисса задумчиво кивнула:
– Кстати, о криокамере. Что ты всё-таки будешь делать с отцом?
Вернон долго молчал.
– Я ещё не решил, – наконец сказал он. – Но у нас впереди вся ночь, верно?