Таисса сонно улыбнулась ему:
– Правда?
– Правда. И даже подоткну одеялко.
Он подхватил её на руки и понёс к кровати. Таисса обхватила его за шею, и, когда Вернон, откинув одеяло, укладывал её в постель, он склонился над ней так, что их лица почти соприкоснулись. Таисса невольно вдохнула его запах. Лёгкий древесный аромат с ноткой горечи, щемящий, знакомый, смутно изменившийся, такой приятный рядом с теплом его кожи…
Ей вдруг захотелось обнять его в постели и не отпускать до утра. Таисса замерла. Почему она вдруг воспринимает его близость так остро? Неужели что-то изменилось?
Смутная мысль мелькнула и пропала. Таисса помедлила, перед тем как расцепить руки, и по губам Вернона скользнула дразнящая улыбка:
– Может быть, мне стоит ночевать не в кресле, Таисса-вертихвостка? А тебе в кои-то веки пора выспаться без пижамы?
Таисса возмущённо раскрыла глаза.
– Да ни за что!
Вернон глубоко вздохнул.
– В том-то и дело, что ни за что, – пробормотал он. – Пока ты под внушением, ты подобных решений принимать не можешь. Точнее, можешь, но нужно быть последним мерзавцем, чтобы этим воспользоваться. А если ты снимешь внушение, то…
Он осёкся.
– Что? – тихо спросила Таисса.
– Тогда я тем более буду подлецом, воспользовавшись твоим горем, – негромко произнёс Вернон. – И лжецом к тому же, потому что у меня тоже есть тайна, которой я не спешу делиться. Спи, Таисса-очарование. Мне на линк уже начали приходить первые проекты, и пора бы ими заняться.
Таисса хотела было спросить, о какой тайне речь, но лишь беспомощно улыбнулась, закрывая глаза. Вернон редко раскрывал ей свои секреты, когда этого не желал. И раз уж она закрыла от себя свою собственную тайну, возможно, некоторые вещи лучше было не знать… до поры. Или вообще.
«Просто живи дальше. Поверь, ты очень пожалеешь, если поступишь иначе».
Таисса сонно моргнула, и её взгляд скользнул по Вернону, который уже устроился в кресле, раскрыв экраны. И он тоже смотрел на неё.
– Ты будешь смотреть, как я сплю, – прошептала она.
– Я-то? Даже не взгляну в твою сторону.
Таисса фыркнула:
– Обещаешь?
– Ни за что.
Таисса улыбнулась, расслабленно выдыхая. И почувствовала, что наконец проваливается в сон.
Глава 4
Когда Таисса проснулась, за окном всё ещё было темно. Впрочем, сейчас, когда зима собиралась вступить в свои права, рассвет здорово задерживался.
– Вставай, Таисса-засоня, – произнёс напряжённый голос над ухом. – Я хочу, чтобы ты отправилась со мной.
– Даже не надейся, Вернон Лютер, – пробормотала Таисса, переворачиваясь на другой бок. – Ты вообще знаешь, который сейчас час?
– Час будить моего отца.
Таисса села в кровати.
– Что-о?
– Процедура криоразморозки уже началась. Это не криооживление, так что техники справятся быстро. – Вернон помолчал. – Ты пойдёшь со мной?
Таисса молча смотрела на него. Вопросы вроде «Но зачем там я?», «Разве вам не стоит поговорить наедине?», «Но что я скажу Майлзу Лютеру?» и «Ты что, боишься остаться наедине со своим отцом?» крутились у неё в голове. Но нужны ли ей ответы?
– Конечно, – тихо сказала она.
– Тогда накидывай халат, и мы спустимся на моём лифте.
– Мне нужно привести себя в порядок, одеться…
– Тогда я успею передумать, и ничем хорошим это не кончится, – отрезал Вернон. – Если идти, то сейчас.
Его лицо было спокойным, пальцы не дрожали, но на дне серых отчаянных глаз плескался страх. Она была нужна ему. И, чёрт подери, прямо сейчас.
Таисса выскочила из кровати, забрала волосы в хвост и торопливо схватила халат.
– Идём.
Техники вылетели из зала, едва Вернон сделал жест. Торопливые шаги смолкли, и под высоким белоснежным потолком осталось лишь успокаивающее гудение криостатов.
Таисса растерянно оглядела опустевшую криокамеру, утыканную чёрными проводами, поблёскивающим оборудованием и аппаратами для реанимации. В поблёкших экранах отражалась единственная больничная кровать, опутанная оборудованием так же плотно, как и криокамера.