Глаза Майлза Лютера сузились.
– Кто пытался её убить?
– Моя мать, – мёртвым голосом произнёс Вернон. – Виктория Талль. Она мертва.
– А вы даже под пытками не выдали её имени, – тихо сказала Таисса.
Майлз криво усмехнулся:
– Естественно. Кем бы она ни была, она мать моего сына.
– Виктория пытала Тёмных, Светлых и людей на своём дирижабле много лет, – произнесла Таисса. – Пытала моего отца. Может быть, если бы вы признались, мы нашли бы её куда раньше.
Лицо Майлза исказилось.
– Хватит, – хрипло сказал он. – Довольно. Она мертва.
– И избави тебя небо произнести хотя бы одно слово о её смерти, отец, – ледяным тоном сказал Вернон. – Поверь, она успела натворить достаточно.
Майлз перевёл взгляд на Таиссу.
– А Мелисса? – спросил он. – Что с ней?
– Она… – Таисса помедлила. – Мои родители всё ещё порознь, но она любит моего отца. Я не думаю, что она вернётся к вам.
– Я и не думаю, что ей стоит возвращаться, – холодно произнёс Майлз Лютер. – Год назад Мелиссе нужна была защита, а мне – жена Эйвена Пирса. Но теперь он вновь защищает её, а я…
Он помолчал.
– Элен жива, – шевельнулись его губы. – Невероятно.
– Да, – тихо сказала Таисса.
Майлз Лютер очень долго смотрел на сына.
– Есть что-нибудь, что я могу сказать или сделать для тебя? – наконец спросил он. – Ты ведь не просто так вывел меня из стазиса.
– Вообще-то, – негромко сказала Таисса, – для начала вы могли бы поблагодарить Вернона за то, что он рисковал головой, похищая вашу криокамеру из лабораторий Александра.
– Переходи на «ты», – отмахнулся Майлз Лютер. – Раз уж ты, по всей видимости, будешь матерью моих внуков, нет смысла в церемониях.
Лицо Вернона совершенно не дрогнуло.
– Думаю, с внуками мы немного подождём, – вежливо произнёс он. – Кстати, прошёл год, а я всё ещё жив. Забыл сообщить тебе эту радостную новость.
– Год? – Майлз Лютер снова сощурился. – И всё ещё неплохо выглядишь, сын. Как это у тебя получилось? Тебе помогли?
Вернон и Таисса переглянулись. Пожалуй, рассказ о сфере в Храме Великого Тёмного сейчас точно начинать не стоило. Тем более что они украли ключ Майлза Лютера, чтобы туда попасть.
– Было… небольшое вмешательство, – произнесла Таисса. – Которое, возможно, дало Вернону ещё полгода или больше. Но это отдельная история.
– Тогда я возвращаюсь к своему вопросу. – Майлз Лютер холодно посмотрел на сына. – Что заставило тебя вскрыть мою криокамеру? Вряд ли сыновняя любовь.
– Во время переговоров со Светлыми меня очень настойчиво просили оставить тебя в стазисе, – устало сказал Вернон. – Собственно, эта просьба актуальна до сих пор, но раз уж Александр выбрался из криозаморозки настолько не вовремя, что смертельно меня отравил, я решил, что плевать на всё.
У Майлза Лютера вырвался резкий вздох.
– Он посмел…
– Я жив, – перебил Вернон. – Благодаря Пирс, как обычно. Но ты прав: у меня есть причина желать немедленного разговора. Наёмница по имени Омега хочет разработать лекарство от нанораствора, и ей нужен ты.
Вернон быстро и чётко описал их встречу с Омегой и добавил то, что узнал от службы безопасности.
– …И она хочет получить тебя в качестве подопытной свинки, – закончил он. – Я послал её к дьяволу, разумеется, но Омега настаивает, что едва ты выслушаешь сообщение, то согласишься на её условия сам.
У Майлза Лютера вырвался смешок:
– Нахальная девчонка.
– И очень красивая, думаю, – согласился Вернон. – Хотя капюшон она при мне не снимала.
– Если кто-то потрошит генетиков Александра, да ещё и не оставляя за собой трупов, это явно интересная личность. – Бледные губы Майлза Лютера изогнулись. – Вот только с такими врагами времени на разработку антидота у неё останется немного.
– По Омеге нельзя этого сказать, – проронила Таисса. – Она выглядела… очень уверенной в себе.