Глава 2
Таисса и Лара сидели на скамейке в осеннем парке с бумажными стаканчиками в руках.
– Это сложное внушение, – предупредила Лара.
– Я согласна.
Голос Таиссы был чистым и ясным, а её осанка – прямой. Но, увидь её сейчас отец, он тут же догадался бы, насколько ей плохо. Боль пронзала её. Каждую мысль, каждое движение, каждое чувство. И всё, чего Таисса хотела, – чтобы это скорее закончилось.
Лара вздохнула, отставила пустой стаканчик и протянула ей руку. Таисса уколола палец Лары и долго смотрела на экспресс-анализатор. Наконец она кивнула.
– Ты – часть семьи Дира, и я не причиню тебе вреда, – сказала Лара, глядя на молчащий нейросканер. – Внушение, которое я тебе сделаю, включает в себя только то, о чём ты просишь. Никакого подвоха. Никаких подводных камней.
– Хорошо.
Лара очень долго смотрела на неё.
– Почему я, Пирс? – наконец произнесла она. – Почему не один из твоих… поклонников? Я понимаю, ты не хочешь, чтобы они знали. Но ведь есть и другая причина, верно?
– Прекрати, – попросила Таисса. – Без тебя тошно.
Лара вдруг прищурилась:
– А я знаю почему. Потому что ты хочешь, чтобы они оба видели тебя именно такой, правда? Безразличной ко всему, равнодушной и не способной ни горевать, ни любить. Тебя так захлёстывает чувство вины, что ты считаешь, что теперь ты вообще любви не заслуживаешь. Пусть лучше все держатся от тебя подальше.
Таисса молчала. Лара криво усмехнулась:
– Знаешь, почему мне так знакомо это чувство?
– Знаю, – очень тихо сказала Таисса.
– Тогда ты должна знать ещё и то, что ты дура. Меня вполне устраивает мир, где один неподходящий парень меня не полюбит. Тебя – нет. Скажешь, я ошибаюсь?
Вместо ответа Таисса обвела взглядом осенний парк. И кивнула Ларе:
– Начинай.
Таисса покачнулась, глядя широко раскрытыми глазами на Вернона.
Её эмоции вернулись. Страх, беспокойство за судьбу Тёмных, теплота от близости Вернона, пронзительная красота заката, догорающего за небоскрёбами… И одновременно – призрак режущей боли и всепоглощающего чувства вины. Но в этот раз боль была глуше и Таисса могла дышать – и осознавать, что ощущает.
– Откуда же эта боль? – прошептала она.
Нет. Она не будет спрашивать, потому что…
…Потому что может получить ответ.
– Ты что-то вспомнила, – негромко произнёс Вернон. – Но не всё?
Таисса покачала головой. Эхо боли не делалось сильнее, но и не исчезало вдали. Готова ли она жить вот так? Зная, что это ощущение никогда её не покинет?
Слова «нет, я хочу забыть» уже были готовы сорваться с её губ, но Таисса молчала, потому что на другой чаше весов было нечто драгоценное. Быть живой. Вновь чувствовать ярко и остро, пусть даже эти чувства будут смешиваться с далёким отзвуком ноющей боли в сердце.
– Я вспомнила достаточно, – произнесла Таисса негромко. – Я… я вспомнила, как Лара стирала мне память. В её внушении нет подводных камней, Вернон. Я проверила её кровь, и она не лгала. А ещё… – Таисса глубоко вздохнула и выдохнула, – я снова чувствую. Не то чтобы я была очень этому рада… но я не хочу это менять.
Вернон долго глядел на неё. И наконец кивнул.
– Ты помнишь, кто ещё знает о твоём внушении? И помнишь, кто… – он запнулся, – кто ещё знает тайну, о которой ты забыла?
Таисса нахмурилась:
– Я не знаю. И… не знаю. На оба вопроса.
– Так вот, я знаю эту тайну, – негромко сказал Вернон. – Думаю, ты об этом уже догадалась.
– Да.
– Я поддержу тебя. Что бы ни случилось.
– Спасибо, – прошептала Таисса.
Вернон обнял её за плечи, и они встали рядом у окна, глядя на поблёскивающие огни вертолётов в темнеющем небе.
– Сайфер написал мне письмо перед гибелью, – проронил Вернон. – Тебе тоже?
Таисса кивнула.
– Найт сказала, что я буду по-настоящему счастлива. Я не знаю… может быть, он просто хотел меня утешить напоследок?
Короткий невесёлый смешок.
– Тогда это была бы слишком жестокая шутка, Таисса-непосредственность. Потому что мне Сайфер написал, что в мире есть кто-то, способный создать лекарство от моей болезни и дать мне долгую жизнь.