И раздались аплодисменты.
Таисса улыбалась, опираясь на перила. Как бы она хотела увидеть в эту минуту Вернона, оборачивающегося от колонны с бокалом шампанского. Или Дира, входящего в зал ей навстречу. Но сейчас они были лишь призраками в её голове. Воспоминаниями.
Реальностью был эффектный и подтянутый Берн Тьелль, стоящий у подножия лестницы и выглядящий так же безупречно, как в тот вечер, когда он опустился перед Таиссой на одно колено и преподнёс ей кольцо. Кольцо, которое сейчас было у неё на пальце.
Таисса плавно спустилась по ступеням, отстранённо замечая, что вспышек камер не было. Линков у гостей, разумеется, не было тоже из-за строжайших требований безопасности: на таких встречах далеко не все доверяли всем и необходимым условием была приватность. Свой линк, подарок Дира, Таисса тоже оставила дома.
– Сейчас мы подпишем договор, – негромко произнёс Берн, наклоняясь к ней. – А потом начнётся неофициальная часть и вы будете вольны общаться с гостями как угодно. Практически наверняка вам зададут вопросы о Верноне Лютере. Вы уже знаете, как будете отвечать?
Таисса подняла бровь. Берн мог спросить её раньше, но задал этот вопрос лишь сейчас. Надеялся застать её врасплох?
– Сейчас не время демонстрировать остроумие, – спокойно сказала она. – Вернон Лютер – прекрасный лидер, и я заверю всех, что он остаётся близким союзником «Бионикс». Это всё, что они хотят услышать.
Берн Тьелль с улыбкой склонился над её рукой:
– Вы совершенны, Таисса. Прошу вас, за мной.
На пьедестал, где ждал контракт, они вступили одновременно. Таисса видела весь зал словно издалека. Отчётливо отпечатавшиеся в памяти лица, вежливые улыбки, сиреневатый блеск наручей на предплечьях…
Таисса в этот вечер была единственной Тёмной, не носившей наруч-фиксатор, ограничивающий применение способностей жесточайшей болью. Остальных Тёмных гостей, прибывших на церемонию, вынудили их надеть: после взрыва в «Плазе» верхушка корпораций не желала рисковать.
Среди гостей Таисса узнала Алекса Кинни, двоюродного брата Хлои. Мельком скользнула взглядом по Николь Пуле, великолепной в белом брючном костюме. Властная, сильная, уверенная в себе… но всё же уступающая Светлым вроде Лары и Елены в чём-то невыразимом, но очень важном.
И Таисса, кажется, знала в чём. Главам корпораций, при всём их уме и опыте в управлении людьми и капиталами, не хватало одного. Они никогда не повелевали миллиардами судеб, как члены Совета. У них никогда не было абсолютной власти. И теперь, когда эта власть лежала перед ними, Таисса чувствовала новую эмоцию, витающую в воздухе. Растерянность.
Мир лежал под их ногами, расколотый мир. Что они будут делать?
Таиссе не хватало Рамоны и людей отца. Но ни один фиксирующий наруч не удержал бы бывшего Тёмного с боевыми имплантами, а на отключающий чип никто из них по доброй воле не согласился бы. Таисса вздрогнула, только сейчас понимая, как им повезло, что маленькая армия Эйвена Пирса избежала междоусобиц. Если бы кто-нибудь из корпоративных шишек получил группу непобедимых киборгов…
В следующий момент Таисса едва не вздрогнула снова.
В дальнем углу зала, обнимая юную блондинку на полголовы выше его самого, стоял Анри Леруа. Убийца своего отца и похититель её сына был здесь.
Заметив её взгляд, он развязно улыбнулся ей, оглядев её фигуру. И неожиданно подмигнул.
Таисса отвернулась. Теперь её взгляд был прикован к листам бумаги, лежащим на пьедестале.
– Сначала генетический тест, отпечаток пальца и сетчатки, – светским тоном напомнил Ирвин Сотто, пресс-секретарь «Ньюро», стоящий за спиной Таиссы. – Всего лишь формальная процедура, подтверждающая, что вы – это вы, а не ваша тайная сестра-близнец или необыкновенно похожая кузина.
В зале раздались смешки. И тут Таисса увидела Вернона.
Он стоял рядом с Мигелем Россом. С фиксирующими наручами на обеих руках, но его поза была совершенно расслабленной. Они с Мигелем обсуждали что-то, склонившись друг к другу, и казались вполне поглощёнными разговором. Впрочем, Таисса на месте Вернона тоже не стала бы в этот момент пялиться на свою бывшую… почти-любовницу? Возлюбленную? Пассию?
Ей так помог бы его взгляд. Один-единственный взгляд.