Таисса собиралась покачать головой, но застыла на середине движения. Попасть в будущее…
Она уже сталкивалась с этим, когда нашла криокамеру Элен на Луне. Элен ждало воскрешение и новая жизнь, но только в будущем, когда появятся технологии, чтобы восстановить её мозг. И Вернон… Вернон, которого тоже ждала криокамера. Вот только доберётся ли он до неё? И выживет ли?
– Вы хотите хранить нас в криокамерах, пока не умрёте, – произнесла Таисса. – Или пока не умрут ваши наследники.
– Сын или дочь у нас с вами всё-таки будет, Таисса, – кивнул Берн. – Омега постарается, правда? Яйцеклетку, к сожалению, придётся брать у вас… история повторяется. Но вряд ли эта процедура причинит вам много неудобств.
В глазах Омеги что-то промелькнуло, но она не произнесла ни слова.
– Это в ваших же интересах, Таисса, – спокойно произнёс Берн. – Состариться рядом с Верноном Лютером или найти партнёра в идеальном Светлом вам всё равно не суждено. Вы проснётесь в мире, где Алиса и Совет больше не будут пытаться отобрать у вас сына. Где Тёмные будут куда более заметной силой, чем сейчас. Эйвен займёт там подобающее ему место даже без «Бионикс», а вы будете счастливы.
– Оставив вам этот мир.
– Не такая уж и высокая цена, не так ли?
– Или, – тихо сказала Таисса, – вы отправите меня и останки моего отца в криокамеры, но никогда не пожелаете нас разморозить. Просто будете любоваться нами, как драгоценными трофеями. А потом, перед смертью, велите выбросить нас на помойку. Вас не зря зовут Коллекционером, Берн. Я не очень-то верю в вашу сказку.
Берн Тьелль не повёл и бровью.
– И я вас понимаю, моя дорогая недоверчивая невеста. Но, увы, вариантов у вас немного.
Омега-Таисса разглядывала Таиссу с насмешливой улыбкой. Судя по выражению её лица, она получала от этой беседы истинное удовольствие.
Идеальное отражение Таиссы. Даже шрам на щеке, побледневший почти до невидимости от воздействия сферы, был на месте.
– Сколько тебе лет на самом деле? – хрипло спросила Таисса. – Как тебя зовут?
– Хочешь узнать моё настоящее имя? – Омега засмеялась. – О, их было так много.
Женщине, стоящей перед ней, удалось обдурить Вернона и Майлза Лютера. По уровню профессионализма она стояла рядом с Берном Тьеллем, а то и превосходила его.
– Как Берн тебя раскрыл?
– Когда эта милая девушка захватила пятипроцентный пакет, я провёл тщательную проверку среди своих источников. И получил крайне любопытные сведения от наёмника по имени Харон. По его словам, именно он помог Омеге подготовить операцию по замене Элен в её собственной криокамере.
Перед глазами Таиссы всплыло лицо Элен в Венеции. Мёртвое белое лицо, которое показалось ей в тот миг чужим, незнакомым. Оказывается, она не ошиблась.
А Берну Тьеллю помог Харон. Харон, который когда-то стал другом Дира. Который был подручным Найт. И который снова всех предал, сдав фальшивую Элен.
– Тебе пришлось делать пластические операции дважды, – глухо сказала Таисса. – Под Элен и под меня.
– К счастью, второй раз даже операцию делать не пришлось, – хмыкнула Омега. – Пара элементов рельефа, гель и ещё несколько деталей. Вы практически близняшки.
Берн взглянул на линк:
– У нас ещё минут десять, не больше. Омега, тебе пора переодеваться.
– Пока ты работаешь с нашей пленницей? Ну нет. – Омега медленно, сыто ухмыльнулась. – Я хочу знать планы её отца не меньше тебя.
– Я не знаю планов отца, – безразлично произнесла Таисса.
– Хм. И ты говоришь правду? Подтверди. Скажи заведомую ложь.
Таисса молчала.
– Таисса, я не угрожаю вам, – спокойно произнёс Берн. – Думаете, стоит?
Их взгляды встретились. Берн и впрямь ни разу не упомянул, что будет, если она откажется сотрудничать. Но в его спокойствии было больше угрозы, чем в самых страшных её кошмарах. Незримый нож, занесённый над колыбелькой. Кусок льда в форме детской кисти, падающий из криокамеры и разбивающийся на осколки.
Она будет говорить. Потому что других вариантов у неё нет.
– Дважды два – пять, – произнесла Таисса негромко.
Писк нейросканера был словно жидкий азот, впрыснутый в кровь.