Выбрать главу

— Кто расстреливает?!

— Слева на берегу находится военная база. Их наблюдатели засекли наш перископ и подняли тревогу. Там у них капониры с ракетометами.

Лодка снова вздрогнула, низко запели переборки.

— Надо уходить на глубину, командор, — сказал Максим, уступая ему место.

Зелусс дико посмотрел на него, потом на замершую вахтенную команду и заорал:

— По местам, сукины дети! Кормовые машины — стоп! Рули глубины — на семьдесят! Носовые машины — малый ход!..

Капитан продолжал отдавать короткие емкие приказы, которые немедленно и четко выполнялись, так что Максим невольно залюбовался слаженной работой подводников. Да, они знали свое дело. Они не впали в панику или уныние, оказавшись в сложной непредвиденной ситуации. Субмарина, послушная воле хозяев, моментально поменяла направление движения и почти достигла дна реки. Глубина здесь не гарантировала от попадания ракет, и подводников пока спасало то, что противник на берегу толком не разобрался, во что он палит.

«Через пару минут они там поймут, с чем имеют дело, и начнут методичный обстрел. Наверняка у них есть и бомбы. Достаточно разбросать десяток-два поперек реки чуть ниже по течению, и мы в ловушке. И тогда наша гибель станет только вопросом времени…»

Все эти мысли ураганом пронеслись в голове Максима. С одной стороны, можно было бы и здесь закрыть, так сказать, тему. Ну, обнаружили разведчика. Ну, разбомбили супостата — туда ему и дорога. А дальше что? Ему-то, в отличие от остальных, обязательно надо вернуться в Империю пред грозные очи главного адмирала Тимасса. А организовать это возвращение возможно было бы только с побережья. А до него отсюда почти тысяча километров…

— Надо уходить вниз по течению! — крикнул Максим в ухо капитану, потому что шум в рубке стоял преизрядный. Ревела сирена тревоги, орали в микрофоны вахтенные, в углу трещал и стрелял искрами распределительный щит, да волнами накатывался рокот разрывов.

— А как же миссия? — воззрился на Максима командор. — Мы же…

— К дьяволу миссию! — гаркнул Максим. — Уводите лодку, или нас потопят! Вы забыли, что мы обязаны вернуться?

— Но мы же не дошли…

— Нам дальше и не пройти. Неужели вы не понимаете?.. Нас обнаружили, следовательно, миссия провалена. Надо хотя бы сообщить то, что мы уже узнали.

Страшный удар потряс субмарину до основания. Зелусс не удержался на ногах и рухнул в капитанское кресло. Оглушительно лопнул какой-то монитор. С потолка рубки ударила тонкая струя пара пополам с водой. Освещение мигнуло и погасло, но сейчас же зажглись аварийные желтые лампы. Сирена заткнулась и наступила звенящая тишина. По крайней мере, так показалось всем присутствующим.

— Что это было? — громким шепотом спросил кто-то.

— Похоже на глубинную бомбу, — с сомнением высказался старпом.

— Вполне возможно, — сказал Максим, — но еще одну мы можем и не пережить.

Все посмотрели на капитана. Зелусс встряхнулся как пес и скомандовал:

— Носовым полный ход! На сонаре, следить за глубиной! Идем на бреющем…

3

Дверь в лабораторию распахнулась, и на пороге выросла длинная поджарая фигура.

— Зачем ты это сделал, Марк?

Психофизик повернулся вместе с креслом, поправил съехавшие на кончик носа очки.

— Зачем ты это сделал, Рудольф? — откликнулся он дрогнувшим голосом. — Зачем ты обманул этого юношу?

— Каким это образом?

— Ты внушил ему, что даешь защитника, вторую личность.

— А что мне было делать? Не мог же я в самом деле всадить в него чужую психоматрицу!

— Не надо было об этом говорить вообще! Это… низко и подло.

— Подло?!.. О чем ты, Марк? Я должен был его защитить. От него самого! Он поверил в защитника и… победил.

— Ты сделал его шизофреником, Рудольф! Неужели ты этого не понимаешь?!

Сикорски вдруг оказался рядом с креслом, и психофизик от неожиданности откинулся назад, заслонившись пухлой рукой.

— Ты предал меня, Марк, — сказал Сикорски. — Ты предал нашу многолетнюю дружбу, нашу работу. Ты и его предал, Максима…

— Неправда! Я спас его! — твердо сказал психофизик. — И тебя, дурака… — добавил тише. — Нельзя вершить насилие над личностью, даже для ее блага.

— О каком насилии ты говоришь?! — привычно оскалился Сикорски. — Парень все сделал добровольно. Он мог отказаться.

— Ты не дал ему такой возможности, Рудольф.

— Но он выжил! Впервые за все годы работы на этой несчастной планете, наш человек, землянин смог успешно внедриться в социум Островной Империи. А это, ты и без меня прекрасно знаешь, уже огромный успех! Наконец мы получили возможность разобраться, что же там творится, на этих проклятых островах. — Сикорски в волнении заметался по лаборатории.

Ландау молча наблюдал за другом, и на круглом и добром лице его попеременно проступало выражение то жалости, то решимости. Он слушал и не слышал Сикорски, он думал о том, как сильно все-таки работа может повлиять на характер и поступки человека. Он вспомнил, как они вместе отстаивали в КОМКОНе проект ненасильственной коррекции общества недавно открытой планеты, как не спали ночами, составляя программу «теневого» внедрения для Сикорски, лепили образ будущего Странника буквально по кусочкам, спорили до хрипоты. И ведь именно Ландау тогда настоял на личности холодного и расчетливого властолюбца — Сикорски был против. И вот, что вышло…

— …Зачем же ты теперь хочешь все погубить, Марк? — Вопрос вернул психофизика к действительности.

— Я не хочу, чтобы наша работа основывалась на лжи, Рудольф. — Ландау почувствовал, что голос его больше не дрожит. — Этот… опыт с Максимом Каммерером больше никогда не повторится. По крайней мере, до тех пор, пока не будут получены точные и однозначные выводы о… безопасности включения второго эго в психику человека!

— Да Маккинтайр сотрет нас в порошок! Он закроет базу, лишь бы доказать самому себе, что борется за справедливость и закон.

— Маккинтайр не вечен, Рудольф, и не единственный в Совете, кто решает подобные вопросы, — психофизик вздохнул, снял очки и устало потер переносицу. — Давай прекратим этот разговор. Он не ко времени и не к месту. Лучше подумай, как вернуть Максима.

— И не надейся! — Сикорски сжал кулаки и навис над психофизиком. Потом вдруг успокоился и быстро пошел к выходу. Остановился в дверях и, не оборачиваясь, сказал: — Каммерер будет работать столько, сколько нужно. А если ты еще раз встанешь мне поперек дороги, я засажу тебя под домашний арест, а потом отправлю на Землю как подорвавшего здоровье на тяжелой работе. Ты знаешь, такое иногда случается…

Странник исчез, а Марк Ландау долго еще смотрел на пустой проем двери.

Глава 8

1

Субмарина напоролась на остатки моста качественно. Носовые винты отломились сразу. Рули заклинило, лодку развернуло поперек течения, и в довершение обломок стальной фермы пробил борт аккумуляторного отсека. Вода хлынула в дыру, последовал мощный взрыв, и субмарина ослепла и оглохла. Вспыхнувшие аварийные лампы давали очень неровный свет, и, казалось, вот-вот тоже потухнут.

— Как это могло случиться?! — рычал в бессильной ярости капитан Зелусс, тыкая по кнопкам и клавишам мертвого пульта.

— Сонар был исправен, командор, могу поручиться, — оправдывался старпом.

— К дьяволу ваше поручительство! Немедленно выясните степень повреждений и доложите! — Старпом исчез. — Вахтенный! — рявкнул, поворачиваясь, Зелусс. — На какой мы глубине?

— Девять метров, командор.

— Судя по всему, субмарина лишилась энергии, — сказал стоявший рядом Максим.

— Это я и без вас знаю, — буркнул Зелусс. — Что теперь прикажете делать? До океана еще целых триста миль!

— Идти берегом, командор. Другого ничего не остается.

— Вы с ума сошли, ленд Гален! Триста миль по дикой, зараженной местности, без карт и необходимого снаряжения?! У нас нет шансов…

— У нас есть миссия, командор, и мы обязаны ее завершить, — жестко сказал Максим.

— А как же субмарина? — потерянно спросил Зелусс. — Как мы можем бросить наш корабль?..